Дневники Героя. Часть первая

Пролог

- Это конец. – отец Лерой мрачно смотрел с холма на тысячи огоньков факелов, окружающих деревню.

Этой ночью лес бурлил жизнью. Жизнью, которая всем прочим несла лишь смерть. В перекрикивание атакующих солдат и лай их бойцовских псов вплелись новые звуки. Вопли боли и страшный рев чего-то нечеловеческого.

Два года назад он, последний последователь истинного бога света Артиуса, со своей паствой, нашел пристанище в этой лесной деревне. Инквизиторы Церкви Покаяния шли по пятам и особого выбора у него не оставалось.

Жители деревни, встретившие их тогда, вызывали серьезные опасения. Община ликанов. Проклятые богами хаоса несчастные, вынужденные постоянно бороться со своей звериной сутью. Но они оказались добрыми людьми, накормили беженцев, и все же напрочь отказались приютить их. Даже более того, пытались прогнать всеми силами, пока не наступила полная луна.

Беженцам некуда было идти. Позади, их всех ждал костер, а здесь когти и клыки, обезумевших от полной луны, монстров. И тогда Артиус дал знак, вселивший надежду и укрепивший веру как прихожан, так и самого старого священника. Мощи пророчицы Иоан, последнего пророка, посланного им истинным богом, сумели смирить безумие хаоса. Обратившиеся оборотни вдруг сохранили разум, и пали ниц, признавая мощь светлого бога, лишь часть силы которого сумела в один момент избавить их от самой дурной стороны проклятия.

Не их вина в этом изъяне, Артиус милостив и, если бы мог, и полностью исцелил оборотней своей силой. Но он ушел, изгнанный властолюбивыми святошами Церкви Покаяния, которые прикрываясь Его же властью, стерли даже упоминание о Его истинном имени, а прихожане теперь молятся непонятно кому, называя его просто Единый или Бог. Все, что осталось от настоящей веры сейчас - это мощи последней его пророчицы, сожженной на костре за ересь, инквизиторами Церкви Покаяния.

Беженцам удалось построить новую общину, где люди и ликаны смогли жить вместе, под светлой дланью Артиуса. Но инквизиторы искали Лероя, они носом землю рыли, их Псы вынюхивали слухи в каждом трактире, каждой подворотне, чтобы выкорчевать окончательно то, что могло хоть немного пошатнуть их власть.

И вот они здесь. Нет больше пути к спасению. Холм и деревня, у его подножия, окружены. Столь медленно сжимающееся кольцо объясняется лишь тщательностью облавы. Церковники не хотели пропустить ни одного беглеца сквозь свои ряды.

Горячие головы из общины спрятались на пути наступления и устроили несколько засад. Где-то лучник, засевший на дереве, где-то оборотень, выскочивший из ямы в толпе стрелков и устроивший кровавую баню. Но это все не несло спасения. Это были лишь отчаянные способы продать свою жизнь подороже и умереть прежде, чем печальный конец настигнет их близких.

- Ты готов, дружище? – добродушный упитанный старичок подошел нему и подмигнул. – Как думаешь, Артиус примет нас, проклятых хаосом тварей, в свои чертоги?

- Матвей, вы достойны там оказаться больше, чем кто-либо. – Лерой против воли улыбнулся, почему-то невозможно сохранять серьезное выражение лица возле старосты. – Сейчас, вы, наверное, прокляли тот день, когда я со своей паствой оказался на вашем пороге? Я принес в ваш дом беду.

- Не нужно себя винить, Лерой. Мы - «твари хаоса» и мы всегда готовы к такому исходу. – махнул пухлой ладошкой староста. – Ты забываешь, что инквизиция не только за еретиками охотится, таких как мы она тоже сжигает с большим удовольствием. Но зато, ты подарил нам чудесных два года свободы от приступов безумия. Это дорого стоит.

- Это стоит жизней ваших детей? – больше всего священник не мог себе простить именно то, что скоро случится. – Церковники ведь никого не пощадят, ни ваших детей, ни наших. Ты же знаешь. Ересь должна быть выжжена полностью.

- Не стоит хоронить их раньше времени. – грустно усмехнулся Матвей. – Для того мы с тобой сейчас и стоим здесь. Мы пойдем вперед, прорвем цепь и дадим шанс бежать нашим женщинам и ребятне. Так ты готов?

- Жаль только, что последняя связь с нашим богом исчезнет вместе со мной. – старый священник прикоснулся к ране на боку, куда второпях зашил мощи пророка, кость размером с фалангу пальца, другого способа спрятать самое ценное так и не придумал, ищейки инквизитора способны иголку в стоге сена найти, а так хоть какой-то шанс спасти их от осквернения. – Но я готов, как никогда.

В цепи атакующих послышались новые крики боли. Они дошли до кольца ловушек. Лерой кивнул сам себе. Действительно, пора.

Матвей начал на глазах преображаться. На месте пухлого весельчака теперь стояла трехметровая тварь, покрытая шерстью и костяными пластинами, вооруженная полуметровыми когтями на руках. Прямоходящий монстр, сверкая красными глазами поднял клыкастую башку к ночному небу и протяжно завыл.

На мгновение в лесу воцарилась абсолютная тишина, а после ему ответил еще десяток луженых глоток послабее. Старейшина являлся сильнейшим оборотнем в прайде, но и остальные представляли из себя грозную боевую силу. Они стали рядом со своим вожаком, готовые тут же кинуться в свой последний бой.

За ними выстроилось три десятка мужчин из паствы Лероя. Крепкие мужики, юные парни и седые старики, все они стояли здесь. Одетые в самодельные кожаные доспехи, вооруженные луками и топорами, они были готовы продать свои жизни подороже и дать шанс женщинам с детьми уйти тайной тропой дальше в леса, пока враг на них отвлечется.

Лерой обнажил меч и бросился вперед. Он прожил слишком долго, слишком долго боролся и, наконец, наступил момент уйти достойно в чертоги Артиуса. Следом за ним, отряд начал незаметно спускаться по склону холма.

Сквозь деревья виднелись напряженные лица бойцов инквизиции. Они успели уже познакомиться с ловчими ямами, падающими бревнами и прочими прелестями инженерного искусства загнанных в угол беженцев.

Оборотни сорвались в бег и несколькими прыжками достигли первых рядов мушкетчиков врага. Оттуда послышались панические крики, безумный рев и хаотичная стрельба. Кровь и ошметки тел полетели в разные стороны. Оборотни не собирались в своей обычной манере атаковать с наскока и скрываться. Они собирались уничтожать врага до самого конца.