Девушка в красном шибари

Глава первая

Хочу поблагодарить русский язык за предоставленную возможность творить с текстами всё, на что хватит фантазии. Менять запятыми смысл, коверкать происходящее склонениями;

менять, запятыми смысл коверкать происходящего склонения;

менять запятыми, смысл коверкать происходящим склонением.

За богатый мир антонимов и синонимов, так изящно уводящих от порочного, изменяя ракурс к достойному и интересному, позволяя показать картину с нужного ракурса.

Фото

– Тук, тук, тук.

– Закрыто на обед.

– Девушка, мне только спросить.

– Спрашивайте.

– Вы на завтрак яичницу предпочитаете или блинчики?

В первые минуты нашего знакомства я понял, она не такая, как все. Ничем не примечательные, наигранные с моей стороны тексты с заезженными элементами интересных оборотов речи, направленных на привлечение её внимания, неожиданно прервались. Она безо всяких видимых на то причин прислала мне фото. От увиденного меня парализовало. Через десяток секунд, когда оцепенение прошло, появилось яркое, стойкое ощущение удивления. Это было настоящее удивление. Такое редко испытываешь.

На фото были руки, связанные красной льняной веревкой, толщиной с палец. Вязь была аккуратной, интересной и продолжалась с запястий до локтей. Кисти при этом были сжаты в кулаки, а связанные руки подняты вверх, от пупка до подбородка. В общем-то, больше на фото информации почти не было, лишь туловище, одетое в серую боксёрку. Границы фото начинались с пояса и заканчивались чуть выше шеи.

Я как будто протрезвел. Понимание того, что ответить на фото надо быстро и чётко, возникло в моей голове само собой. Мозг стал работать быстрее и продуктивнее, будто тело находилось под воздействием адреналина. Хотя на фото не было видно практически ничего, кроме рук, я понял, фото принадлежит ей, сопоставив комплектность тела с фото в профиле, которое я вспомнил до мелочей, не заглядывая туда вновь. Тема БДСМ была мне теоретически знакома. Я даже знал, как называется обряд на фото.

– Красивое шибари.

– Оу, так ты в теме?!

Девушку звали Вероника. Я сразу окрестил её Рони, выдернув эти буквы из середины. Её улыбнуло. С этого момента наша переписка кардинально изменилась. Мы стали действительно интересны друг другу и симпатизировали без притворств.

Это были времена цифровой и информационной эволюции, но в то же время деградации промышленных технологий. Когда поколение next (новое, молодое) балдело под странные звуки хайпанутых звёзд с татуированными лицами, блея несуществующие слова и повторяя бездарную монотонную хореографию. Президентом мог легко стать популярный клоун из интернет-передачи или телеведущая с выдающимися амбициями и пухлыми губами. Интеллектуалы практически вымерли, как мамонты, так что я был удивлён её многоходовкой. Я осознал, почему она отправила мне именно это фото и именно в это время. Так она смогла определить, стоит ли на меня тратить время, оценив мои предпочтения и интеллект.

Возможности мессенджера более не справлялись с нашими потребностями узнать друг о друге как можно больше и быстрее, поэтому я предложил созвониться. Мы болтали около двух часов без умолку, пока мне не пришло время собираться домой, ведь я был ещё на работе. Но мы успели договориться о встрече.

Мы встретились в этот же вечер. Это было воскресенье ещё непогасшего июля, когда все прелести лета радовали этот край своим редким присутствием. Я ждал её на условленном перекрестке. Этот перекресток был примерно серединой пути между нашими домами.

Я узнал её среди прохожих метров за пятьдесят. Она отличалась от остальных всем. Её походка, её мимика и особенно глаза выдавали её причастность к чему-то возвышенному. Это была чуть пухловатая весёлая девушка двадцати пяти лет, ростом чуть выше среднего и с круглым светленьким личиком, которому очень шли её пышные волнистые русые волосы, опускающиеся до груди, которая, в свою очередь, тоже была весьма привлекательной и гордо носила четвертый номер. Фигура её походила на модель plus-size, в которой все пропорции соблюдены, но слегка преувеличены. Светло-розовый шёлковый сарафан шёл белизне её тела, как и белые кеды зо́лушкиного размера. Когда она подошла ближе, я разглядел её широко раскрытые живые глаза. Они рассказывали о своей хозяйке, в их глубине я увидел непростую судьбу необычной девушки.

Мы пошли в сторону парка, по пути взяв капучино в придорожном кафе. Мы затрагивали множество тем, но никто из нас не интересовался личной историей другого. Я не хотел ей рассказывать реалии своей жизни – мне было что скрывать, она и не спрашивала. Я понял – это взаимно. Мы шли довольно медленно, можно сказать, чисто символически, так что на момент, когда мы оказались в парке, было уже темно. Завеса деревьев и отсутствие фонарей сгущали сумрак. Мы прошли вглубь парка, где уже было совсем безлюдно. Мы оба целенаправленно шли в одинокую темноту.

Там мы впервые соприкоснулись губами. Этот поцелуй был не поцелуем знакомства, он сразу нёс страстный характер. Неаккуратные, жадные движения губ и шеи были присущи нам обоим. Я много позволял своим рукам, она их и не сдерживала. Мы переместились на стоявшую поблизости скамейку, где одна из её ног оказалась на моих коленях. Для меня было совершенно очевидно – сейчас произойдёт экстремальный секс. Я попытался склонить её к оралу, но, к моему удивлению, она резко отказалась и убрала мою руку из подола. Я удивлённо спросил:

– Что не так?

На что она после длинной паузы ответила, что против орала и вообще не хочет заниматься этим вне дома. Много позже я узнал, на то были причины.

Я любовался смазливым личиком, брови которого изящно продолжали изгиб ветвей за спиной, шум листьев трогал её волосы, дразня мой взор и вызывая желание. Мы обсуждали что-то милое и неважное, а мысли мои текли в противоположном направлении.