Демоническая Пятёрка. Возвращение из Эксилиума

Пролог

Она разбилась о каменные выступы замка и не успела выдавить ни звука. Смерть не просто подкралась к ней, не просто пришла забрать с собой в самый неожиданный период всей её короткой жизни, но стала нежданным гостем. Тем, которые обычно приходят без разрешения и не спрашивают на то дозволения.

Голомерус сиял в страшном свете кровавых лун. По-прежнему доносились рыки фурий, пролетающих в вышине по небосклону, по-прежнему возле замка пробегали гризы, чудовищные монстры всего королевства, один из которых неожиданно наступил в лужу ещё не застывшей крови. Она распласталась и по всему телу мёртвой девочки, прослужившей жизни всего сто семьдесят несчастных луноворотов, обагрила хлопковое серое платьице, казалось, расплываясь в грандиозные картины неоцененного художника.

Раздирающий крик где-то вверху. Чёрные листья деревьев синхронно качнулись в сторону. Послышался лёгкий шелест тёмно-фиолетового вихря, который рассеялся в нескольких метрах от мёртвого тела. В заблестевших лужах крови отразились тени двух вогнутых рогов, точно стремящихся куда-то вверх, за ними промелькнул подол чёрного плаща, который взлетел от ветра так, что прикрыл сияние двух искрящихся красных глаз.

Агрон снисходительно улыбнулся. Девочка лежала тихо, но в глазах её, непримиримо серых, ещё читался неукротимый ужас — похоже, перед смертью она здорово напугалась. Агрон вытащил что-то страшное из кармана плаща, что нельзя было разглядеть с первого раза, и даже тогда улыбка по-прежнему блестела на губах его, всё шире и шире играя на сером изуродованном лице. Ведь ничто не сможет напугать эту милую мёртвую девочку так, чем то, что он с ней сделает. С этой уверенной мыслью он замахнулся.

Она не пошевелилась, когда магический меч, разъединяясь, как ножницы, на две равные половины, прорезал её хрупкую плоть. Вновь соединившись внутри неё, он загорелся пятнами Тьмы, которая раз за разом окутывала тело девочки. Она впиталась в каждую её часть, поработила каждую клеточку совсем ещё невинного существа. Почернев насквозь, её тело взлетело вверх. И взорвалось в прах.

Тишина безвозвратно поглотила в себе Голомерус, такой же тёмный, как и остатки девочки, осыпающиеся на землю, будто звёзды, в один большой сгусток Тьмы. Агрон равнодушно смотрел на всё это зрелище и молча ждал. Мгновение спустя перед ним уже возник тёмный силуэт, который был точно кисель и, стремясь вверх, лепился в одну знакомую, но никогда не виданную вживую фигуру.

Её плоть была покрыта чёрной слизью, напоминающей чешую. Очертания тела и лица местами напоминали человеческие, хотя всё, и даже глаза, состояло из Тьмы. От длинных щупальцевидных лап словно испарялся туман, и существо, совершенно не знающее ничего о себе, глазами до бешенства шокированного ребёнка оглядывало себя.

— Мама... — выдохнуло оно тонким, будто не своим голосом. — Что... что... что... Что ты со мной сделал?!

— Не стоит кричать, — только и ответил Агрон, с каким-то внутренним ликованием оглядывая сотворённое им «нечто». — И уж тем более расстраиваться не надо.

— Расстраиваться?! — существо метнулось к нему и мгновенно схватило своими развевающимися лапах. — Ты... ты убил меня! И превратил в...

— В эрракóстума!

Тут существо, словно под действием резкого удара в живот, мгновенно отлетело назад от Агрона, так и застыв в воздухе в раскинутом положении. От подступившей боли оно даже не могло кричать: всё внутри будто свернулось, перевернулось, разъелось заживо; существо ощутило, что словно умирает заново. Правда, спустя несколько секунд, которые, однако, были равны вечности, действие неизвестного заклинания закончилось. Эрракостум упал на землю.

— Так-то лучше, — надменно проговорил Агрон и встал напротив монстра.

— Что это было? — прохрипел эрракостум, робко приподнимая глаза к королю Голомеруса.

— Отныне ты — рабыня названия своего же рода, Лисик. С помощью этого меча, меча Арагонда, — он поднял оружие повыше, — я сделал тебя всесильной. Я сделал тебя хранителем Тьмы.

Эрракостум приподнялся, оглядел меч Арагонда: тот имел два резных кольца, по которым, казалось, так и ползали чёрные змеи, и кольца эти переходили в два одинаковых острия. Одно из них было полностью во Тьме, другое — серебрилось какой-то странной магией, и лишь на конце имело несколько отблесков Тьмы.

— Но теперь у меня нет души... — эрракостум готов был заплакать, однако не мог и этого. — И никогда не будет... не будет души.

— Это не самое главное в жизни, поверь мне, — Агрон как-то недобро усмехнулся. — Я живу без души много луноворотов и ни разу не...

Его слова прервал очередной надрывный крик, однако на этот раз он доносился из самых высоких башен замка.

— Она кричит? Эмили?

— Она, — Агрон задержал недолгий взгляд на башнях, сложил меч Арагонда до конца, спрятал его обратно в плащ и медленно зашагал в сторону. — Сегодня моя племянница покусится на меня. И убьёт.

— То есть только поэтому ты убил меня? — больше не сдерживая эмоции, вскрикнул эрракостум. — Чтобы не умереть в одиночку?

— Дослушай меня, Лисик.

— Ты не имеешь права называть меня так! Это было позволено только отцу!

— Я сделал это по приказу твоего отца...

— Что «это»?