Девушка на войне

Девушка на войне

Генерал, как он слышал от других, был человеком со стальным характером, пуленепробиваемым и стойким, пережившим не одну войну и был уважаемым и бравым солдатом. Эдвард представлял себе, что это будет мужчина лет пятидесяти, низенького роста и грудь его будет в различных медалях. Он оказался прав только на счёт медалей.

К ним подошла девушка в форме и отрапортовала твёрдым, уверенным, поставленным командным голосом, чтобы весь взвод обратил на неё внимание:

— Я — Эмма Свон! Ваш генерал!

Взвод тихо засмеялся, но не Хайд — он улыбался, едва заметно и совершенно беззлобно.

— Молчать! Я не потерплю такого поведения от своего отряда! — рявкнула она.

Взвод вздрогнул. У Хайда по телу пробежали мурашки от её холодного взгляда и голоса. Находись они сейчас в помещении, по залу бы прокатилось её громогласное эхо, а оконные стёкла задрожали бы.

Видимо, она заметила, что в отличие от других, он вёл себя на удивление спокойно, подошла к нему и стала задавать вопросы «Зачем вы здесь?» «Уверены ли в том, что продержитесь?» и всё в этом духе. На все её вопросы он отвечал исправно и честно, оставаясь непоколебимым даже тогда, когда большие зелёные глаза блондинки смотрели прямо ему в душу.

Хайд восхитился ею. Он чувствует её энергию, слыша её дыхание — она слишком близко.

***
Он думает о ней, перед тем, как заснуть.

***
Все его взгляды и улыбки, обращённые к ней, как вскоре выяснилось, она воспринимает, как издевательство на свой счёт.

— Наверно, вы думаете, что девушке здесь не место? — едко бросила она с болью в голосе. — Считаете постыдным подчиняться мне?

— Никогда не считал постыдным подчиняться девушке. — мягко улыбнувшись, ответил он.

Он готов был подчиняться ей, пойти за ней в рай или ад, полететь с ней в небо, навстречу солнцу или без раздумий последовал бы за ней в пропасть.

— Вам не говорили, что вы первоклассный лжец? Я чуть вам не поверила! — хмыкнула она.

— Да потому что это правда! — возглас был неожиданным для каждого из них.

Эдвард уже было подумал, что за повышение тона на генерала и нарушение субординации нажил себе проблем, но Эмма, замерев, растерянно глядела на него. И ответила не сразу. Голос был тихим, но спокойным.

— Я… не знаю, что сказать. Трудно верить в это, когда слышала не раз, как шепчутся у тебя за спиной.

— Я и не прошу верить. Я просто сказал то, что думаю.

И он до сих пор ждал выговора.

***
Она заперла дверь своего кабинета и, вернувшись к рабочему столу, гневно глядела на Эдварда, глаза её метали молнии. Она сделала ему выговор, восклицая:

— Чем ты думал?! Что это, чёрт возьми, было?! Зачем ты туда совался?!

Он знал, что ничем хорошим это не закончится. Знал с того самого момента, как занёс руку для удара. Ну да, он признаёт, что избил Киллиана Джонса и ещё одного выпендрёжника, но абсолютно об этом не жалеет.

Рядовой Хайд спокойно отреагировал на её вспышку гнева.

— Я услышал, что обо мне думает генерал, а теперь я хотел бы узнать, что думает об этом моя девушка Эмма.

Блондинка заметно успокоилась, села на стул и улыбнулась.

— Я бы поступила так же. И поступила.

— Что?

— Однажды. В школе. Их было трое. Они дразнили меня сироткой, ну я им и врезала. И, возвращаясь к нашей проблеме, что это было? Почему их лица удостоились чести встретится с твоим кулаком?

Хайд помрачнел и явно до последнего не хотел, чтобы она знала причину.

— Эти два ублюдка сказали, что ты, должно быть, удачно «плюхнулась» с кем-то в постель, если стала генералом.

Оба молчали несколько минут, не глядя друг на друга.

Первым заговорил Эдвард.

— Давай после, когда всё закончится, уедем и купим домик в каком-нибудь неприметном городке?

— Может быть. — ответила она. -Но что мне делать с теми, кого ты избил? Я не хочу выслушивать, что недоглядела за солдатами и они устроили войну уже между собой. — Эмма вздохнула. — Я не хочу лишится должности.

— Напиши рапорт о переводе этих двоих. — посоветовал он. — Как только очнутся в медпункте. Думаю, они не слишком горели желанием служить здесь.

Эмма вздохнула, обведя взглядом кабинет, а затем взглянула на мужчину рядом с собой. За весь разговор они даже не прикоснулись друг к другу.

— Знаешь, я люблю новые технологии. — вдруг произнесла она. — Вроде мобильника или ноутбука. Но эту чёртову камеру наблюдения…

— Я понимаю. Никто не должен знать.

***
Эмма плачет у могилы отца и что-то шепчет, кладёт одну белоснежную розу на могилу. Эдвард стоит позади и не считает правильным вмешиваться, ровно до того момента, как Эмма чуть не упала на колени. Хайд тут же очутился рядом, придержав её, чтобы она удержалась на ногах. Он прижал девушку к своей груди и взглянул на фото на надгробной плите — генерал Дэвид Нолан.

Они шли по парку, который случайно нарисовался у них на пути. Эмма успокоилась, но боялась отпустить руку мужчины, сжимая ту своей.

— Почему именно это? — спросил он задумчиво. — Почему не что-то другое, а именно военное дело? Ты могла бы быть, скажем, певицей.

Его хитрая улыбочка навела её на мысль.

— Ты подслушивал тогда, верно? Я ещё думала, почему ты задержался, а ты, оказывается, подслушивал под дверью, как я пела? — она засмеялась и пихнула его в бок. — Это не было отцовским желанием.Не думай, что он хотел для меня такую жизнь. Папа старался при мне не ходить в форме, а мне запрещалось даже смотреть на винтовки и дробовики. — Эмма вздохнула, углубившись в воспоминания. — Знаешь, он был для меня всем. Он погиб, когда мне было пять. Мне говорили, это случилось на войне. Маленькая напуганная девочка ничего не понимала тогда, просила, чтобы ей дали увидится с отцом. Шальная пуля, он спасал семью мирных жителей, несколько часов пролежал в коме на больничной койке, а после… ушёл. Я знаю о нём больше как о человеке, нежели о солдате.

Хайд улыбнулся.

— Я знаю и могу рассказать тебе. Я один из тех «ненормальных фанатов», которые бросают всё и даже свои таланты и глубокие познания в химии, чтобы уйти на войну. Твой отец вдохновил меня на это. Я знаю все битвы, в которых он побывал. Особенно меня поразила та, когда он сражался с шестью противниками одновременно в одиночку и победил. То была засада.

Эмма остановила восторженный поток его мыслей.

— У меня ощущение, что ты захотел встречаться со мной только потому, что я его дочь.

— Сначала я полюбил тебя, а уже потом узнал, что ты дочь самого генерала Нолана. Никогда не путай. — доверительно улыбнулся он и забавно свёл брови, отчего Эмма хихикнула.

— Обещаю.

Они остановились посреди дороги, только сейчас заметив, что кроме них здесь никого нет. Чем и воспользовались, потянувшись друг к другу за поцелуем. Эмма кладёт ладонь ему на грудь, где кончики её пальцев ощущают бинты.

Это было ранение в грудь. Ножевое. Прямо на поле боя. Как это произошло, она не видела. Только когда Хайд упал на землю, а его рана кровоточила, Свон старалась подавить в себе желание подбежать к нему и от страха, что может потерять его, на чём свет стоит обзывать его предателем и лжецом, который клялся, что всегда будет рядом. Каким образом он остался жив, она не понимала. И даже сейчас, зная, что он здесь, живой, с ней, даже чувствуя его дыхание, она не верит.

Хайд гладит её по щеке, углубляя поцелуй. Их волосы развевает ветер.

— А теперь в кафе? — спросил он, когда они отстранились.

— Хочу домой. — улыбнулась Эмма. — Очень.

— Да, мой генерал. — усмехнулся он, а Эмма хмыкнула.

По дороге девушка произнесёт капризным тоном:

— Я хочу щенка.

— Зачем нам два щенка? — не понял Хайд, глядя в чудесные щенячьи глазки Эммы.

— Это был неудачный комплимент. — ответно съязвила Свон. — Но я серьёзно. Давай заведём? Маленького, пушистого.

— Мы поговорим об этом позже. Завтра. По пути в собачий приют.

Эмма просияла, поцеловав Хайда в щёку.

— Спасибо!

И это — его суровый генерал со стальным характером? Вот эта девушка, которая умиляет его своим ребячеством? Она имеет полное на это право. Он тоже. Война закончилась и это их заслуженный и выстраданный отдых.

Хайд обнял её за талию, мягко прижав к себе.

На дворе осень.

Они идут домой.