Дневники куклы

Дневники куклы

Дневники «куклы»

Я родилась в мире, когда ещё женщина и мужчина были равны в своих правах. Я родилась в спокойном мире, да, были войны, но они всё-таки порицались народами и были единичными.  Но всё быстро поменялось и уже моя молодость, пришлась на военное время, время, когда по всему миру шла война, и на нашу страну обрушились годы военной диктатуры, иначе стране было бы не выжить, в это кровавый период. Всю власть захватили военные, а они во все времена были мужчинами и лишь крохотная часть из них была женщинами, что в будущем так ничего и не смогли изменить. Военные – мужчины, потонув в жадности, начали подбирать всё под себя. Сначала всё менялось не заметно: то один закон – запрещающий женщинам служить, то другой закон и вот так  постепенно, шаг за шагом, они убирали всех женщин из власти. Они даже смогли дискредитировать последних в правительстве, окончательно добившись запрета им занимать хоть какие-то должности. Когда война забирала уже очень многие жизни, женщины должны были поднимать нацию, под лозунгом «Новые люди – новая страна!».  И ведь никто не спорил, пропаганда делала своё дело. И вот так у женщин не осталось никаких прав и было уже слишком поздно что-то менять, да и некому. Хоть война и закончилась, но никто так ничего и не стал  делать, ведь так было удобнее. Тех, кто хоть как-то сопротивлялся и пытался что-то изменить, перемалывала военная машина диктатуры. Мир изменился. Мне было восемнадцать лет.

          Меня взял в жёны один из генералов, так как я была хороша собой, да и скромна, что ценилось тогда больше, чем ум. Весь мой брак был похож на игру, где я была игрушкой. Нет, мне не на что было жаловаться. Я не попала на продажу, как тысячи других «кукол», у меня была красивая одежда, вкусная еда, прислуга. Даже регулярные похождения моего мужа «налево», делали меня чуточку свободней что ли. Он, выросший ещё в том другом мире, изменяя мне, всё-таки мучился от остатков совести, что и скрашивало мою жизнь. Мне разрешалось приглашать домой подруг и даже иногда выходить одной гулять, но только в общественное место и лишь на пару часов. Такая роскошь была позволена не многим, и я была одной из «счастливиц», как бы то это цинично не звучало. Моя жизнь целиком проходила в этом доме, среди прислуги, хотя нет, чем я отличалась от них? Правильно – ничем, я была не лучше предмета мебели, я была просто удобной вещью для него.

В очередной раз, когда я вновь пригласила свою подругу Марго, я ещё не знала тогда, что мой мир измениться. Этой девушке было многое позволено, о чём другие женщины даже мечтать не могли. Она находилась на более высоком положении, чем я, хотя её судьба почти ничем не отличалась от моей. Но в этот раз Марго пришла не одна! И с ней был мужчина, не являющийся её мужем, что было крайне не прилично и могло повлечь ужасные последствия. Я попыталась выставить их, но Марго меня тут же уболтала, она слишком хорошо это умела. В конце концов, успокоив меня, со словами – “Он же доктор, мы имеем право на консультацию и общение с ним!». Мы уселись болтать за чашечкой ароматного чая и представляете, доктор был невероятно мил. Как будто я вновь очутилась в детстве, в том старом мире, где женщины были любимы и не принижались.  Он, в отличие от моего мужа, был молод, но намного старше меня, на вид лет тридцать. Мы довольно весело проводили время, когда в дверь ввалился мой муж. Он был пьян и разъярён при виде мужчины в его доме. «Как, как я посмела!»  – кричал он на меня, не слыша ни малейшего моего оправдания.

          Дальше был суд! Законы беспощадны к нам! Замужняя женщина не может находиться наедине с другим мужчиной, кроме своего мужа. То, что там была Марго и прислуга, никого не интересовало. Я всё пыталась понять, пока шёл процесс, почему он так поступил: «Может я всё-таки ему надоела? Возможно, ему надоели угрызения совести? Были ли они вообще…».

Мою подругу так же осудили. Мне было двадцать четыре года, когда объявили смертный приговор путём инъекции. Знаете, я не знаю, что я чувствовала в тот момент.  Я, та, что родилась в ещё свободное время, та, что приняла новые законы во имя спасения родины, была полностью разбита и опустошена. Я не понимала за что! Что я такого сделала?  Я была всегда послушной и хорошей женой!

Утром седьмого апреля 2070 года приговор вступил в силу. Нет, я не плакала, возможно, это даже к лучшему. Что бы меня ждало дальше, даже подумать страшно, ведь некоторых «кукол» продавали в нелицеприятные заведения нашего города. И если ты ломалась или надоедала, то от тебя избавлялись, как от какого-то мусора, нисколько не сожалея.  Я закрыла глаза и вспоминала забытый всеми мир, что остался далеко позади – в моём детстве.

Но я проснулась вновь. Передо мной стоял тот самый доктор, он улыбался.  Я была не одна такая, нас здесь было очень много. Доктор оказался коллекционером и судя по всему, ему не хватало меня в его коллекции. Он будил нас по одной, так что с Марго, я так и не смогла поговорить, а когда одна из нас ему надоедала, он укладывал её в криокапсулу.  Конечно, так было проще всего – не надо кормить и ухаживать, а сама коллекция никогда не старела. Я не могу сказать, что доктор к нам плохо относился, ничуть, он берег нас  как драгоценности. Доктор всегда красиво нас одевал, купал в ароматных ванных, он нас любил, конечно, по-своему. Я не знаю, сколько прошло времени, пока я спала. Сначала он часто меня будил, так как он выглядел так же, после видимо я ему приелась, и когда он разбудил меня в следующий раз, доктор уже был стар. Он просто захотел пообщаться со мной, вспомнить молодость, его великолепную аферу с  чаепитием и то, как долго он продумывал всё. Сначала он просто захотел меня, увидев на улице. Доктор, не смотря ни на что, задумал получить меня любой ценой, потому как с самого детства никогда не получал отказов.  И лишь я, стала той недостижимой и от этого такой желанной целью. И когда он всё же смог выкрасть меня, то я стала для него самым ценным трофеем. Об этом я узнала в один из не многих моментов, когда смогла поговорить с ним, потому как, отходя от крио сна всё всегда было в тумане, а потом тебя ещё не пробудившуюся снова погружали обратно. В этот раз я пробыла чуть дольше снаружи и смогла хоть немного очнуться. Не знаю, как долго я спала в его подземелье среди сотни таких же несчастных. Но он, так же хладнокровно вновь уложил меня обратно и было совершенно бесполезно сопротивляться, слабость и беспомощность никак не отпускала меня. Я лишь ещё раз смогла разглядеть, стоящую подле меня капсулу Марго, она совсем не изменилась с того момента. Окинув взглядом по округе в последний раз, я увидела других девушек в капсулах, серые каменные стены, пыльные книжные шкафы, различные мраморные статуи, как же мы похожи на них – такие же застывшие и холодные, чей неуловимый взгляд, ты безуспешно пытаешься поймать. И снова эта мгла, утаскивает тебя.