Девушка с конфетной коробки. Часть вторая.

Глава 3

 ***

Король Феофан гневался. Орал и топал ногами так, что в стеклянных горках этажом ниже жалобно звякала посуда тончайшего хотейского фарфора. Метал громы и молнии, да не переносном, а в самом прямом смысле. Одна молния ударила в стоявшие в углу старинные доспехи и они разлетелись по залу раскалёнными кусками металла. Только чудом никто не пострадал. Но это не остановило монарха. Он продолжал гневаться.

Это с ним случалось так редко, что многие уже и не помнили о разрушительности королевского гнева. Забыли, что Феофан не только их король, но ещё и маг очень неслабый. А тут вдруг такое. Приближённые и слуги до смерти перепугались. Разбежались по углам, попрятались, чтобы не попадаться на глаза сорвавшемуся с катушек королю. Те же, кому должность не позволяла отсидеться в сторонке, тряслись от страха, боясь попасть под горячую руку. Последний раз Феофан изволил гневаться лет семь назад и в результате пришлось делать ремонт всего правого крыла королевского дворца. Сильные маги — они такие: самоконтроль просто потрясающий, но злить их не рекомендуется. Если сорвутся — берегись всё живое.

Нынче король изволил гневаться на Эвмена, которого некогда приставил к племяннику Александру в качестве друга и соглядатая. Тот был обязан удерживать принца от опрометчивых поступков, а если уж не вышло, то участвовать, дабы удержать в разумных границах. А Эвмен что сделал? Отправил принца в спасательную экспедицию с неизвестным результатом, а сам остался. Мало того, имел наглость явиться на глаза своему королю с обвинениями в адрес подопечного.

Надо сказать, король — он и есть король. Не стал позориться сам и позорить приближённого перед другими странами, дождался возвращения домой, а там уже дал волю своему гневу. Отсрочка не утишила, как бывает, его возмущение, наоборот, под спудом гнев Феофана обрёл небывалую и, по мнению придворных, несоразмерную проступку силу.

Так что сейчас Эвмен стоял перед своим владыкой, склонив голову, молча терпел несправедливые упрёки, выслушивал гневные вопли и только молился всем богам, чтобы король не пошёл вразнос и у его гнева не появились бы человеческие жертвы. Вернее, одна жертва: его собственная. Эвмен пока не готов был умереть.

Он всё же надеялся на то, что в короле рано или поздно возобладает разум и он не захочет снова восстанавливать свой дворец из руин. Но вот доказать свою невиновность ему не светило и он это отлично понимал. Король нашёл виноватого и тот будет наказан во что бы то ни стало.

Объяснить Феофану, что не в его силах было удержать Александра от участия в спасательной команде, Эвмен не мог. Ещё труднее было доказать, что ему не позволили присоединиться. Просто не взяли с собой. Как? Какие-то ведьмы отшили его как мальчишку? Позор! Попробовал бы сам с ними сладить.

А Эвмен так старался…Носился с Александром как наседка с яйцом! Только что пыль не сдувал! А когда тот всё же сбежал в горы, лёг костьми, чтобы уменьшить вред этого деяния для Сальвинии. Подыскал и уговорил специалиста на место Александра! И какого специалиста! Лучшего из лучших! Конечно, принц — королевский племянник и маг не из последних, но по уровню он значительно уступает Леонтию. Так что теперь сальвинских боевых магов будут обучать по последнему слову науки, а не так, как раньше, по старинке.

Но разве кто-то ценит старание и преданность? Стоит совершить хоть одну малюсенькую ошибочку и годы самоотверженного служения уже ничего не значат. Оставалось только терпеть, ждать и гадать: во что именно выльется королевский гнев? Темница? Опала? Изгнание или что-нибудь позаковыристее?

Была у Феофана такая идея: виновный должен был в процессе наказания уменьшить вред, им нанесённый. Поэтому вор должен был возместить украденное, имущество убийцы получали наследники убитого, соблазнители женились на своих жертвах, а несчастные изнасилованные получали наследство после казни насильников. Для проштрафившихся чиновников эта тяга короля к справедливости принимала ещё более причудливые очертания. Как она будет выглядеть в данном конкретном случае, не могли угадать даже боги.

Пока что о наказании речь не шла. До этого ещё следовало дожить. А то с короля станется поджарить приближённого огненным шаром или влепить ему молнией так, что мало не покажется. Хорошо, если не превратишься в горстку пепла. И всё это просто потому, что кто-то не сдержался. При этом попробуй возражать, а того пуще защищаться — и всё! Прихлопнут как муху и потом никто не вспомнит, что был такой Эвмен.

Оставалось только молчать, терпеть и ждать, когда гнев монарха утихнет, исчерпав себя. Вот тогда можно будет вставить пару слов в свою защиту.

Эвмен очень на это надеялся и, когда Феофан наконец перестал орать, а с его пальцев больше не срывались искры, произнёс тихим голосом человека, осознающего свою вину:

- Простите, не доглядел, ваше величество. Но вы же знаете характер принца Александра Весь в вашу сестру, такой же взрывной и непредсказуемый.

Знал, что сказать. Феофан сестру любил, а принц действительно был похож на мать, не столько характером, сколько внешне. Характер у него тоже был тяжёлый, но совсем другой: не столько взрывной, сколько вредный, упрямый и вздорный. Но королю было приятно думать, что мальчишка пошёл в его родню, а Эвмен это знал.

Ход удался.

- Да уж, характерец у нашего парня не сахарный, - гордо подтвердил король, - но это, сам понимаешь, тебя не оправдывает. И что там за история с девицей, которую ты сюда притащил?

- Это дочь архимага Леонтия, - выдал Эвмен с таким видом, как будто дарил миру божественное откровение.

Можно подумать, Феофан об этом не знал. Правда, повёл себя так, как будто услышал что-то новенькое.

- Дочь Леонтия? Того самого? Знаменитого боевого мага? Неплохо, неплохо. Хорошенькая девочка. Что у тебя с ней?

Эвмен потупился и даже постарался покраснеть.