Долина папоротников

1 глава

1 глава.

Слова подруги звучали в ее голове: «Иди по дорожке до ангела с распростертыми крыльями, того самого, с отбитыми пальцами левой руки. Отсчитай десять шагов вправо и тут же остановись: могила старика Мосли будет перед тобой. Хватай пучок пожухлой травы и возвращайся назад!»

Все это звучало так просто посреди светлой гостиной, в окружении привычных вещей и давней подруги – среди серых надгробий церковного кладбища, под тусклым, едва различимым светом далекой луны даже дышать, не впадая в панический ужас, казалось ох как непросто.

Элизабет выдохнула облачко пара, и ускорила шаг. До ангела с его едва различимыми в темноте белесыми крыльями оставалось не больше десятка шагов... Главное не дать панике и нелепым фантазиям испортить приложенные усилия, перечеркнуть все надежды.

День святой Агнессы бывает лишь раз в году, и она должна этим воспользоваться. Должна узнать имя своего нареченного... А, вернее, убедиться в верности собственных предположений и сердечной склонности. Оставаться в неведении дольше не было ни сил, ни желания...

У ангела Элизабет ступила с дорожки... Подмерзшая трава неприятно хрустнула под ногами, словно сухая кость переломилась, где-то заухал филин, зашуршало в кустах. Девушка стиснула края редингота и замерла на мгновение прислушавшись... Стук собственного сердца перекрывал сторонние звуки. Она пошла дальше…

Раз, два, три... На десятом шаге Элизабет снова остановилась.

«Хильде говорит, старик Мозли никогда не был женат, так и прожил всю жизнь бобылем, да и умер один, словно перст. Он то, что нам нужно! Я разведала, где он похоронен... Найти будет несложно. Иди по дорожке до ангела...».

Элизабет отогнала голос подруги, упорно звучавший в ее голове, и наконец посмотрела под ноги... Казалось, стоит отвлечься, перестать кидать взгляды по сторонам, и что-то ужасное, воспользовавшись девичьей невнимательностью, набросится из темноты. Трава на могиле покойного холостяка была не выше нескольких дюймов, покрытая слоем подтаявшего днем снега, она словно угадывала ее намерения и пыталась пресечь всякие попытки быть сорванной.

Девушка стянула перчатку и ухватила пучок рукою. Пальцы заломило от холода, но она все же не отступила: выдернула хлипкий пучок и распрямилась с победным выражением на лице.

– Готово! – Ее даже в жар бросило на мгновение.

Теперь следовало вернуться назад, да не как-нибудь, а пятясь спиной вперед. Элизабет подумала, что ничего нелепее в жизни не делала, но Хелен настаивала на безоговорочном соблюдении всех элементов обряда.

Что ж, придется пятиться... Она улыбнулась и сделала пару шагов в сторону ангела. Ей бы только на дорожку выбраться, а там и до церкви рукой подать...

В кустах по левую руку опять зашуршало.

Что это было? Элизабет замерла, буквально застыла. Хотелось бы верить, что мышь-полевка или другой мелкий зверек, а не что-нибудь пострашнее. Вот бы сейчас развернуться и броситься со всех ног, однако нельзя: это испортило бы весь ритуал и результат был бы испорчен.

– Эй, – позвала она едва слышно, – эй... Кто там... в кустах?

Тишина. Еще и луна, как назло, скрылась за облаками... Еще пару секунд Элизабет постояла, прислушавшись, и только сделала шаг, как шорох опять повторился... Совсем рядом. У самой земли... Словно кто-то вот-вот ухватит ее за подол длинного платья.

У нее потемнело в глазах, и воздух залип в перетруженных легких – еще чуть-чуть и лежать ей бесчувственной посреди серых могильных плит.

Элизабет развернулась и побежала. Все мысли о правильности-неправильности данного шага выветрились из ее головы... Начхать на глупый обряд. Она в два счета пронеслась мимо ангела и устремилась в сторону церковной ограды... Так быстро она не бегала даже в детстве: «Леди не пристало бегать, моя дорогая. Ты не какая-нибудь уличная торговка», любила одергивать ее мать.

И вот она несется, как какая-нибудь простолюдинка...

С растрепанными волосами...

И ужасом в глазах.

Припадает руками к холодному камню и почти было выдыхает от облегчения, когда ощущает позади чье-то невидимое присутствие, чей-то взгляд, устремленный из темноты... Страшно до ужаса – даже волосы на голове становятся дыбом – но как это обычно бывает с Элизабет Хэмптон: отчаяние подхлестывает мужество. Она медленно, чуть дыша оборачивается.

Два угля горящих в темноте глаз глядят на нее с середины дорожки.

Два угля горящих глаз на некой огромной бесформенной тени, двигающейся в ее направлении. Шаг другой, тре...

Элизабет прикрыла глаза и закричала.

Ощутила взметнувший подол платья стремительный порыв ветра и руки подруги, обвившие ее шею.

– Лиззи, милая, это я, Хелен. Что случилось? С тобой все в порядке?

Девушка не сразу решилась открыть глаза, и, все еще словно опасаясь чего-то, уткнулась носом в шляпку подруги.

– Здесь был кто-то, – прошептала дрогнувшим голосом. – Кто-то глядел из темноты.

– Животное или человек? – спросила Хелен, и девушка уловила испуг в ее голосе.

Она поспешила взять себя в руки, ответить:

– Это было животное. У него светились глаза... И оно пробежало мимо меня, ты не могла этого не заметить.

Хелен вцепилась в руку подруги.

– Я ничего не заметила. Здесь не было никого... – с запинкой отозвалась она.

Но Элизабет не могла успокоиться:

– И все-таки я это видела: нечто огромное и пугающее. Собаку или, может быть... волка... – настаивала она.

– О боже! – Хелен с ужасом поглядела в темноту кладбища. – Пойдем отсюда скорее, это место пугает меня.

Элизабет не стала противиться – она и сама была только рада уйти поскорее – и позволила подруге увлечь себя за ограду в сторону дома. Идти, к счастью, было недалеко: небольшой живописный коттедж Хэмптонов притаился в стороне от главной дороги, соседствуя с фермерскими угодьями Терренсов и домом пастора Ридинга. Если бы только сей благочестивый человек знал, что сотворила этой ночью одна из его прихожанок: пробралась на церковное кладбище ради пучка засохшей травы – его бы хватил удар. И все это ради глупого суеверия...