Девятая жизнь

Бусина золотая

Перехватила Назария перед самым выходом. Он уже успел прочитать положенное, да, перекрестившись, двинуться в путь, когда глаз зацепился за непривычный объем и очертания дорожного мешка и я, в духе сварливой тещи, поинтересовалась: «А куда эт ты собралси, милай?».

Тут надо сказать, что это была не первая его отлучка. к моему удивлению таких одиночек в округе было не то чтобы много, но и не так чтобы мало, мой просто дальше всех забрался. Остальные селились покомпактней, так чтобы можно было дойти до ритуального здания или соседей за полдня-день. И все они регулярно собирались вместе раз в неделю – на агапу, для совместной трапезы и богослужения. Весьма разумно надо сказать…

Назарию же надо выйти до рассвета и идти до позднего вечера, только чтобы добраться до такого же анахорета. А дальше они отправлялись вдвоем, на следующий день. Так что, при всем желании, каждую неделю не набегаешься. Просто потому, что только что вернувшись, надо будет снова собираться в путь.

Вообще-то, я регулярно сопровождала его в этих прогулках. Правда он об этом не знал. Наверное, может быть. Обычно такие прогулки у нас случались раз в три-четыре недели, но с чего-бы этот раз он собрался уже на следующую?

Назарий, опустив голову, прям как зять, пойманный при попытке улизнуть на рыбалку с друзьями вместо выполнения обещания сделать работу по дому, вернулся назад и без слов начал вытряхивать все из мешка. Зачем правда не пойму – я и так уже догадалась, что там лежит.

На свет божий появилось почти все наше «богатство»: мешочек с монетами, две книжки (ага, а ведь их в пещере осталось гораздо больше), связанный мной свитер и скатанная шкура барашка – раньше белая, а теперь красно-фиолетовая.

В полном обалдении взирала на этот натюрморт, просто лишившись дара речи от возмущения. Хотя… наверное стоит придержать свои претензии до прояснения ситуации. Тем более что сам подсудимый осознает предосудительность своих действий и тяготится ими. Правда самообладание вернулось довольно быстро, и мне была прочитана проповедь «о нестяжательстве» и что недостойно тяготиться вещами, тем более что носить пурпур и спать на нем себе может позволить не каждый владыка.

Пафос окончательно вывел меня из себя, после чего оппонент был сражен заявлением что «самоубийство есть не прощаемый грех», а если он не будет носить сплетенную мной «власяницу» (увы, у меня по недостатку опыта вышло именно это пыточное приспособление) и спать на голом камне вместо шкуры, то это при его легких именно оно и будет.

К тому же, это дар и, между прочим, не купленный за деньги, а сделанный собственными руками. Словом, разозлил он меня прилично.

В итоге поставила вопрос ребром – он конечно в праве распоряжаться моими подарками как хочет, но если он среди ночи хоть еще раз кашлянет – явлюсь его греть собственной мохнатой персоной! Бедняга, от такой перспективы, почему-то дико засмущался, покраснел и вопрос с ношением «власяницы» был успешно замят.

А вот выяснение причин его поведения далось мне тяжелей экзамена по ведению полевого допроса, пожалуй.

Если отбросить все ссылки на первоисточники и примеры, то все было просто, как у классика - «к нам едет ревизор». Точнее, прибывала какая-то шишка и община анахоретов (каламбур, однако) ломала голову как ее встретить достойно. Особенно при том что этот епископ теперь еще и собирал средства то ли на «братскую помощь», то ли на уплату дани. Тут мне отказало даже мое богатое воображение, эта шишка явно или заблудилась в песках (и не только), или … а вот тут вопрос становился очень даже любопытственным!

Обычно уровень развития некоторых аспектов цивилизации полагают равным всему остальному. То есть если из всех орудий только палка, то и отношения внутри племени просты и примитивны, вроде – кто сильней тот и прав. Но это совсем не так - запутанности социальной иерархии внутри самого примитивного племени позавидует любой королевский двор.

Если вернуться к моему случаю, то контрразведка и анализ информации тут похоже на весьма приличном уровне. Раз меня умудрились вычислить даже в столь безлюдном месте. Вот тебе и «дикари».

Что ж, будем демонстрировать собственную «полезность» и желательно в виде отличном от коврика перед кроватью. И Назарию такие мысли лучше не сообщать – при всем его хорошем знакомстве с работой механизмов власти, он в отношении церкви почему-то считает, что эта организация существует по особым, «неземным» законам.

Потому, просто лизнула его в лоб, проверяя нет ли жара, и смиренно поинтересовалась – а с чего он решил, что свитер связанный одной мартышкой, да еще, судя по результату, совсем не теми руками что растут из плеч, ценность большая, чем скажем римская литра того же пурпура, которым можно окрасить куда как больше шерсти, и куда как более качественно изготовленной? Или зачем тащить тяжелые монеты, если жемчуг стоит намного дороже?

И вообще, когда прибывает этот епископ, к чему такая срочность? На последний вопрос ответ нашелся – шишка прибывала через две недели. Ну и зачем же было так спешить?

Впрочем, спешить оказывается стоило. «Подарки» епископ собирал не в свой карман, они должны были идти на самый верх, а затем дальше - в качестве дипломатического жеста так сказать, чтобы принимающий был просто обязан сделать ответный.

Так что просто «горшок с жемчугом» не годился, точнее – годился, но уже потом, когда дар будет принят. Так сказать, барашек в бумажке, совсем не заменяющий проявление уважения в стихотворной форме, блин.

 Однако задачка… Будем считать ее моим экзаменом на знание реалий этого мира, пусть такой уровень мне еще не скоро понадобится…



Отредактировано: 11.11.2019