Дети пустырей

Глава 12.

Глава 12
Кики-рикки.

Мы сточные воды этого мира.

Течём куда попало.

Попадаем в русло жизни или мимо.

А кому-то даже мило, что человечность в людях пропала.

Мы в атомном мире.

Среди тысяч ракет.

Мы экспонаты в эфире.

Народ наш – зарытый в пепел смерти макет.

Мы сточные воды этого мира.

И нас боятся даже черти.

Над нами играет страха лира.

И смерть говорит нам, крути - верти.

Мы сточные воды с затхлым запахом прошлых лет.

И что же нужно нам?!

Нам нужно внимание, но его и капли нет.

• не поможет никотина пара миллиграмм.

Мы сточные воды с привкусом водки.

Бутылку из горла наши братья цедят.

Надрывая от нехватки воли, ума свои глотки.

Люди толпами на надгробьях сидят.

Я никак не могу привыкнуть к одиночеству, хотя у меня много друзей и подруг, гораздо больше, чем у Гаврилы, но сам по себе я одинок. Это глубоко в душе, внутри.

Впервые я ощутил это лет в десять. Просто возникло странное ощущение, засело глубоко и невозможно выкорчевать, сколько бы раз не пытался.

Чувство такое, что я стою посреди гигантского плоскогорья совершенно один и смотрю на небо. А там ни одного облачка.

Я ищу ответы на тысячу вопросов, даже когда со мной рядом друзья. Когда сидим в компании, даже тогда одиночество окружает меня. Оно ослабевает, эта тоска лишь, когда Лиза рядом. Я уже не раз замечал это. Становится словно светлее, даже мысли становятся оптимистичнее.

С похорон Родиона прошла уже неделя, но тяжелые мысли не отпускают меня. Даже Гаврила, вроде как, успокоился, а у меня в голове все еще сверлит извилины мысль, насколько хрупка человеческая жизнь. Насколько глупые поступки, насколько пустые действия и иллюзии ежедневно питают миллионы людей. Кто-то гоняется за карьерой и деньгами, кто-то все пытается найти любовь, сыграть свадьбу, кто-то стреляет, ворует, насилует, кто-то пьет, курит, кто-то наоборот, занимается упорно спортом. И оказывается, это все настолько иллюзорно, тленно. В миг все становится ненужным, деньги, власть, яхты, алкоголь, штанги. Хлоп и никаких забот, никаких богатств. И не понятно, зачем ругался с соседями, дрались за должность с сослуживцами, воровали из бюджета миллионы. Хлоп. Смерть. И все становится пустым, ненужным.

Я резко встряхнул головой, сбросил тяжелые мысли и вышел из душной раздевалки, в которой постоянно не хватало нормальной вентиляции. Сегодня с утра уговорил друга пойти на тренировку.

Зал наш небольшой и находится в другом районе, восемь остановок от дома. Но это ничего, наоборот даже хорошо. Хватает вдоволь времени по пути домой обсудить идеи, неприятности, накипевшее, как сегодня.

Тренировка прошла хорошо, разогрелись, провели серию спарингов и даже умудрились помять друг другу физиономии без защиты, когда тренер вышел поговорить по телефону. После этого сходили в душ и медленно поползли в сторону своего района. Немного поговорили об армии, потом переключились на отца Гаврилы, потом заговорили про девушек. На очередном перекрестке остановились, чтобы дождаться зеленый свет и тут в кармане Гава негромко заиграла популярная мелодия входящего звонка.

Он ответил на звонок, затем автоматически, следом за мной, перешел дорогу и сделал несколько шагов в сторону газона. Я остался стоять в стороне, сообразив, что это не просто звонок кого-то из приятелей или родни.

Судя по напряженному выражению лица и грозному блеску глаз Гаврилы, я угадал.

Он договорил и подошел ко мне, едва не сбив по пути пару пешеходов.

- Пошли, Костыль,- сказал он сухо и, ускорив шаг, двинулся, только не к дому, а в сторону многоэтажек Ботаники.

Когда я нагнал друга, он, даже не оборачиваясь, через плечо, воскликнул.

- Ты слышал, что вчера произошло?

- Нет,- машинально ответил я,- А что произошло?

- Гришу помнишь? Я тебя с ним знакомил пару месяцев назад.