Дети растут во сне

Глава первая

Перелезая через забор, в животе Роба всё сжималось от предстоящего побега. Несколько последних дней он думал об этом и вот, наконец, смог. Сев на велосипед, юноша поставил ногу на педаль и не оглядываясь, двинул с места. В спину дул попутный ветер, и теперь Роб был частью реального мира, а не санаторной жизни за забором. Последней каплей в принятии решения бежать был звонок отца, который в очередной раз дал почувствовать себя чем–то вроде подводной или космической станции, куда поступают сигналы для отчётности. Вся эта затея с отдыхом в санатории теперь казалась чепухой. Ежегодные поездки потеряли всякий уют, словом, времена изменились: смотреть не на что, говорить не с кем. Мысль о предстоящих экзаменах приводила в ужас.

— Для чего всё это? – спрашивал себя юноша.  Мероприятия, конкурсы, спортивные зачёты. Роб был один из тех, кто часто мелькал в школьной деятельности по части художества. К нему тянулись учителя, когда намечался какой–либо праздник или же когда его желали видеть в качестве кандидата на состязаниях от школы.

Набирая скорость, велосипед мчался по прямой дороге, сбивая под собой маленькие камушки. Останавливаться было нельзя, разгон оказался настолько сильным, что педали зажили по–своему. Теперь единственным местом сцепления были руки, которые тряслись на руле, как не свои. Было чистое наслаждение осознавать, что в этот момент о нём никто не думает, словно его не существует. Учителя ещё не знают о побеге, а Карл ждёт свой уже украденный велосипед обратно. Сейчас Роб ощущал себя в реальном мире, без детских правил и наставлений. Предоставленный сам себе, открытый, уверенный — так он чувствовал.

Заворачивая в сторону небольшого населенного пункта, нельзя было проехать мимо яркой забегаловки с большой неоновой вывеской. Пристегнув велосипед к ограждению, Роб зашёл внутрь и сел за столик. Это был простое местное кафе, где подавали бургеры, картофельные чипсы, газировку, мороженое и прочую калорийную еду. С кухни доносился аромат жареной картошки. Для полного счастья сейчас хотелось объесться и лечь спать.

— Что будете? – незаинтересованно спросила официантка, тихо подошедшая из–за спины.

— Э–э, – замешкался Роб, не успев посмотреть меню.

— Попробуйте нашу акцию, – вяло сказала официантка. Казалось, эта фраза сделала женщину ещё более сутулой, чем она была минуту назад.

Роб перевёл глаза на верхний блок меню, где было написано «АкцияАкцияАкция» и увидел один из наборов, в котором предлагалась большая порция картошки фри и нечто жирное в виде булки, котлеты, салата и соуса. «То, что надо» – подумал он.

Уже после совершенного заказа Роб потянулся в карманы джинсов, чтобы проверить, сколько у него осталось денег. И благо, их хватало, но впритык.

Вкушая ароматную картошку фри с сырным соусом, Роб смотрел на людей в кафе и думал об их жизнях. Например, чем обычно занимается эта пожилая женщина за столиком в углу? Она сидела спиной, а на полу рядом с её ногой лежал волосатый пёс, шерсть которого была в действительности белой, но от пыли дорог приобретала серый цвет.

«Наверно, она живёт одна, и у неё никого нет, кроме собаки. Хотя, может быть, у неё есть сын, которому она отдала всё свободное время, а он принял это как должное и уехал прожигать жизнь»

— Пожалуйста, что-то ещё? – официантка взглянула полузакрытыми глазами.

«Да уйди ты уже, пожалуйста» — подумал Роб, в очередной раз увидев замученный вид женщины.

В ответ на вопрос Роб отрицательно покачал головой.

Горячая ароматная булка была мягкой и вкусной. Масло от котлеты впитывалось в неё, и всё это уравновешивалось свежим листом салата. За окном темнело и в кафе заходило больше людей, которые вероятно жили на соседних улицах.

«В каком месте мне было бы комфортно жить?» – подумал Роб, глядя на громкую компанию.

Часто юноша впадал в воспоминания о времени из детства, когда было уютно и тепло всегда, но это осталось в там, куда нельзя вернуться. Теперь, лишь иногда, знакомый шлейф беспечности проходил тонкой ниточкой через него и давал насладиться спокойствием на короткое время.

Роб продолжал свой путь домой через тускло освещенные дороги поселков, постепенно выезжая в сторону главной дороги. В один момент он даже поймал себя на сомнении, что зря сбежал из санатория, но эти чувства прошли, когда появились знакомые вывески. Скорее всего, о нём уже навели шум, развесили объявления, пустили поисковых собак... Ну а вообще, конечно, нет. Разве что дедушку оповестить успели, потому что от него поступил звонок. А затем пришло сообщение: "Роб, в чём дело, ты где"? "Не переживай, дед, я скоро" — с некоторым ехидством подумал про себя юноша.

Вдали сквозь деревья виднелось родное озеро – излюбленное место с раннего детства. Здесь Роб бывал часто, будь то рыбалка дедушки утром на рассвете или же купания в жаркий день. Однажды охваченный внезапным желанием творить, он отправился по утренней росе к берегу. Найдя впотьмах холодный камень, уселся на него и преисполненный каким-то волшебным чувством, принялся ждать. Небо начинало светлеть незаметно, тихо и безвозвратно. Тогда Роб положил на колени лист древесной плитки, которую дедушка специально выстрогал для него. Эта плитка идеально подходила под лист бумаги. Достав пенал с заточенными карандашами разной твердости, он приступил к картине. Конечно, он не брал с собой дополнительные материалы, в момент пробуждения той ночью им двигало желание убежать, ощутить, увидеть прекрасное. Рассвет разрастался всё больше, нависая над гостем, что сидел один на холодном берегу. Увлеченный работой юноша знал, что надолго он не задержится и поэтому делал зарисовки, предугадывая тени и свет. Окрестности разгорались, были отчётливо видны деревья, кусты, рябь на воде, и всё это уже не являлось тем, ради чего он пришёл. И наконец, подведя черту, он отправился домой.