Doka 2. Прыжок в 90-е

ГЛАВА 9. УКРЫТИЕ

В подвальчике было пусто. Конечно, всякий мусор валялся, но разве он мог бы мне сейчас пригодиться? Ладони болели так, будто их огнём жгли. Тонкая кожа сошла, появились волдыри и мозоли. Мне следовало сначала немного отдохнуть, залечить боевые раны, а потом уже отправляться в путь. До библиотеки было рукой подать. Но сейчас выходить из подвала, означало бы совершить глупую ошибку. Что если змейка поджидает меня прямо возле дома? Лучше я осмотрюсь хорошенько, проверю, есть ли отсюда другой выход. А торопиться не стоит. Стать чьим-то обедом я всегда успею.

Барахла в подвале было полно. Прохудившаяся деревянная бочка, пара разбитых трёхлитровых банок, ржавая консервная банка, какие-то пакеты, шпингалеты и шарниры в ящике, старый тазик для мойки посуды, несколько дырявых носков и разодранные ботинки. Весь этот хлам сейчас не представлял ценности. Но когда был в отличном состоянии, то нужен был человеку для выживания. Кстати, хозяин дома отсутствовал. Надеюсь, что он не будет против того, что я решил у него погостить без разрешения. Интересно, что он бы мне сказал, если увидел, как я разгуливаю в его подвале? Пригласил бы к столу и разрешил переночевать? Или отчитал бы хорошенько и за ухо вывел на улицу? В любом случае мы этого не узнаем.

Старый деревянный ящик я решил использоваться вместо табуретки. Присев, я положил перед собой рюкзак. Первым делом я с жадностью накинулся на бутылочку с водой, сделав несколько больших глотков, отложил в сторону. Вытащил из рюкзака бинты. Эх, жаль, что не нашёл перекись водорода. Она сейчас была мне просто необходима. Оставшейся водой из той бутылки я промыл пострадавшие при бегстве руки и вымыл лицо. Потом аккуратно перевязал ладони бинтом. Завязал концы бинта в узелок, а сверху налепил лейкопластырь. Надеюсь, что подобие перчаток защитит руки и не спадёт при беге. Перчаток мне действительно не хватало. Но ничего, как-нибудь потерплю и без них.

В подвале имелось небольшое окошко с решёткой из арматуры. Я видел асфальт, лужи, траву, половину деревьев и бордюры. И больше ничего примечательного. Стекло запачкалось грязью, серые разводы давно засохли и  напоминали мне мелких мушек и жучков.

Я решил проверить, есть ли второй вход или выход из подвала. По пути захватил батончик мюсли из рюкзака, а то очень уже хотелось есть. Прошёл метров пять вперёд. Было темно, а выключатель на стене не работал. Да и сама лампочка отсутствовала в патроне. Лишь провод висел, а паутина окутала его со всех сторон. Увидев деревянную дверцу в полу, я подёргал её за ручку. Она никак не поддавалась мне. Наверно, с другой стороны закрыта дверца. Прижали чем-то тяжёлым. Может креслом или диваном. Никак не сдвинуть. А стучать или звать на помощь я боялся. Наоборот, сейчас двигался осторожно, без излишнего шума, потому что гусеница могла быть где-то поблизости. Услышит меня и мне конец.

Да, выход отсюда для меня был сейчас только один. И это путь через внутренний дворик. Там есть калитка, если через неё перейти, то вновь окажешься на шоссе. С одной стороны этой дороги университет, а с другой – большая городская библиотека. Напрямую туда соваться рискованно. Мало ли ещё какие твари носятся по городу в поисках наживы. Да и от стаи бродячих псов сложно будет унести ноги. Придётся обходить другими путями. Через дворы, частные дома и переулки. Маловероятно, что там меня кто-то заметит. А вдруг мародёры? Че Гевара говорил, что народ здесь мирный, но кто его знает.

Может, это только в сельской местности люди добры другу к другу, а в городе и горло перегрызут за шоколадный батончик. Накалившиеся ситуации делают людей опасными. Это в богатой местности люди хорошо ладят, общаются, гостят и приглашают попить чай. А в бедном обществе не хватает еды и воды, сложно доверять другому человеку, сосед относится к соседу враждебно. Это и так понятно. Такова человеческая суть. Когда у тебя всё есть, ты не нуждаешься в чём-то, то ты и поделишься с другими лишними вещами, и будешь добрее даже к прохожим. А когда нищенствуешь, то любой человек для тебя как лишний рот. Не обрадуешься, когда он к тебе с пустыми руками явится и потребует нести на стол всё, что есть. От такого любой бедняк нос будет воротить.

Фантик от батончика я положил в кармашек рюкзака, который располагался внутри. Отличный рюкзак мне попался. Огромное спасибо за него Че Геваре. И за палатку я был благодарен ему. Вот было бы здорово, если получилось бы найти его жену и дочь. Тогда все будут счастливы. А пока что нужно пробраться в библиотеку окольными путями. Образно говоря, огородами и полем. Соберу сейчас все вещи и отправлюсь дальше. Долго прятаться тоже не вариант. Скоро стемнеет, а мне ещё книги искать.

Пустую бутылочку из-под минеральной воды я всё же выбрасывать не стал. Тоже положил в отдельный внутренний кармашек. Рано или поздно пригодится. Ведь это хорошо, когда можно наполнить каким-то содержимым пластиковый контейнер. И хорошо, когда есть куда что-то насыпать, налить. Так что без бутылочки как без рук. О, точно! Пальцы всё ещё болели, ладони продолжало жечь. Бинты намокли от просочившейся в них крови, пахли неприятно, но выбора не было. Со временем повязки подсохнут, и станет немного легче. Бинты лучше экономить, особо не тратить.

В девяностых любые медицинские средства и препараты были дефицитом, найти сложно, некоторым семьям даже из других стран привозили тот же аспирин и прочие лекарства. Немцы в то время особо старались, производили много всяких лекарств. А у нас был совсем застой в подобном производстве. Девяностые – это тяжёлое время. Я много читал про эти годы, родители много рассказывали. Но что девяностые в нашем мире, когда в этом мире по улицам разгуливают чудовища из восьмибитных видеоигр. Как вам такое? Это хлеще талончиков на еду и очереди за молоком и хлебом.

Что ж, вещи я собрал, подвал осмотрел. Задерживаться не буду, а так спасибо и хозяину этого дома. Хорошо, что он подвал оставил открытым. Быть может это меня и спасло. Поживиться здесь особо нечем, но как временное убежище очень даже неплохо. Рискованно лишь оставаться здесь на ночь. От сырости заболеешь, да и темно здесь, практически ничего не видно. Приходится двигаться на ощупь. Лишь возле окна есть чуточку света. Но и это хорошо.