Деволы и другие мнимые напасти (сборник)

Сиротский замок

Увлечения Его Величества Федерика II Силонда всегда отличались небывалой исключительностью. Даже в детстве он поражал родителей огромным интересом к службе монахов Святой Троицы и немного наивной заботой о простом люде. Юношей Федерика II нередко находили за изучением священных текстов, обсуждением «вещих» снов и ярыми спорами со столичным трелатом. Мать и отец вовсю поощряли это примечательное благочестие: всё-таки Федерик был третьим сыном, далёким от короны.

Федерик II Силонд взошёл на престол в возрасте двадцати лет – после смерти братьев от бушевавшего в те годы мора. Однако хождения в народ, буйные молитвы, больше похожие на пиры, и разногласия с Пресвятой Палатой тогда ничуть не прекратились. Управление королевством не привлекало Федерика II, и все силы он посвятил своей почти навязчивой идее: постройке замка для сотен сирот, оставшихся после войн его отца.

Идея-то добрая, но странности Федерика II всячески коснулись и её. Внешнее благочестие уступило место мистике и гордыне, и король стал частенько называть себя истинным наследником Троицы. По ночам ему снились сны, переполненные общением с Богами, а днём преследовали поистине непредсказуемые порывы. Ересь, самая что ни на есть! Даже когда пришло время подыскивать жену (поскольку наречённая короля умерла от уже упомянутого мора), выбор Федерика II пал на Эвирию из печально известного рода Брахас.

Чуть поподробнее об этой даме, если позволите. Разумеется, ныне считается, что именно «чары» Эвирии так помутили рассудок Федерика II, однако словам наших учёных мужей в таких делах лучше не верить. Да, Эвирия происходила из старинного рода Брахас, которому слухи даровали всякие дикие язычества, но не она, совсем не она, привела к тем чудовищным событиям.

Вернёмся к роковому замку. План для этого приюта Федерик II составил ещё в юности, а материал выбрал особенный – неизвестный чёрный камень. На вопросы советников король лишь отмахнулся и направил сотни шахтёров и солдат на восток, в Равеквийские горы. Там, после разгрома двух поселений квархов, Федерик II велел начать раскопки – в месте, на которое, якобы, ему указали сами Боги.

Мало рассказывается о том, что ещё нашли в тех горах храбрые жители Силондии. Чёрный камень действительно таился под землёй, будто бы ожидая простодушных гостей. Он был тёплым на ощупь, прочным и одновременно послушным – лучшим материалом во все времена. Перевозили камень крайне долго, а Федерик II и его так любимая Эвирия с наслаждением наблюдали, как их мечта осуществляется.

Замок строили много лет – однако куда быстрее, чем предполагалось. Нечеловеческое трудолюбие овладело рабочими: они ни днём, ни ночью не могли оторваться от прелестного камня. С Силондией тогда почти начал войну Маретар, но Федерик II откупился от южного соседа золотом и землёй. Жизнь блаженного короля была посвящена лишь замку.

Наконец работа была завершена. Замок Федерик II и Эвирия назвали Орфелон, то есть «сирота» или «сиротский». Гордое имя для этой чёрной и неприступной твердыни. Исполинские стены точно бы блестели в свете звёзд и ласкового солнца.

Пришло время впускать гостей. Двери замка были открыты для любых сирот: даже тех, что потеряли лишь одного родителя. Еда и вода раздавались даром, а каждое желание сирот исполняли слуги, набираемые из столь же юных мальчиков и девочек. Но это ещё далеко не всё. Король и королева стали жить среди сирот, общались с ними, как с родными, а вскоре стали предаваться куда более диковинным развлечениям.

О, нет, не подумайте – королю даже не могло прийти в голову обидеть маленьких гостей замка, однако в те дни что-то поразительно поменялось. Федерик II и Эвирия стали каждый день врываться в чужие спальни, прогонять их обитателей и на долгие часы там запираться. Из-за чёрных стен раздавались оглушительные крики, похожие и на стоны страсти, и на вой сказочных зверей. На постелях потом находили очень тёмную кровь, смешанную с чем-то малоизвестным детям. Но слуги приходили и меняли простыни, поэтому подобные события оставались в секрете.

Также король и королева стали каждую неделю приводить в замок различных зверей. Сначала котов и псов, потом быков и баранов, а затем и вовсе – хищников из Земли Тернской Крови. Животных запирали около королевской спальни, а что с ними происходило после этого, никто не мог сказать.

Тогда случился первый мятеж. Дворяне, разъярённые неимоверными тратами сюзерена, подняли солдат и вторглись в столицу, требуя отречения Федерика II. Но ему не до чего не было дела… Сорокалетний король даже не думал выходить из своего чёрного приюта и будто бы чего-то ожидал. В Силондии разгорелась очередная война.

Своенравие Федерика II стало приобретать ещё более диковинный характер. Какая-то тень опустилась между ним и Эвирией – кровавая и жестокая тень. Ходили слухи, что безумная любовь короля пропала, уступив место уродливой похоти. Страшные истории рассказывались: о побоях и разврате прямо перед сиротами, об отвратительных напитках, явившихся, якобы, из тела королевы, о пытках и ярости. Эвирия рыдала и кричала во время этих гадких событий, но до и после почему-то улыбалась.

Никто не вступался за королеву. Сиротки боялись и любили Федерика II, а иногда прибывавшим в замок советникам не было дела: настолько они ненавидели её род. Сама Эвирия Брахас словно бы упивалась этим тошнотворным грехопадением.