Девочка – загадка

Глава 49

С нами отправилась и Леди, ректор сообщил, что без нее они как без рук, и она сразу упорхнула в Академию, вершить великие дела. Мы с Шоном только успели помахать.

Как же мы соскучились по нашему дому, и как у нас удобно и продуманно, и такой простор!

До дня Стихий я все-таки не дотянула, воды отошли внезапно. Шон, совершенно бледный, перенес меня в целительскую. Магистр Андрис подмигнул и весело спросил:

– Как настроение, боевое?

Но ответила ему не я, в воздухе замерцали два силуэта Богинь, Плодородия и Удачи:

– Не отвлекаемся, магистр, – велели они, – детки у нас не маленькие.

Шона пытались выгнать, но он вцепился в мою руку, так что рожали мы вместе, по команде Плодородия.

Первым появился мальчик, подхватила его Удача, сама завернула, передала Шону:

– Держите Даниэля.

Девочку забрала Плодородие, завернула и передала опять Шону, она ничего не успела сказать, в целительской раздался голос Бога:

– Покажи.

 Шон развернул малышку к нему, смотрел Бог недолго:

 – Даяна.

Плодородие улыбнулась нам с Шоном:

– Поздравляем. А эльфы будут позже, не волнуйтесь, – кивнула магистру Андрису, – хорошие руки, мягкие, молодец. До следующей встречи.

Боги исчезли, неуловимый запах трав, всегда их сопровождавший, медленно растворялся и смешивался с запахами настоек. Магистр Андрис тяжело опустился на какую-то тумбочку:

– Знаете, я так никогда ни нервничал. В жизни.

– Магистр, у нас… получились оборотни?

– Да, Рика, отличные детки.

– А ипостаси будут или нет, – неважно, мы их любим и все. – Шон смотрел, не отрываясь.

– Явно будут, раз Боги их принимали. Хотя, кто его знает. Посмотрим, – магистр Андрис вытер свое лицо влажной салфеткой и выдохнул.

Ночевали мы все вместе, в целительской, а домой попали уже к вечеру следующего дня. Чувствовала я себя прекрасно, покормила малышей, Шон их устроил в кроватки, которые он перетащил к нам в спальню, обвешал артефактами, и мы вышли что-нибудь приготовить, есть хотелось зверски.

Стол был накрыт. Два места нам оставили. Все остальные места были заняты боевым отрядом. В полном комплекте.

Шон открыл рот и закрыл. А чему тут удивляться? Я поздоровалась, и мы сели за праздничный обед.

– Как детей назовем? – приступила к разговору бабушка с маминой стороны.

– Даяна и Даниэль, – буркнул Шон.

– На кого похожи? – подхватила бабушка с папиной стороны, – волосики светлые или темные?

Шон промолчал, я вообще ела. Вступили басы, дед-гном:

– Они лысые должны быть, нет еще волосиков. Я до года был вообще без волос, так, пух какой-то.

– Как это? Меня даже заплести пробовали! – второй дед, эльф, баритон.

– А наши дети были лысые на затылках, – вступил тенор, папа.

– Потому что крутились все время! – мама, контральто.

– И не все время, я хорошо помню! – бабушка, первая партия.

– Да, не все время, а когда фонтанчики пускали! – хоровая партия.

– Только и успевали пеленки менять!

– А стручочки такие маленькие-маленькие были!

Шон подавился.

– Зато они ели за двоих. Каждый!

– А Даночка с Дэнчиком хорошо едят? Молока хватает?

Тут подавилась я:

– Спасибо большое за прекрасный обед, все хорошо, молока хватает, стручок на месте. Простите, мне пора кормить, а это процесс интимный, – доверительно призналась им, – мы только с детьми остаемся. А вы продолжайте, продолжайте, Шон побудет с вами, ему так много нужно узнать!

Я выдержала и засмеялась только в спальне. Ну, что тут поделаешь! Кажется, наш просторный дом уменьшился до размеров одной комнаты.

Новый учебный год стремительно надвигался, и мне надо решить, как я учусь и учусь ли. Кормила я каждые три часа, это одно сдвоенное занятие. А потом мне надо было домой. 

Шон принес расписание, и мы внимательно его изучали. Плохо. То есть – никак не получится. День, когда я не отвлекаю магистров своими опозданиями, был один, в остальные дни я могла появиться даже в середине занятий.

По просьбе Шона мы встретились с ректором и деканом Гераком. Крутили расписание и так и эдак, но толку было мало. Наконец, ректор предложил мне это полугодие учиться на дому, только сдать зимние экзамены со всеми, а там посмотрим. Дети подрастут, перерывы увеличатся, соберемся еще раз и решим. И ректор, и декан имели своих малышей, и мои проблемы были им понятны.

Ректор добавил:

– У меня жена так училась весь первый год на магистратуре, потом уже сына с нянькой оставляли.

– А моя как раз оканчивала курс – гордо возвестил декан, – мы все успели. Рика, Шон сказал, ты определилась, на каких артефактах будешь специализироваться?

– Да, определилась. На обучающих. Прежде всего, для детей и подростков.

– Отлично! Потребность есть, и растет, а темы у адептов непопулярные. Даже не знаю, почему.

– Магистры, а много ли адептов уже имеют детей?

Первые три месяца Шон твердо держал оборону. Мы наслаждались детьми сами, кормили, купали и гуляли. Часами разглядывали ручки, ножки, ушки, узнавая то меня, то Шона, изучали характеры. Сложился удобный распорядок дня, диктовали малыши, но мы все успевали. Завтраки и ужины готовили вместе, обед частенько Шон приносил из таверны, от уборки и стирки спасали артефакты. Мы умудрялись отдыхать, и высыпаться, и работать, я даже не отставала по учебе.

Так продолжалось, пока мы не вышли из дома вместе с Шоном. Свои деревья еще не плодоносили, а нужно было купить много фруктов, хотелось выбрать самой. Вернулись мы через час, переместились в свою спальню, малыши уже месяц спали в детской. Умылись, переоделись и бесшумно зашли к детям.

Детскую оккупировал боевой отряд. Каждый из них вцепился насмерть в ножки кроваток или столиков, и каждый был готов гордо встретить свой смертный час здесь и сейчас!

И мы сломались. Сдавленно хихикая – дети спали, мы с Шоном повалились друг на друга.