Девочка у моря

Девочка у моря

Все самое интересное начиналось, когда медсестра щелкала выключателем. «Спокойной ночи, мальчики, всем спать!» - и выплывала из палаты. Переждав пару минут, мальчишки, завернувшись в одеяла, перебирались, как обезьянки, по кроватям в один угол, и там зловещим шепотком кто-нибудь начинал очередную страшную историю.

Санаторий для лечения детей с заболеваниями органов дыхания, проще говоря – туберкулезников, стоял на самом берегу Черного моря. Белый трехэтажный корпус был похож на огромный корабль, готовящийся выйти в рейс. Вовке, считай, повезло, что он попал сюда. Столько солнца он не видел никогда. Их с матерью сырая квартирка в полуподвале с разводами плесени на стенах, дырявые, латаные-перелатаные ботинки, да скудный паек (много ли на зарплату уборщицы купишь?) - вот, что и стало причиной болезни. Хоть и прошло уже больше двух десятков лет после войны, но жить одинокой женщине с ребенком было тяжело. Однако врачи, спасибо им, вовремя распознали недуг, подлечили, а потом и путевку дали на все лето! Целых три месяца!

У Вовки дух захватило, когда еще из автобуса он увидел море – синее, бескрайнее, переливающееся…

Правда, к морю их не подпускали. Морские ванны юные пациенты принимали на берегу в лоханях с подогретой морской водой. Были они все тихие, худые и бледные, и даже здесь, под южным солнцем (тоже, впрочем, дозированным), кожа их почти не загорала.

Еще отличала этих детей дисциплинированность. Они понимали, что означает «нельзя». Нельзя находиться на сквозняке, нельзя мерзнуть, нельзя ходить босыми по холодному полу, нельзя переутомляться, нельзя…нельзя…нельзя… А уж о курении они, 10-12-летние подростки, и думать не смели. Слишком хорошо они знали, что чувствуешь, когда не можешь дышать, когда захлестывает непрекращающийся кашель, когда легкие как будто вспарывает острый нож…

А здесь, в санатории, процедуры, хорошая еда (сливочного масла у Вовки в доме и по большим праздникам не было, а тут к каждому приему пищи полагался аккуратный желтый кубик) и сама природа делали свое дело: самочувствие больных улучшалось с каждой неделей. Мальчишки из Вовкиной палаты быстро сдружились – общие страдания сближают – вместе делали зарядку, играли в настольные игры, строили крепости из горячего песка, смоченного водой, слушали книжки, которые читали вслух воспитатели.

Но самое интересное начиналось с отбоем. Каждый по очереди рассказывал какую-нибудь страшилку, пытаясь напугать слушателей, сам впадая в состояние сладко-ужасного томления. «И вдруг по радио объявляют: «Гроб на колесиках едет по вашей улице! Срочно закрывайте двери!» Или: «В одном черном-черном городе было черное-черное кладбище…»

Многие из историй были всем знакомы и звучали по несколько раз, но им все равно внимали, затаив дыхание. Так продолжалось примерно до полуночи, когда, сморенные сном, ребята расползались по своим койкам и крепко засыпали.

А Вовка почему-то в ту ночь еще долго не мог уснуть. Он смотрел в широкое окно на море, в котором колыхались блики тоненького молодого месяца. Это было так красиво… И вдруг увидел, как по берегу идет девочка. Она неспешно переступала прямо по кромке воды, и набегающие волны омывали ее ноги, а легкий ветерок развевал короткое белое платье.

Вовка замер: девочек в их санатории не было, а территория огорожена забором. Кто же эта незнакомка, гуляющая одна глубокой ночью? Ему вдруг показалось настолько важным узнать это, что он даже не осознал, как очутился на улице. (Потом главврач Евгений Евграфович устроит разнос сторожу за незапертую дверь корпуса, а тот будет клясться и божиться, что закрыл все, как положено).

Вовка бежал по песку, уже остывшему от дневного тепла. Незастегнутые сандалии, в которые он впопыхах сунул ноги, свалились, и теперь он остался босиком. От бега в груди закололо, и Вовка приостановился. Он собирался уже окликнуть девочку, как вдруг она стала заходить в море. Сначала по колено, потом по пояс,  по грудь, по плечи… Вовка, как во сне, двинулся следом. Он не хотел ее остановить, просто шел за ней, даже не понимая, почему. Звучал в его голове какой-то невнятный зов, заставляющий идти, как на поводке.

Лишь когда вода поднялась выше колен, он очнулся. Сработало правило: «нельзя мочить ноги в холодной воде». Он бросился назад, к берегу, но сейчас же будто чья-то рука схватила его за лодыжку и резко дернула. Вовка упал лицом вниз, хлебнул взбаламученной воды пополам с песком, зашелся в кашле, вода полилась через нос, тело его задергалось, пытаясь сделать вдох. А чужая рука между тем продолжала тянуть его дальше, и он задрыгал ногами, стараясь освободиться, замолотил ладонями по поверхности, разбрызгивая фонтанчики воды, снова и снова погружаясь лицом в плотную взвесь из тысяч песчинок…

На берег он выполз еле-еле, мокрая пижама прилипла к туловищу, и мальчик совсем окоченел. С ужасом, судорожно хрипя и отплевываясь, взглянул он назад. Девочки не было видно. Вообще не было ничего необычного: так же тихонько плескались волны, играя кусочками разбитого вдребезги отражения месяца, так же дул свежий ветерок, так же сияли звезды… И глубина тут была каких-то полметра… С трудом поднявшись, сгибаясь пополам от приступов кашля, он бросился к зданию, влетел, оставив на полу мокрые следы и песок, в палату. Кое-как содрав с себя  одежду, стуча зубами, закутался в одеяло, пытаясь согреться, и рухнул на кровать. Всю ночь его колотил озноб, а утром врач перевел его в палату для интенсивного лечения.

Евгений Евграфович сам слушал его, приставляя стетоскоп к впалой груди и острым лопаткам, хмыкал и грустно кивал своим мыслям. Потом протер очки и уставился на Вовку.

- Ну-с, молодой человек, и зачем, скажите на милость, вы портите мне показатели выздоровления? Зачем вы нарушили режим? Зачем купались ночью?

Мальчишка виновато отвел глаза:

- Понимаете, там была девочка, она зашла в воду, а потом…

Главврач погрозил ему длинным пальцем:

- В вашем состоянии, юноша, обращать внимание на девочек – есть действие непродуманное и бессмысленное. Да и рановато вам интересоваться. Вылечитесь сначала. И я бы попросил  не пудрить мне мозги всякими байками. Провинились – будьте любезны отвечать! Пройдете курс лечения – и скатертью дорога!  Домой!