Дети Мевы. Книга вторая.

1. Всё, кроме свободы.

• • - Роджер:

…Какой-то шорох привлёк моё внимание. Я обернулся и тут же резко отскочил от внезапно направленного на меня клинка. Юбля! Мечи скользнули из ножен, согревая ладони. Усмешка. Мой противник тоже усмехнулся, и тут же из-за портьер показалось ещё двое. Нет, трое! Для меня одного многовато.

Из ванны выплыла Марика.

- Опаньки! Какие мальчики!

Улыбнулась, как довольная кошка, и ловко вытащила откуда-то из брошенной одежды тот длинный меч, с которым являлась ко мне на суд.

- Танцуем?

Она была абсолютно голая. С длинных волос стекали капли. По груди, по плоскому животику, по вьющимся волоскам на лобке… В глазах огонь. Одни руки сжимают меч, вторые в стойке, готовые к рукопашному бою.

- А я-то думала, чем занять утро!

Я прыжком переместился к ней. Противники распределились вокруг нас. Атака, блок, я откинул одного противника, увернулся от удара второго… назад. Чувствую за спиной спину Марики:

- Мальчики, кто дал вам в руки такие взрослые игрушки? Ой, блин, ножичек!

Я заколол троих. Марика добила последнего.

На щеке у неё кровь, и на правом плече царапина, в остальном просто немного испачкалась. Она сидит на полу, с довольным видом протирая меч.

- Ну, вот и утренняя разминочка.

Я подхожу ближе. Она просто с усмешкой поднимает на меня голову. Я глажу её по волосам, зарываюсь в них всей пятернёй, смеясь стираю кровь с её щеки… Я проснулся резко, от того что кто-то коснулся меня.

Возле кровати стояла Эмани.

- Роджер, ты просил разбудить…

Я снова вернулся в реальность. В этот дом, полный женщин, жратвы, выпивки и других развлечений, доступных человеку. Всего, кроме свободы! Марика ушла три недели назад. Три недели назад, обещая связь с Анжеем, своё слово в защиту Даккара и ещё кучу всего… Та пресс-конференция так и не состоялась. Марика отменила её через час после разговора с Великой ами Растеньёй и умчалась в Свободные земли спасать своё положение Хранительницы. Не спасла. Совет мастеров официально низверг её. И она исчезла в лесах, готовя какие-то новые планы. Всё это мне рассказала Мидея, уставшая от моих ежедневных расспросов по телефону. А что делать, её личный номер был единственным полезным в списке доступных.

Конечно, я понимаю, что звание хранительницы очень важная штука. Без него Марика не имела права делать какие-либо политические заявления, да и, вообще… И что поплатилась она им, скорее всего, как раз из-за намерений выступить за Даккар. Уж слишком много совпадений. Бесило одно: неужели нельзя было позвонить мне и объяснить всё самой?! Почему я должен сидеть в неведении, запертый в этом дурацком доме?! Три недели!

А объяснилась она только с Мидеей и Нандрель. И эти двое воспринимали её исчезновение, как само собой разумеющееся.

- Армариакка не первый раз вот так пропадает, не отвечая на телефоны. Подожди, она занята. Закончит дела, вернётся.

- Что за дурацкое поведение! Может, её убили давно? Ну, ладно, убить её нельзя! Ну, заперли в подвале, ещё что-нибудь?!

- Не нам с тобой обсуждать поведение Армариакки. Согласна, она несколько эксцентрична. Но она такая. А в том, что с ней всё хорошо, я уверена потому, что она регулярно тратит деньги со своих счетов на Острове Богов. Кроме неё этого никто делать не может. Успокойся и наберись терпения. Она вернётся. Просто подожди.

И так три недели!

Я на минуту закрыл глаза. А какой сон был хороший! И сволочь-Марика в нём тоже очень аппетитная была. Юбля!

- Эмани, залазь ко мне.

Женщина прильнула к плечу, ласково поглаживая меня по совсем отросшим волосам:

- Не волнуйся, она вернётся. Она часто пропадает. Не звонит и на звонки не отвечает. А потом вдруг является, как ни в чём не бывало.

Местные женщины довольно своеобразно ко мне приспособились. Никогда не перечили. Но исполняли только то, что сами хотели. Если я пытался заняться их воспитанием, просто прятались в этом немыслимо огромном доме. Были те, кто любил спать со мной. Были те, кто любил кудахтать надо мной, как над ребёнком: кормить, втихаря стирать мою одежду и прибирать в самое неподходящее время. Были те, кто хотели от меня детей. Были те, кого я так и не видел ни разу в этом немыслимом лабиринте комнат. Они жили сами собой. Сами управляли этим домом и заботились о нём. И я, казалось, был здесь одним из предметов заботы.

Некоторое время это меня напрягало. На Даккаре женщины всегда чётко выполняли приказы и во всём руководствовались волей хозяина. Правда, на Даккаре женщины и не приходили по собственному желанию составить компанию в постели хозяина, не приносили сами утром на тренировочную площадку домашнее пиво и пирожки, не смотрели так восхищённо, не хвалили. В конце концов, я пришёл к разумному выводу, что пока эти женщины и так выполняют свои обязанности, нет причины требовать от них чёткой дисциплины и подчинения.

Я молча расстёгивал на Эмани халатик. У неё очень сексуальное тело. Грудь большая, мягкая… Юбля! Я скоро совсем в хомячка превращусь в этой клетке! Ем, сплю и трахаюсь!

Нельзя сказать, чтобы эти три недели я ничего не делал. Кроме ежедневного доканывания Мидеи по телефону, я перерыл библиотеку Марики, перечитал всю литературу об Ар и Арнелет на межпланетном. Даже пытался переводить то, что было на неолетанском, но таланта к переводу у меня нет. Вскрыл кабинет и компьютер Марики на предмет интересных документов: толком ничего не нашёл, одна бухгалтерия с заоблачными суммами. Закидывал Луиса письмами, терпеливо в каждом по-новому объясняя, почему надо встретиться с генералами Даккара и, вообще, поддержать Даккар. Правда, этот пидор мне так ни разу и не ответил.

Мидея, как всегда, ответила сама. Лишь единожды меня пытались соединить не с ней лично, а с её секретарём. Я довёл до слёз эту лупоглазую эми, посылая трёхэтажным матом. Больше попыток улизнуть от разговора со мной помощница Марики не предпринимала.