Депутат

1

***

Она стояла в черном полупрозрачном пеньюаре у окна и вглядывалась в темноту. Свет фонарей на мосту перед ее домом отсвечивал где-то дальше, рассеиваясь в водах за набережной, и делал картину за окном сказочно красивой и такой-же сказочно нереальной.

Нужно было прощаться. Ему уже почти час назад нужно было стереть с лица глупую довольную улыбку и спешить домой, к своей семье, к жене и детям, как и подобает слугам народа, окончившим свой долгий и трудный рабочий день.

Эта встреча была уже не первой… Он сидел на полу, все еще улыбаясь и прижимаясь щекой с уже пробившейся за день щетиной к ее стройной гладкой ноге с нежной шелковистой кожей. Она словно не замечала его, продолжая вглядываться куда-то в даль, будто его вовсе не было в этой комнате, в этом городе, не было в ее жизни, и думала о чем-то своем.

Ветер за окном неутомимо пытался выдрать окно. Даже выходить на улицу было страшно.

Его служебная машина со всеми полагающимися атрибутами, соответствующими его статусу и неизменным номером спецсерии, стояла недалеко от подъезда, услужливо прогретая верным водителем. Но уже за эти пару шагов от подъезда до двери автомобиля ветер успеет насовать мелкой ледяной крошки в лицо и за шиворот и никак от него не укрыться.

- Тебе пора, - чуть слышно сказала она, небрежно задвинув штору на окне.

Он еще потерся щекой о ее ногу и нехотя встал с пола.

Дорогой красивый темно-синий костюм небрежно валялся в кресле. Уходить было уже действительно нужно. Давно нужно, но так не хотелось.

Махнуть бы на все рукой, да пропади оно все пропадом. Все, чего он действительно хотел сейчас - свернуться калачиком рядом с ней и уснуть, не думая ни о чем, - подумал он, хотя бы у ее ног.

Но нельзя. Нельзя на столько, что нужно уйти и закрыв за собой дверь, оставить все свои тайные желания здесь, в этой квартире и даже мысли нельзя взять с собой.

Он небрежно взял рубашку. Куда-то упала с громким стуком о паркет запонка, искать не было ни желания, ни сил. А она… даже не вздрогнула.

Как каменное изваяние, застыв у окна.

- Стерва, - шепотом сказал он в полумрак.

Взял со стола свой бокал остывшего кофе, в котором теперь четко чувствовался привкус привезенного с собой дорогого коньяка, выпил залпом, как стопку водки. Молча оделся.

- Позволь я приеду, хотя бы еще раз.

Он, которого показывают на голубых экранах всей страны, яркий, успешный политик, чувствовал себя как мальчишка рядом с ней.

Она молча обернулась, и по взгляду было непонятно, да или нет…

Они заигрались. Эта игра вошла не только в его жизнь как воздух, он видел, что теперь она тоже его ждет, ждет каждой их встречи, хоть и остается холодной как лед.

Но глаза не умеют лгать.

Он спешил все успеть в этой жизни, стать еще успешнее. Все только для нее, для этих встреч.

Ее взгляд…

Он спускался по лестнице, перепрыгивая через ступеньку, сердце от счастья готово было выпрыгнуть из груди.

Открывая дверь служебной машины, он почувствовал, как холодный воздух, проникая под костюм, заставил его содрогнуться.

Он бросил взгляд на ее окно.

- Как же все сложно это, - прошептал он.

Машина выехала на оживленный проспект. Сердце стучало в унисон с ритмом города.

Умом он понимал, что эта игра была опасной. Душа же требовала новых встреч, новых ощущений.

Вокруг мелькали неоновые вывески, тысячи огней рассыпались по вечерней столице. Нужно отвлечься.

Но он понимал, что это не просто желание. Это была жизнь, с которой он не хотел расставаться. Он знал, что рано или поздно все вернется в привычный круговорот, и он будет готов рискнуть всем за возможность почувствовать ее тепло.