Дети пустырей

Глава 11.

Глава 11

Безпонятки.

Сон - единственное состояние, когда проблемы

перестают надоедать напрямую.

Переживания, конечно, пробираются и в сон.

Лиза вчера принесла мне пару книг про политику из библиотеки отчима, и я с головой ушел в одну из своих любимых тем. Первую практически дочитал ночью, но уснул и последние двадцать страниц дочитывал с утра. И вот не уходило уже продолжительное время у меня ощущение, что все вокруг месится, месится, разжевывается, а суть все одна.

Цель одна, запутать обывателя, впихнуть в голову нужное кому-то сено и продолжить рулить. Мало ли чего происходит вокруг. Про старшее поколение молчу, они живут по советским принципам. Боятся принять новые правила или уже не могут, не в состоянии начать думать иначе. Им тяжко от нового строя, от нового века от реальности, а мы росли в ней.

Надо отвечать, прежде всего, за себя и за близких тебе людей. Будь ты парень или девчонка. Плохо, когда мы сами себя не бережем, словно сами с собой боремся и зачастую побеждаем. И не вините нас. Дети, ученики, перерастают своих родителей и учителей. Это касается и плохих качеств, поступков, идей. Негатива в нас больше, чем позитива.

- Родителей до церкви видел? – спросил, подошедшего к автобусу Гаврилу, Витек.

- Да. Батя два дня пьет, мать ревет. А ты как думал? Что им делать, если сын в девятнадцать лет, взял и свистанул отсюда.

- Он должен был уже уехать и служил бы нормально дальше,- пробурчал зачем-то я, и полез в автобус.

Следом, побросав окурки, полезли остальные. Последними в салон заказного автобуса вошли родители, тетки, сестры Родиона. Отпевание наложило свой отпечаток на всех.

Водитель закрыл двери и начал выруливать из дворика церкви.

Если честно. Уже давно все готовились к чему-то подобному. Звучит дико, но это так. Просто, когда подростки живут не совсем по нормам общества, где-то глубоко в душе они осознают, что это не может хорошо закончиться. Они боятся, но остановиться сами могут далеко не всегда. Он погиб, кто ж знал, хотя готовились, просто не знали когда, где и кто именно. Уже узнали. Не к гадалке же идти.

- Его кровь и на моих руках. Ты понимаешь это, Костыль?! – прошептал Гав.

Я отлепил голову от стекла и края пыльной мятой шторки, посмотрел на Гаврилу.

- Говори тише, Гав. Его родители сидят рядом. Я все понимаю, только говори тише,- прошипел я,- Одно не могу понять, это как надо было напиться, чтобы не понять, что вышел на автотрассу! Чтобы выбежать на проезжую часть.

- Ты хоть понимаешь, что там не только алкоголь был?! Это я не уследил.

- Это уж точно. Сам потащил его на вечеринку и не проследил, что он делает и с кем общается.

- Ты зачем так, Кос?! – вмешался в разговор, сидевший прямо передо мной, Серега.

- Завали! Не лезь,- вдруг вспылил я, - Гаврила сам знает, что накосячил. Какого черта, было это хавать?

- Чего балаболишь!? – полез было в разбор Серега, но вид сжатого кулака Гаврилы остановил его.

Гав шикнул и мы замолкли, осознав, что нас возможно слышно на весь автобус. Я снова прильнул лбом к оконному стеклу.

Смерть, она рядом. Все бегают, суетятся. А оно, вот оно как. Раз и нет. В одно мгновенье. Смерти нет дела до копошения людей, нет дела до того, сколько миллионов накопил или наворовал, тот или иной человек. Обижал он животных, или помогал обездоленным, высокий или низкий был, остались у него маленькие дети или вообще не было детей. Смерть не выбирает, она приходит и забирает. Сами люди перестали ценить жизнь, чью-то жизнь, не свою. Свою жизнь все ценят, а вот на других стало наплевать. Может потому что нас больше семи миллиардов уже, а может само время, правительство, идеология настолько вытравили в нас человечность, сострадание. Чуждая идеология денег, гонки потребления, эгоизма успешности, цинизма.

Автобус сбавил скорость и свернул с центральной улицы к воротам, въехал в небольшой двор и остановился у одного из зданий. Все вышли, затем подошел какой-то мужчина из местных и негромко поговорил с дядей Родиона.

Мы донесли гроб до вырытой ямы. Постояли.

Cтоять возле могилы друга, с которым еще вчера здоровались, бродили по району, это ненормально. Родители и большинство родственников направились обратно к автобусу.

Гаврила, зачем то, решил помочь мужикам, местным работягам закапывать. Помахал немного лопатой и вернул.

Мы побрели обратно к заказанному автобусу. Приехали к нам на район в небольшое кафе, где было уже накрыто. За стол Гаврила не сел и я увязался за ним, на выходе столкнулись с родителями Родиона. Пришлось долго объясняться с отцом и извиняться. Почти у самых дверей уже, он махнул пару стопок и вышел на улицу.

Домой ни Гаврила, ни я не пошли. Часа два еще кружили по району. Точнее он все шел и шел, а я плелся чуть позади, не решаясь заговорить. Иногда доставая электронную сигарету или телефон, но большую часть времени просто следил, чтобы Гаврила не ввязался в какие-нибудь неприятности.