День 0
Полагаю, что лучше будет озаглавливать отдельные компоненты этого текста с помощью обычного исчисления. Неизвестно, сколько я пробыл в Лимбе, пока не переместил своё сознание в это новое тело, поэтому классическая форма обозначения будет не точной; а местная календарная система довольно примитивна.
…
Сразу хотел бы отметить, по поводу этого тела. В своё оправдание могу сказать, что сознание его прошлого, и законного, обладателя было уже мертво, поэтому я не нарушил «Третью Концепцию Совета», о невмешательстве. Ну… по крайней мере, не совсем нарушил. Я хотел бы отметить своё добровольное признание при рассмотрении этого эпизода Советом. А так же, предоставляю этот дневник, как акт доброй воли со стороны свободного кочевника, и как скромный вклад в ячейки «Формирования» и «Развития Дальних Рубежей».
…
Мой корабль потерпел крушение на одной из планет, в системе «Овал 23-765». Впрочем, точные координаты места происшествия уже известны, поскольку дневник «уже» найден.
…
Зачем я вдаюсь во все эти подробности?
Неужели это местное тело так влияет на моё сознание?
Ну да ладно, если этот дневник попадёт в руки одного из этих созданий, на этой дикой планете (а это несомненно произойдёт), то этому существу тоже будет полезно и интересно познакомиться с новой, для него, формой жизни. Хоть он и воспримет это всего лишь как фантазии или записки сумасшедшего. Ну да так оно даже и лучше… для его мировосприятия.
Кто бы ты ни был, читающий эти строки, житель этой планеты, позволь разъяснить для тебя некоторые моменты. Если дневник уже закончен (а он «уже» закончен, в будущем), то информация, содержащаяся в нём, «уже» найдена и передана по назначению. И поэтому сохранность бумажного источника уже не имеет значения. Ещё ты, наверное, немного сконфужен оборотами речи, которые я применяю по отношению ко времени. Видишь ли, для меня, и моих «подобных», время воспринимается по-другому. Более широко, если так можно выразиться твоей речью.
Кстати, насчёт «твоей речи», если что-то покажется тебе оскорбительным, то это лишь от того, что твоя речь и письменность, да и вообще твоя форма коммуникации в целом - очень ограниченны. Некоторые вещи ты можешь воспринять неверно, некоторые вообще не понять, а некоторые я сам просто не смогу выразить точно, посредством этой ограниченной речи.
…
Ну так вот, потерпев крушение в океанических водах этой чужеродной, но дивной планеты, к моему превеликому счастью, совсем рядом оказалось несколько подходящих тел, для экстренного перемещения сознания; пока мой чудный корабль, словно умирающий конь, навсегда скрывался в глубинах жестокого океана.
…
Ну, как тебе? Признаюсь, что несмотря на всю примитивность, твоя речь способна на довольно поэтические обороты. Пожалуй, буду вести дневник в этой манере; только немного снижу процент поэтичности.
…
Эти умирающие тела оказались рядом вовсе не случайно. Именно моё крушение и послужило этому причиной. Это были рыбаки, отправившиеся в океан за своей добычей, и не подозревающие, что это их последняя «охота». Некоторые из них были совсем ещё дети. Одному из них было семнадцать, и он очень бранил небеса за то, что они так безжалостны к нему. Он считал всё это очень несправедливым, когда солёные воды наполняли его лёгкие. Его взор устремлялся вверх, в отдаляющуюся водную гладь, с безысходной тоской и яростью. Забавно, но к семнадцати годам этот рыбак так толком и не научился плавать.
Следуя, уже упомянутой, «Третьей Концепции Совета», я не имел права вмешиваться, и поэтому вынужден был немного подождать, пока сознание не покинет его утопающее тело безвозвратно. Только после этого я смог завершить перемещение, и взять управление этим телом под свой контроль.
Его звали Новус, этого юного рыбака, если тебе, читатель, это интересно. Так и буду называть себя, ведь истинное моё имя всё равно невозможно выразить твоим примитивным языком.
…
«Примитивный», сколько раз уже я вынужден был употребить эту мыслеформу? Вот поэтому и говорю - примитивный язык.
…
Новус был сиротой. И это упростит мне жизнь. Не сказал бы, что мне есть хоть какое-то дело до его родных и близких (которых у него не было, к счастью), но всё же мне не доставило бы удовольствие вынуждено взаимодействовать с ними, играя роль их Новуса. Что же касается остальных жителей общины, то Новус был достаточно интровертной и замкнутой личностью, поэтому они не заметят подмены. А странности в поведении спишут на посттравматический синдром. Вы так любите объяснять для самих себя необъяснимое, любым способом, лишь бы только не оставлять в сознании пустоту необъяснимости, правда ведь? Вместо запоя или похоронных причитаний, сразу по прибытию на берег, Новус отправился в ближайшую лавку за дневником и чернилами.
…
«Ну, чуть не утонул шизик, едва живой остался, что ж с него взять? Вот и ведёт себя странно».
«Да ну его. Накатим, брат-рыбак. Помянем унесённых океаном. А завтра, сети на плечо, и снова в лодку!».
«Да. Надеюсь только, что кометы дважды в одно место не падают».
…
Будучи кочевником, мне безразличны так же и дела Совета. Но раз уж я оказался в этом месте, и в таком положении, то почему бы и нет? Послужу на благо вселенной… какое-то время. Ближайшие сорок-шестьдесят лет мне всё равно нечего делать, пока я не смогу восстановить достаточно энергии для «перехода». Корабль, покоящийся теперь на дне этого бездонного океана, мне, в общем-то, уже тоже не нужен. «Переход» позволит мне переместиться гораздо дальше, чем позволяют двигатели. А там уже меня ждёт новое, более практичное и привычное тело. Собственно, новый корабль, который позволит экономить внутреннюю энергию - это и будет моё «новое тело». Лишь бы Совет не ставил палки в колёса (а он непременно будет это делать, и я выражаю сейчас официальный протест и негодование, по поводу ограничений в свободном перемещении кочевников). Ну да ладно, разберёмся позже с этим.