Дети не в порядке

Глава 15

Лавина

— Ты можешь в это поверить? Она чуть ли не всю статью посвятила Вайлет и её глупым утверждениям. Я целый час распиналась перед ней, представляя наши планы, а она уделила им не больше абзаца. Вместо этого здесь цитата Вайлет, а ещё здесь… И даже здесь, — я держала в руках свежий номер школьной газеты, на второй странице которой была размещена статья о феминистическом клубе. Или скорее о Вайлет, речь которой вдохновила Фрэнсис премного философствовать на тему феминизма. — Господи, она ещё и написала, что кто-угодно может присоединиться к нам. Это провал!

— Разве так не должно быть? Или ты возглавляешь закрытый клуб, куда могут присоединится лишь избранные? — Трой усмехнулся. Мои переживания казались ему пустяковыми, за что я не могла его винить, хотя он и мог сделать вид, будто его это хоть немного занимало. Я удобно расположилась на руках у мужчины и тот не возражал. Удобно положив свою голову мне на плечо, словно верный пес, он рассматривал дурацкую газету вместе со мной, отмечая найденные ошибки.

— Хотела бы, чтобы так и было. Тогда не было бы этой дурацкой статьи, — я принялась перечитывать её в четвертый раз, и волна возмущения оказалась такой же сильной, как и в первый, смывая волнение перед предстоящим прочтением, испытываемым с утра. Я ждала этой статьи, совсем как рождественского подарка от Санты, а тот не оправдал ожиданий. То ли письмо не дошло в далекую Лапландию, то ли у родителей не нашлось денег на детский каприз. И всё же сомнений, что эта статья станет отличной рекламой для нас, почти не оставалось, потому что на декабрь я построила столько планов, сколько мы не брались выполнять за всё время своей работы.

— Тебе стоит перестать перечитывать её, — мягко произнес Трой. Пытаясь привлечь моё внимание, он потерся носом о мою шею, лаская её теплым дыханием.

— «Клуб явно нуждается в реформации. Предлагаемые девушками идеалы феминизма по большей мере напоминают идеи матриархата, сравнимое с патриархатом, вместо представления равенства, положенное в основу идеи. Сообщество, созданное в стенах нашей школы, представляет то, о чем не имеет понятия. Но луч просвета в тьме незнания всё же есть…» — мой голос оставался полным возмущения, когда я читала вслух отрывок из этой гнусной статьи. — Да что она сама знает о феминизме.

— Ладно, ты мне надоела, — Трой вырвал из рук жалкую газетенку и бросил на пол.

— Так, может, мне тоже уйти? — сложив руки на груди и надув наигранно губы, я повернулась к мужчине. Его руки сильнее прижали меня к себе. Через секунду его губы коснулись моих, давая чувственный ответ, который и без того был мне известен.

Мне было так хорошо ощущать его руки, сцепленные в крепкий замок вокруг талии, что дарили приятную уверенность в защите от всего плохого, вместо преследующего чувства заточения. Если бы у меня была возможность, я бы поселилась в его объятиях, потому что в них чувствовала себя, как дома. Надежный кров его заботы оберегал от любой непогоды. Безопасность крепких стен его любви обрастала вокруг меня жимолостью пахучих цветов, из-за чего казалось, будто я попала в рай.

Поцелуй Троя заставлял забыть обо всяких заботах, а потому и лишние пререкания я решила оставить на время, проведенное вдали от мужчины. Я чувствовала себя крайне глупо из-за взбалмошности и абсолютной отрешенности от реального мира, что дарил мне обычный поцелуй. И сколько бы я не твердила себе, что стоило быть благоразумнее, все нравоучения испаривались вмиг, упреки все забывались.

И всё же с Джейкобом было иначе. Я будто заставляла его любить себя. За уши притягивала свою любовь к нему. С Троем я чувствовала себя легко. Рядом с ним было так просто и естественно. Я будто плыла по спокойному течению, наверняка зная, к какому берегу меня прибьет. И эта уверенность дарила спокойствие, не затрагиваемое мнимостью, что исчезла из жизни раз и навсегда.

Нас оторвал друг от друга свистящий звук чайника. Я молча покачала головой, как упрямый ребенок, не отрывая глаз от раскрасневшихся губ Троя.

— Перед тем, как мы умрем в один день, нам ещё нужно прожить счастливую жизнь. Прости, детка, таковы правила, — он бегло чмокнул меня в нос, а затем выбрался из-под меня, оставив на дурацком кресле.

— Навряд ли взорвавшийся чайник мог убить нас, — крикнула я ему вслед. Дверь в кухню была открыта, и я могла видеть суетящуюся фигуру Троя.

— Ты пьешь чай с молоком? — спросил мужчина, остановившись между двух комнат. Тем временем я разлеглась поперек неудобного кресла, спустив голову вниз, из-за чего весь мир теперь был перевернутым. Заметив это, Трой улыбнулся.

— Буду кофе.

— Ты слишком много его пьешь. Это вредно для здоровья, — он снова скрылся на кухне. Сделав кувырок, в последствии которого едва не сломала себе шею, я поднялась с чёртового кресла.

— А ещё я совершаю пробежку каждое утро. Так что баланс восстановлен.

Я стала расхаживать по маленькой комнатке, что совмещала гостиную и спальню. Здесь было непривычно тесно, но, тем не менее, уютно. Серые обои с розовыми маленькими цветочками уже были сродни классики эстетического безвкусия, и если бы эта квартира принадлежала Трою, я бы заставила его в ту же секунду сменить обои. На стенах не было фотографий Троя с семьей или друзьями в самодельных рамках, но висело несколько живописных картин, на каждой из которых были изображены котята во всей их красе. Правую стену подпирал громоздкой шкаф, лишь наполовину заполненный вещами, которых у мужчины было не так уж и много. Рядом с ним удобно расположился книжный шкаф, полки которого ломались от литературы, разнообразие которой удивляло. Здесь были и художественные книги, и научные, и психологические. Они явно нуждались в сортировке и порядке, но я решила оставить это для следующего раза. Кроме кресла, оббитого зеленым бархатом и пропитанным пылью, в этой же комнате находилась и кровать. Упав на неё, я тут же подпрыгнула. Пружины жутко заскрипели, хоть и матрас смягчал сон.

Поднявшись с места, я подошла к маленькому окну, что открывало вид на внешний мир, что здесь не казался столь очаровательным местом. Я могла видеть отсюда лишь заправку и супермаркет рядом с ней. Наблюдать за людьми, снующими рядом, могло показаться интересным, но меня больше привлекал вид на сад или лес, что я стала рисовать в своем воображение вместе с домом, где нам предстояло бы жить. Если бы только мы смогли выдержать время и, если того потребуется, расстояние.

— Ланч готов, — я обернулась на голос Троя, который раскладывал на столе чашки и тарелку с нарезанным магазинным бисквитом и песочным печеньем. Оба мы расположились на полу, сев друг напротив друга, разделяемые небольшим столиком. Я взяла в руки чашку. И все-таки он сделал мне кофе.

Мы погрузились в тишину, нарушаемую лишь лаем соседской собаки и прихлебыванием чая. Я смотрела на Троя, который сосредоточено смотрел в пол, думая о чем-то своем. Я же думала о том, что в тесных стенах этой маленькой квартиры между нами не было никаких границ. Словно не было того большого отрывка времени, начинающегося с момента, как я не попрощалась с ним, а затем увидела в классе французского. Или лжи, когда я прибавила себе немного больше лет, чем мне было. Осень была долгой и холодной, но прошла быстро. Зима обещала быть морозной, но вместе её переживать было теплее.

— Ты же не знал, что я была здесь? Ты же не приехал из-за меня? — я нарушила задумчивость Троя, вытащив его силой из омута собственных мыслей.

— Не хочу тебя расстраивать, но нет. Я пытался первое время выйти на твой след, но никто не знал ничего о тебе. Я даже не смог узнать твоей фамилии. Сыщик бы из меня получился крайне плохой, — он скромно улыбнулся, отведя глаза в сторону.

Кажется, это случилось так давно и не с нами. Наверное, не зная друг друга достаточно хорошо, мы и оставались незнакомцами всё то время, влюбленные в недосказанность. Был риск, что правда всё разрушит, но этого не случилось. Хотя она и была сокрушительной.

— И всё же так странно получилось.

— После лета я вернулся в Кэмбридж. Ничего особенного меня там не ждало. У меня была робота в службе операторов мобильной связи и комната на четырёх с другими парнями. Звонок Руперта оказался для меня спасательным кругом. Сказал, что здесь освобождается место учителя французского. Я в тот же день купил билеты и приехал сюда.

— Ты говоришь о мистере Филлипсе? — спрашивая о нем, я вспомнила и о новоиспеченной миссис Филлипс, с которой у меня оставались далеко не дружеские отношения.

— Да, мы учились вместе. Он был на третьем курсе, а я на первом, но первые два года мы жили вместе. Это было весело…

— Пожалуйста, остановись. Я не хочу слушать о приключениях своего учителя. В прошлом году я участвовала в его представлении, и другую сторону его жизни я не хочу знать, — мы оба засмеялись.

— Ты же знакома с Делайт? Она, кажется, лучшая подруга Вайлет, — упоминание сестры испортило приятную идиллию. Хоть к Вайлет я стала более терпимой, порой мне все ещё было трудно смириться с её присутствием дома. Её озарение сбило меня с толку. Я не могла составить увиденное мною и ею в одну общую картину. В голову приходила и мысль о том, что Вайлет могла врать, и ничего она вовсе не вспомнила, но врала она в этом случае очень убедительно.

— Ты знаком и с ней? — удивленно спросила, сделав вид, что забыла о том, как видела его с мистером Филлипсом и Делайт в Старбаксе несколько недель тому назад. Она была не самой приятной личностью ещё до того, как связалась с мистером Филлипсом. Последнее скорее стало её поражением, потому что тогда моим нападкам она больше не могла противостоять. И хотя в браке она выглядела счастливой, я на дух не могла переносить её счастья. То, что сперва делало девушку уязвимой, теперь стало её силой.

Я не стала завидовать ей, но на душе стало горько от того, как ей снова удалось выбраться сухой из воды. Всю свою жизнь я пыталась отвергнуть колючую зависть, но та снедала меня каждый раз, когда кто-то, вроде Делайт, не прикладывая особых усилий, получал всё, когда мне для этого нужно было усердно работать. Казалось, у неё всегда всё получалось просто. Болталась рядом с Вайлет безликой тенью, а всё равно умела сиять. Ей было всё равно, а каждая моя маленькая победа отдавала внутри ярким фейерверком злорадства перед торжествующей справедливостью.

И всё же глупо было завидовать ей. Тем не менее, Делайт, оставаясь моим самым главным врагом, стимулировала меня развиваться, действовать, становится лучше. Большей роли для неё в моей жизни я не могла отвести.

— Конечно. Милая девушка. Руперту с ней немало повезло. Она подходит ему, как никто другой, — и Трой посмотрел на меня со странной улыбкой на лице, которой мне раньше не приходилось видеть. И я в недоумении уставилась на него, а эта дурацкая улыбка всё росла, сбивая меня с толку. Тогда я подумала, что может быть испачкалась, и стала вытирать ладонью рот, а Трой вовсе разразился смехом.

— Что? — меня это начинало порядком злить. — Я сейчас уйду.

— Не стоит, — Трой протянул свою руку через весь стол, чтобы взять мою ладонь в свою. — Я всего лишь подумал о том, как сильно мне повезло с тобой.

— И эта мысль вызвала у тебя смех?

— Эта мысль вызвала у меня улыбку. Смешно стало, когда ты не могла понять, что происходит.

Я лишь закатила глаза в ответ.

Остаток времени мы провели, пересматривая документальный фильм о Марии Стюарт и её незапамятной сопернице Элизавете. Трою, кажется, всё это было скучно. Он много зевал, под конец вовсе уснул, продолжая держать меня в крепких объятиях. Мужчина медленно открыл глаза, только когда я сделала попытку незаметно выскользнуть из его рук, что потерпела неудачу.

— Хотела уйти по-английски? — комната была погружена в темноту, и я могла видеть лицо Троя лишь в тусклом свете ноутбука.

— Всего лишь, хотела попить воды.

— Я слежу за тобой, — он выпустил меня, а затем сам поднялся и сел на край кровати. — Мне следует тебя провести домой.

Налив стакан воды, я вернулась и включила свет, а затем упала в чёртово кресло, от которого у меня начинала болеть спина после пяти минут сидения. Чёртова газета всё ещё валялась на полу, приковывая к себе внимание.

— Будет достаточно провести меня до автобусной остановки.

— Ещё, между прочем, хотел спросить. Не хотела бы ты сходить со мной в кино? Мы постоянно прячемся либо у меня дома, либо в классе. Я могу провести тебя только до автобусной остановки, что находится в двух шагах от дома и лишь потому, что уже темно.

Я оторвала взгляд от чёртовой газеты. Трой смотрел в окно и выглядел совершенно расклеенным. Я вроде бы всего лишь отлучилась на минуту, чтобы налить воды из крана, а ему уже в голову пришла подобная нелепость.

— Ты же понимаешь, что мы не можем показаться вместе на людях. Если мой отец узнает, мы не сможем видится даже так, — оставив стакан воды на столе, я поднялась с места, чтобы сесть подле Троя и заставить его посмотреть мне в глаза. Наглядный опыт Вайлет подсказывал, что с отцом шутки были плохи. Я бы не смогла выдержать того контроля, что терпела сестра, потому что всю свою жизнь не позволяла никому нарушать своего личного пространства. Чего хуже он отправил бы меня в чёртову закрытую школу за полгода до окончания школы, чего мне хотелось ещё меньше. И хотя этот случай не шел в сравнение с тем, что вытворила Вайлет, но опасения оставались.

— Мы могли бы поехать в другой город. Провести там целый день вместе. Летом у нас это неплохо получалось, — и он посмотрел на меня таким жалостливым взглядом, которому нельзя было отказать.

Эта просьба казалась мне такой странной, хоть и одновременно понять Троя не было сложно. Просто мы лежали вместе на кровати, моя голова покоилась на его плече, он спал, и всё было хорошо, как в следующую минуту всё изменилось. Со стороны Троя повеяло холодом.

— Могу ли я обдумать твоё предложение?

— Если ответ будет «да», то конечно.