Демоны Ларса Брандта

Глава 3. Попутчик

Следующее утро, как говорится, выдалось каторжным. Я долго не мог заставить себя встать с кровати; диалог с внутренним «я», исполненный уговоров, превратился в философский монолог, и в какой-то момент я пожалел, что не записывал за собой. Затем, после подъема, все действия происходили как на автопилоте – сигареты и кофе; затем бегом в ванную, и, к своему сожалению, обнаруживаю, что щетина в комплекте с синяками под глазами прибавляет мне какого-то усталого и неопрятного вида. Покончив с умыванием и бритьем, я иду в комнату и хватаю одежду, какая подвернулась под руку. Бросив мелочь в один карман рубашки, а в другой – пачку сигарет, я выбегаю из дому под мерзкий моросящий дождь.

Рабочие перевозки. Само словосочетание способно нагнать на меня стрессовое состояние. По доброй воле я не езжу в общественном транспорте, предпочитая пешие прогулки или такси, но сегодня я был вынужден сесть в автобус – я не слишком располагал временем и лишними деньгами. Я всегда занимал последние места, подальше ото всех. Предпочтительнее те, что ближе к окнам – от чего у меня появляется иллюзия большего пространства вокруг меня.

Вдруг – о, ужас! – меня кто-то тормошит за плечо. В панике оглядываюсь по сторонам – и замечаю довольно высокого молодого человека, чье лицо мне показалось знакомым.
- Ты меня не помнишь, наверное, - произнес он, завидев мою нахмурившуюся физиономию, которая отражала отчаянный процесс вспоминания и анализа всех знакомых мне лиц. Фамильярно на «ты»... я бы себе такого не позволил по отношению к незнакомому человеку. – Я тогда был рядом, когда ты упал посреди улицы.
- А... да, точно, - я сумел изобразить приветливую улыбку, скрыв свою растерянность.
- Надеюсь, ты тогда нормально добрался домой, - тот явно был настроен на разговор, в отличие от меня самого. Я был крайне насторожен и аккуратен. – И часто с тобой так?
- Нет, к счастью, - я не собирался раскрываться перед ним. Я чувствую, что он ощущает мою настороженность.
- Ты не особо разговорчив, как я погляжу.
- Особенности характера, - пояснил я и отвернулся к окну, выражая неготовность и нежелание продолжать разговор, наплевав на его дружелюбие, которое ощущал как свое собственное. Моя замкнутость несколько задела паренька, я почувствовал это, но тот не собирался просто так уходить.
- Меня зовут Уэйн, - он сел на место рядом с моим.
- Я – Ларс, - не слишком тепло бросил я. Какого черта он навязывается? Мне не нужно ничье общество, во всяком случае, в данный момент. Я набрался наглости и поинтересовался, развернувшись лицом к парню: - И что же тебе нужно от меня, Уэйн? Очевидно, что ты не просто поинтересоваться, как мои дела, пришел.
- В-в-верно, - протянул Уэйн с растерянной улыбкой. – Я слышал, что ты хороший психолог. Вообще, я много слышал о тебе...
- Откуда? – прервал его я. Не хотелось бы узнать, что я некто вроде знаменитости.
- От друзей. Ты многим помог.
- Я сейчас не практикую.
- Но почему?
- Хочу разобраться со своими проблемами, которых у меня прибавилось в последнее время.
- Отговорки.
- Вовсе нет. Я предельно честен.
- Тебе нужны деньги? Я дам столько, сколько нужно.
- Не в них дело. И уж тем более, не в них счастье, - с горечью заметил я, подымаясь со своего места. Целеустремленный наглец Уэйн мне порядком надоел, и я решил выйти на остановку раньше. – Это моя, извини, мне пора.
- Твоя – следующая, - с улыбкой произнес мой собеседник, и я заметил в этом оскале что-то крайне отталкивающее и неприятное.
- Дай мне выйти, - рявкнул я так, что большинство пассажиров обернулось на меня в недоумении. Уэйна на соседнем сидении не было – он стоял, держась за поручень, и будто никогда не садился рядом со мной.
- Чего Вы кричите, молодой человек? – поинтересовался тот, глядя на меня так, будто видел меня впервые. – Кстати, мы с Вами нигде не встречались?
- Ты издеваешься, - нервно рассмеялся я, направляясь к выходу. – Ты просто издеваешься, Уэйн.
- Что я сделал? – искренне удивился паренек. – И откуда Вы меня знаете?

Меня опешили его слова; на миг я застыл, нахмурившись, затем, растерянно улыбаясь, сказал:
- Я просто задремал. Приснилось, что ты сел рядом. И... откуда я тебя знаю? Я тот псих, который упал в обморок посреди улицы.
- А, да... точно, - едва улыбнулся Уэйн. – Как Ваши дела? Нормально добрались тогда домой?

Меня поразила перемена в нем. Все еще на «Вы», хотя я уже обратился к нему на «ты». Кажется, это какая-то злая несмешная шутка. Я, конечно, выпадаю из реальности, но не настолько. Где истина?
- Да, все хорошо, спасибо, - процедил я, чувствуя, как подкатывает чувство тошноты.
- Радостно слышать, - улыбка стала шире и приветливее. Его взгляд задержался на мне на какое-то время – верный признак заинтересованности. Автобус остановился, и я решил сойти именно здесь, на всякий случай. Я попрощался и вышел из транспорта под усилившийся дождь. Зонта с собой, естественно, не было. Я все думал и думал об Уэйне.

На работе меня поджидало очередное потрясение. Мой шеф, пораскинув мозгами, решил уволить меня в связи с моими постоянными опозданиями и неявками, и он очень сожалеет о своем решении, поскольку качеством выполненной работы доволен. Что ж, резонно, подумал я, я бы тоже не стал терпеть подобного работничка, только засунь себе свое сожаление куда подальше, мне от него не легче. Собрав немногочисленные вещи со своего рабочего места в небольшую коробку, я ушел, ни с кем не попрощавшись и нарочито громко хлопнув дверью.

Казалось, я слышал, с каким звуком разбиваются мои надежды на нормальную жизнь. Я знал, что увольнение заставит меня выпасть еще на пару дней, такова уж защитная реакция моей изломанной психики. Мысли о моей особенности клубились в моей голове, и, выхватив какую-то похожую на предыдущую, я стал разматывать клубок размышлений. Цепочка привела к воспоминанию о случившемся в отеле, и, как сопряженное с этим, я припомнил о просьбе Рихтера подумать об убийстве и сообщить ему свои соображения. Я схватился за эту мысль; в крайнем случае, я могу вернуться в его отдел. Йен намекал о желании моего возвращения при любом удобном случае. Может быть, спустя два года, он до сих пор ждет?..

Дождь и не думал прекращаться. Я шлепал по лужам, с коробкой под мышкой, думал об открывшейся мне перспективе вновь работать на Йена, прослеживая в сложившихся обстоятельствах некий фатализм. У Вселенной поразительное чувство юмора.

Очутившись дома, я, едва раздевшись, набрал номер Рихтера, и, пока раздавались гудки, набирался решимости. Наконец, тот поднял трубку.
- Йен, я знаю, будет странно звучать,.. – начал я. Уверенности у меня тут же поубавилось. – Я тут подумал...
- Что-то случилось? – перебил меня обеспокоенный голос на другом конце. – Звучишь расстроенным.
- Так и есть, - согласился я. – Я это... у тебя не найдется места для меня? Меня выгнали с работы.
- Твоя откровенность и неуверенность в голосе трогательна, - я слышал, как Рихтер издал какой-то неясный вздох, похожий на тот, который является характерным для усмешки, и заподозрил грядущий отказ. – По правде говоря, нам действительно хватает кадров, как ты недавно сказал при нашей встрече. – Здесь его голос изменился, словно мужчина снизошел до невероятной милости: - Но, зная тебя... я подыщу тебе место. Нам тебя не хватало. Завтра в девять быть на месте как штык, ты меня понял?
- Понял. Спасибо огромное, не знаю, как и благодарить... – я растерялся, ошеломленный тем, что меня все-таки уважают и ценят. Я даже забыл, из-за чего ушел с этого места два года назад.
- Не стоит. Поможешь с гадом – вот и будет самая лучшая благодарность с твоей стороны.

Йен положил трубку. Это означало, что никакие возражения и отговорки не принимаются. Возможно, меня и ждет очередной нервный срыв, но, черт побери, я должен сказать спасибо, что меня не бросили в беде. Рихтер еще та сволочь, откровенно говоря, но ко мне всегда относился с уважением, пусть даже и подкрепленным знанием собственной выгоды.

***
На часах без двадцати девять, а я уже прибыл в штаб-квартиру. Незамеченным пробраться к кабинету Рихтера мне не удалось – меня заметила Грэйс, девушка, работавшая в лаборатории.
- Боже, Ларс, каким тебя ветром? – искренне удивилась она и смотрела на меня так, будто я был голограммой, и старалась разоблачить обман.
- Надеюсь, попутным.
- То есть? – та даже не скрывала своего любопытства и хрупких ростков радости в своей душе.
- Надеюсь, я снова буду с вами.
- А я знала, что долго без нас не продержишься, - заговорщицким тоном произнесла девушка, и подмигнула мне. – С возвращением.
- Еще рано о чем-то говорить, - я коснулся своего плеча и растеряно уставил взгляд в пол.
- Я уверена, все образуется. Можно тебя обнять?

Я кивнул, и Грэйс обвила меня своими хрупкими руками в объятии. Я ощутил аромат ее парфюма – все тот же сладкий аромат, что и два года назад, ключевая роль в котором отводилась ванили. Мне показалось, она обнимала меня чуть дольше дозволенного правилами приличия, но я простил ей это – Грэйс всегда была чрезвычайно эмоциональным кинестетиком, поэтому обнимала всех и каждого, кто ей разрешал, а тут ситуация еще и приправлена элементом тоски, ведь когда-то мы были влюблены друг в друга, и я не слышал, чтобы она с кем-то встречалась после меня.
- Скажи, - начала та, выпуская меня, - твое возвращение как-то связано с этим случаем в отеле? Не спрашивай, я уверена, что ты знаешь об этом.
- Скорее всего. Вы что-то выяснили?
- Толком ничего.
- А все же?
- Если в двух словах... Она была мертвецки пьяна, а рана была нанесена скальпелем, причем довольно умелой рукой.
- Ох, - я приподнял брови и выдохнул. – А ожоги?
- Да, а что ожоги? – я даже не слышал, как к нам подошел Рихтер. – У тебя появились соображения по их поводу?
- Есть одно, - я решил рассказать о возникшей любви к полунамекам и загадкам моей бывшей девушки. – Это метафора. Она мне говорила что-то о том, что зажигала и показывала огонь. Думаю, она каким-то образом знала, что я приеду посмотреть на ее труп, и хотела показать, что я потерял.
- Или ее убийца знал, - добавил Рихтер.
- Это странно, - вставила Грэйс. – Тонкий слишком момент, поймет только тот, кто состоял в отношениях с ней.
- Если бы ты знала Кэт, тебе бы это не казалось странным, - с горечью возразил я. – Вы проверили ее молодого человека?
- Он уехал из города, что лишь добавляет подозрений, - Йен смотрел на меня долгим испытующим взглядом. – Идем со мной.

Я послушно пошел за ним далее по коридору, осматриваясь по сторонам. Ничего не изменилось, только в самом конце, в углу, поставили автомат с кофе – кажется, его переставили сюда из какого-то другого места. Я едва воздержался подойти к нему, пока Рихтер открывал дверь кабинета одним ключом из пяти в связке, а затем меня пригласили войти.
- Кофе будешь? – поинтересовался тот, включая кофеварку. Я покачал головой.
- Зачем ты меня позвал? – я глядел на текстуру лоснящейся и потертой кожи кресла, заведомо зная ответ.
- Сказать, что ты возвращаешься в команду. Или тебе было бы предпочтительнее быть психологом?
- Меня устраивает.
- Хорошо. Будешь работать вместе с Рэдом. Он недавно у нас, но справляется хорошо, явный талант.

Заслышав фамилию Рэд, я невольно поежился, не в состоянии самому себе объяснить, в чем дело. Моя интуиция опережала меня.
- Свободен, - сказал Йен, и я покинул его кабинет, размышляя о моем новоиспеченном напарнике. В этот раз я не миновал автомат с кофе, и, бросив в отверстие несколько монет, нажал на кнопку, напротив которой было написано «американо». Я ощутил, как кто-то столкнулся со мной плечом. Я бросил взгляд на столь неуклюже проходящего мимо человека и замер: это был Уэйн.
- Что ты здесь делаешь? – не слишком приветливо спросил я.
- Работаю, - искренне удивился тот, сохраняя дружелюбный вид. – К тебе у меня тот же вопрос.
- Работаю, - я забрал свой стаканчик с кофе из слота и отхлебнул напитка, дабы вызвать паузу в разговоре. Жидкость обожгла язык и горло, и мне стоило огромных усилий сделать вид, что все хорошо. Молодой человек не поверил моей игре.
- Не спеши.
- Привычка.

Он подошел ко мне ближе, нарушая мое личное пространство, и вместе с этим заставляя меня внутренне паниковать и кричать. Я попятился назад и уперся спиной в стену, а тот все наступал.
- Почему ты так враждебно настроен по отношению ко мне? – я услышал, как от него пахнет сигаретами и мятными леденцами.
- Это не враждебность, - выдохнул я, прикрыв глаза. Зачем он пытается установить зрительный контакт?..
- Ты ведь Ларс Брандт? – перевел тему мой собеседник. – О тебе много тут говорят. И о твоем непростом характере тоже.
- Я хорошо делаю свою работу, и это все, что от меня требуется.
- А к тебе можно обратиться как к психологу?
- Я больше не практикую, - произнес я и вздрогнул от ощущения дежавю. Точно, я уже говорил ему это, тогда, в автобусе, то ли во сне, то ли наяву.
- Мне нужна помощь. Если дело в деньгах...
- Нет.
- В чем же?
- Я не практикую. По личным причинам.

Уэйн приподнял в усмешке только правый уголок губ. Затем улыбка приобрела большую искренность, молодой человек вскинул брови, вздохнул, и вновь заглянул мне в глаза немигающим взором.
- А как же принцип помогать другим? Или ты помогаешь только тем, кто симпатичен тебе? Ах, а о тебе так хорошо отзываются...

Он продолжал смотреть на меня. Мне становилось все более и более неловко. Уэйн еще тот манипулятор, мне стоит быть осторожнее. Но, в то же время, мне показалось, что не стоит заводить себе врага в его лице, поэтому, выдержав его взгляд, я вздохнул и капитулировал.
- Хорошо, ладно, я помогу тебе, - я сделал глоток кофе, продолжая наблюдать за реакцией моего визави. Он не сумел скрыть от меня удовольствие от этой маленькой победы надо мной.
- Как насчет сегодня? Ты сможешь меня принять? – парень немного отошел от меня, наконец-то прекратив смущать.
- Да, хорошо, - несколько раздраженно бросил я, поскольку понял, что беседы придется проводить у себя дома. Кабинета у меня больше нет.

К моему превеликому удовольствию, Уэйн не донимал меня до самого вечера. Тот вообще делал вид, что его нет, но порой я чувствовал на себе обжигающие взгляды, природу которых я пока не понимал. На кой черт я ему сдался? Какой интерес я представлял для него? Дело было в чем-то большем, чем просто в желании получить помощь – а в чем именно, я боялся понять, когда будет слишком поздно.

Мы сидели в моей гостиной, друг напротив друга, и он поведал свою историю. Типичный случай, когда девушка не хотела понимать, что работа занимает не меньшее место в жизни человека, чем личная жизнь, и я даже расстроился. Ожидал я чего-то более серьезного. При помощи вопросов типа «Что ты об этом думаешь?» и нескольких советов, я сумел выполнить свою работу, зная по опыту, что одной встречей проблемы не закончатся. Когда Уэйн ушел, я проанализировал его поведение и манеру высказываться, и пришел к выводу, что, скорее всего, и девушки никакой нет, а весь этот цирк направлен только на то, чтобы приблизиться ко мне. Тут уж я не знал, действительно ли оно так или проснулась моя паранойя. Свежо воспоминание о сне в автобусе. Интуиция меня редко подводила, и предположение, что мне стоит быть осторожнее с этим типом, оставалось актуальным.