Демон или тихоня?

Глава 34

Тадам! Не ждали? Но я тут и с продой!

Если бы в этот миг мне пришло в голову отпить сока, то весь бы он сейчас оказался на Орлове. Это было бы действительно комбо для него. Но, слава Богу, в этот момент во рту у меня был лишь кусок бургера, который чуть не полетел в виде маленьких снарядов в моего друга. Все нормально.

Так, стоп... Я. С ним. Выступать. Что он несет?

— Подожди! Подожди-подожди-подожди... — я попыталась в срочном порядке собрать все мысли в кучку и еще раз осмыслить то, что он мне сказал. — Как выступать? Зачем выступать?

— Успокойся. Ешь спокойно, я тебе все объясню, — произнес Орлов, судя по лицу, подбирая слова. Как он о моем аппетите беспокоится, однако... — Короче, мы могли бы станцевать с тобой...

Новая попытка сдержаться от превращения себя в дробовик.

—...на концерте в честь дня рождения школы. По-моему, идея не такая уж и плохая. Ник, что с тобой? Ты в порядке? — Саша перегнулся через стол, чтобы похлопать меня по спине, ибо я никак не могла прокашляться. Твою ж мать... Что за фигня?

— Орлов... Как сильно ты обдолбался, что тебе в голову пришла эта идея? Неужели холодная вода на тебя так сильно повлияла, блин? — выдала я, прокашлявшись.

— Я это придумал еще в среду, — недовольно произнес он, сделав каменное лицо.

— Я отказываюсь! — воскликнула я.

— Я знал, что ты откажешься, именно поэтому мне понадобилось это желание. Все равно его ты обязана будешь выполнить.

— Ну, бросать курить ты, видимо, себя обязанным не считаешь, — я скрестила руки на груди, откинувшись на спинку кресла. Парень сразу же помрачнел. Похоже, я попала в точку. Он сжал губы, а я победно улыбнулась, ожидая, что он отпустит мне это желание с призывом все забыть. Но Орлов был бы не Орлов, если б так сделал, это я поняла уже позже.

— Хорошо, допустим. Давай тогда так... — Саша сцепил пальцы рук в замок и посмотрел мне в глаза. — Я вот сейчас точно, сто процентов бросаю курить, а ты со мной выступаешь.

— Думаешь, после сегодняшнего я тебе поверю? — я приподняла одну бровь. В ответ на мои слова блондин молча достал из кармана куртки пачку и положил передо мной. Потом, секунду подумав, положил на стол рядом с сигаретами свой кошелек.

— А это зачем? — выпучила глаза я.

— Чтобы не было пути назад. Здесь все деньги, что у меня есть. Я их взял еще когда из дома сбегал, но так и не выложил.

— То есть, хочешь исключить соблазн купить новую пачку?

— Именно.

— Как интересно, — я несмело протянула руку к предметам на столе. — А что, думаешь, собственной силы воли не хватит?

— Нет, дело не в этом. Хочу просто, чтобы ты убедилась в моей решимости, так сказать. Через какое-то время, которое захочешь, ты можешь мне вернуть кошелек.

— А не боишься, что часть средств внезапно исчезнет? — усмехнулась я, все еще не убирая сигареты и деньги к себе.

— Нет. Я же тебе доверяю, — блондин улыбнулся, вгоняя меня в какой-то непонятный ступор.

— Э-э-э... Ну, ладно, — я пожала плечами, убирая все к себе в сумку и делая вид, будто так все и должно быть, хотя эти слова меня, если честно, поразили. Человек доверяет мне настолько, что готов оставить у меня деньги на неопределенный срок, будучи уверенным, что я все ему верну в нетронутом виде. В общем-то, так оно и будет, мое воспитание не позволит прикоснуться к его деньгам, но все-таки...

— Так ты согласна? — я подняла глаза на Орлова и встретила чуть ли не умоляющий взгляд.

— Эм... В принципе, да. Но я одного понять не могу — зачем тебе это? Ты даже готов пожертвовать своей привычкой ради одного гребанного концерта!

— Да, готов. Отучаться все равно надо, это же вредно типа.

— Но я не понимаю...

— Слушай, ну, охота мне! Охота поднять наш статус в классе, может быть.

— Тебе-то зачем его поднимать? Ты и так у нас царь, считай! — я нахмурилась. Этот парень все больше и больше удивлял меня.

— Это больше нужно тебе, — Саша снова улыбнулся, и настолько эта улыбка была хитрожопой, что стало даже как-то не по себе.

— Зачем? Мне и сейчас прекрасно живется! — я выпучила глаза.

— А что такого? Почему ты так яро отказываешься? — блондин слегка наклонил голову на бок.

— Ну... Я это, типа... Интроверт. Людей боюсь и не люблю, сцену тоже с трудом переношу. Тем более, будут смотреть те, кто меня знают, а позориться меня не очень-то тянет.

— Почему ты думаешь, что это позор?

— Эм... Я бы не сказала, что я сильно хорошо танцую, — чешу репу, не зная, какие еще привести аргументы «против». Не могу я выступать и все тут! Дело даже не в страхе перед сценой, а в простом нежелании. Я никогда не участвую в подобных мероприятиях, потому что не вижу смысла. И не так уж хорошо танцую, чтобы это можно было показать. Случай на дискаче не в счет, меня насильно выперли в центр!

— Ты хоть раз видела, как ты танцуешь?

— В зеркале видела, и мне не очень-то...

— Ника, ты офигенно танцуешь! У меня на днюхе ты реально круто отожгла. Ты представить себе не можешь, как тебя мои ребята сейчас уважают! Кстати, они горят желанием помочь нам с придумыванием танца. Даже Мандарин со сломанной рукой, — усмехнулся Орлов, окончательно вынося меня.

— Так за нашими репетициями еще и они наблюдать будут? — пропищала я, подавшись вперед. Нет! Я не хочу, чтобы кто-то пялился на то, как я танцую!

— Ну да, а что? — удивился парень. Вашу мамашу...

— Я не хочу, чтобы кто-то смотрел на мои репетиции! Я стесняюсь!

— А что в этом такого?

— Я интроверт, блин!

— Но у тебя же есть друзья? Значит, не такой уж ты и интроверт. Да и отвечаешь ты людям так, будто вообще их не боишься.

— Это другое! Крепко ответить я всегда могу, но с кем-то левым познакомиться я, например, не смогу.

— Блин, что за дебилизм?

— Ну, вот так вот!

— Так, все. Ты будешь танцевать или нет? — Орлов уперся руками в стол и, нависнув надо мной, посмотрел прямо в глаза. Это было тяжело. Я закусила губу, не зная, что сказать. Да, я боялась всего того, что принесет мне это выступление! Боялась этих репетиций, где люди, которых я едва знаю, будут смотреть на меня, делать мне замечания, требовать поддерживать беседу; боялась выйти на сцену и показать половине школы то, что умею, при этом что-то сделать не так и опозориться; боялась увидеть скуку или даже укор на лицах людей, которые увидят меня. Но больше всего боялась тишины, которая наступит в зале при виде нас. Знаете, эта тишина, когда люди на вас смотрят и думают: «Ну, давай, покажи, на что ты способен!». Ведь до этого момента я для них ничто...

В то же время я знала, что в моей сумке лежат пачка сигарет и Сашин кошелек. Он решителен в своем решении все-таки затащить меня на сцену, даже готов отказаться от курения. Да что там, он мне свои деньги на бессрочное хранение отдал! К тому же, я все-таки помню это чувство с его дня рождения, когда я нахожусь в центре, а люди кричат, кричат от восторга, и просят еще, поддерживают каждое твое движение. А еще это как бы желание...

— Ладно, черт с тобой! — вздохнула я. — Сколько у нас времени на подготовку?

— Две с половиной недели.

— Сколько?!

— Поверь мне, это более чем дохрена! Если, конечно, каждый день репетировать, — Саша сел обратно.
— Так... Две с половиной недели... День рождения школы двадцать шестого... — я серьезно задумалась. Ну, в общем-то, да, Саня прав, мы успеем. — А, надо же еще записаться.

— А я уже записал нас, — блондин улыбнулся.

— Чего-о-о? Когда успел?

— В среду.

— То есть, ты уже тогда...

— Ага. Я знал, что ты согласишься.

Я его убью. Точно убью. Сразу после выступления задушу за кулисами.