Дикарь

Глава 2

Вы когда-нибудь задумывались о тех моментах своей жизни, которые хотели бы "переиграть"? О тех моментах, которые хотели бы исправить? 

Во втором классе, когда Саманта Ренок завизжала во весь голос "Дикарка!", указывая на меня пальцем, я выбежала за территорию школы, лелея глупую мечту - добраться до дома и выплакаться на коленях у Евы. 
Но представьте плачущую, напуганную, восьмилетнюю девочку, одну в огромном городе без телефона, денег, каких-либо документов, и поверьте, что полицейские искали меня пол ночи, и нашли в кофейне, где я выпросила чашечку какао и булочку. 
После этого случая "внезапно" исчезла вся семья Ренок, моя учительница, и поменялся директор школы. Родители объяснили своим детям, что не стоит и дышать со мной одним воздухом, не то чтобы говорить или обижать. 
Если бы тогда я проигнорировала ее то, возможно, у меня были бы друзья, и я не меняла бы школы каждый год. 

Сейчас, смотря на темные деревянные доски, которыми отделан потолок, я думаю, что мне стоило быть более сдержанной и менее агрессивной по отношению к людям, встречающимся в моей жизни. Жаль, что она оказалась такой короткой. 
Комната, где я сейчас нахожусь, скорее всего чья-то спальня. Даже не хочу думать чья. Она отделана темным деревом, на тон светлее чем потолок. Массивные занавески прикрывают огромного размера окно, напротив такого же громадного шкафа. 

Я лежу на кровати, которая в два раза больше моей собственной, укрытая теплым пледом. Из двух торшеров, расположенных по обе стороны кровати, льется мягкий, приглушенный свет. 
Ущипнув себя за левую руку, я поняла, что не сплю и что я не чувствую ее. Вообще. Начиная от локтя и заканчивая кончиками пальцев, я не ощущаю левую руку. 
У меня сейчас начнется истерика.

Дальнейший осмотр тела других повреждений не обнаружил, но в моей голове кто -то устроил фейерверк, и она готовила была лопнуть. Кое-как повернув голову и с ужасом уставившись на не работающую руку, я заметила трубку, которая вела к небольшой подставке рядом с кроватью. Это напоминало что то вроде капельниц, используемых в больницах. Иглу в моей руке я не почувствовала потому, что не чувствую руку вовсе. 

Бог ты мой...
Я нахожусь черти где и меня чем-то накачали! Худшего сценария не придумать. 
Непрошеные слезы потекли из глаз. Я попыталась вытащить иглу, что стоило колоссальных усилий. Когда я все-таки сделала это, маленькая капелька крови показалась на бледной коже. Комната начала плыть перед глазами. Меня пробил холодный пот. Единственная рука, которая может хоть что-то сделать, например придушить хозяйку, чтоб та умерла быстро и почти безболезненно, начала дрожать. 

Слезы текли по моему лицу, задевая сухие губы, от чего их начало неприятно жечь. 
Я даже не пыталась встать - я чувствую такую слабость, что с трудом держу глаза открытыми. 

Мне страшно, холодно, противно от собственного бессилия. 
Я хочу поплотнее укутаться в плед, но чуть сдвинув собственное тело, меня пронзает острая вспышка боли. Мир вспыхивает кроваво - красными бликами. Я не могу вздохнуть так нужного мне воздуха. 

Из груди, горящей яростным пламенем, вырывается всхлип.
Потом крик. 
Моя грудь пылает адским огнем. 
Снова крик. 
И наконец то, темнота смилостивилась надо мной и забрала в свои холодные объятия.