Долина папоротников

3 глава

Мистер Хэмптон спустился к завтраку в восемь утра. Ничто в его холеной, гладко причесанной внешности не говорило о долгих часах ночного бодрствования поначалу за игрой в карты, после – за делами семейными. И в его неполные сорок пять это было почти комплиментом...

Элизабет с Хелен успели к тому времени обрыскать кусты под окном: ключа в них не обнаружилось. И это лишь подтвердило теорию о находчивом призраке, оформившуюся к утру в достоверную истину.

– Надеюсь, вы хорошо провели эту ночь? – намазывая тост маслом, осведомился хозяин дома у девушек. – Никакие посторонние звуки не тревожили более ваш покой?

Тонкий намек на улыбку изогнул уголки его губ – Лиззи улыбнулась в ответ.

– Благодарю, отец, я спала, как младенец.

– Коим ты и являешься по существу, – заметил тот, откусывая от тоста.

В других обстоятельствах Лиззи вступила бы в пространные пререкания, вызванные подобным неуместным, как ей виделось, утверждением, однако сегодня сдержала себя: лишь пожала плечами.

– Вам виднее, отец. Однако матушка в моем возрасте уже носила под сердцем дитя...

– И это не значит, что ты должна поступать так же, – отрезал отец.

Его строгий взгляд прошелся по дочери для острастки, челюсти заработали с удвоенной силой.

Ему было сложно принять ее возраст – неполные девятнадцать – недвусмысленно намекающий на их возможную скорую разлуку. Как-никак пора было озаботиться поиском достойного мужа... А такового, коли верить суждениям мистера Хэмптона, в Колчестере было днем с огнем не сыскать.

Впрочем, был один претендент на девичье сердце: тот самый капитан Мэннинг, упомянутый давеча в беседе с отцом. Хорош собой, в меру молод, из приличной семьи. Да и не будь всего этого, его красный военный мундир искупил бы любой недостаток. К счастью, недостатков у Мэннинга не было, и мундир лишь подчеркивал его исключительную неповторимость.

Лиззи была увлечена им с бала у Кармайклов, где посвятила ему целых два танца. Ту бальную книжицу она до сих пор хранила в шкатулке и просматривала с регулярной периодичностью... К несчастью, их встречи были нечасты и удостовериться в сердечном расположении молодого поклонника у Лиззи не выходило.

Именно потому она и решилась на гадание прошлым вечером: она должна была знать, испытывает ли капитан Мэннинг те же чувства, что и она.

– Я слышал, Фэрингтон-холл перешел в новые руки, – неожиданно заметил мистер Хэмптон, отвлекаясь от своей чашечки чая. – Некие Аддингтоны перекупили его у прежних хозяев.

– Те, помнится, разорились. Бедняжки... – заметила Хелен с печалью в голосе. – Как это, должно быть, непросто: отдать родовое имение в сторонние руки.

– Не тяжелее, чем видеть его полное запустение, – заметил Хэмптон и принялся за яичницу с ветчиной. – Новые владельцы уже в пути, – продолжил он информировать своих сотрапезниц. – По слухам, разбогатевшие на алмазодобыче в Бразилии. При них дочь... и сын. Отставной военный. – Мистер Хэмптон многозначительно помолчал. – Они будут здесь со дня на день.

– Сын? – Хелен вычленила из его рассказа самое главное. – Холостой?

– Полагаю, что так, мисс Хелен.

И Лиззи скривила губы:

– Отставной. Сколько же ему лет? Уверена, он разменял четвертый десяток.

Ее отец опять улыбнулся.

– Причины уйти в отставку могут быть разные, – произнес он, – не только «преклонный» возраст, как это тебе представляется. – И добавил: – Я слышал, он участвовал в битве при Трафальгаре, сумел увести с линии огня один из кораблей. За что и был отмечен Трафальгарской медалью Бултона...

Хелен со скучающим видом надбило скорлупу яйца.

– То есть он старый и некрасивый, – вынесла она свой вердикт, и они с Лиззи понимающе переглянулись. Явно разочарованные...

– Полагаю, ответить на этот вопрос вы сможете уже в ближайшие дни, – сказал мистер Хэмптон. – Аддингтоны собираются устроить прием. Если только не нанесут визит прежде этого...

Хелен взвизгнула от восторга:

– Прием?! Нужно упросить матушку заказать мне новое платье. Я видела чудесный отрез розового муслина в лавке мистера Адамсона. Помнишь, Лиззи, тот самый, с золотыми цветами?

Ответить девушка не успела: в столовую вплыла скорбная фигура в черном креповом платье и повязанной наспех чалме.

– Ужасная ночь! – посетовала она. – Я не сомкнула глаз ни на минуту. Казалось, солнце никогда не взойдет, и мои мучения вовек не окончатся.

– Доброе утро, Клотильда, – поприветствовал женщину мистер Хэмптон. – Очередной приступ мигрени? В последнее время они донимают тебя все чаще и чаще.

И женщина простенала, полузакрыв глаза:

– Всё эти туманы с пустоши да болотные испарения.

– … И сливовые наливки не в последнюю очередь, – шепнула Лиззи на ухо Хелен.

Девушки захихикали, не в силах справиться с приступом смеха, и тетушка одарила племянницу взглядом оскорбленной невинности. Сам комментарий едва ли коснулся ее ушей, однако неподобающее веселье вызвало недовольство.

– Присядь и выпей чаю, сестрица. – Мистер Хэмптон указал на пустующий стул. – Уверен, хорошая чашечка «Дарджелинга» вернет тебе доброе расположение духа! Тем более после столь беспокойного сна. – И как бы между прочим осведомился: – Надеюсь, ничего хуже мигрени не приключилось с тобой этой ночью?

– Полагаю, ты имеешь в виду свое позднее возвращение? – не растерялась Клотильда Сэттон. – Я слышала, как ты топал на лестнице. В этом доме скрипит каждая половица... – посетовала она, наливая себе чашечку чая.

Обе подруги с облегчением выдохнули: миссис Сэттон вряд ли могла слышать их, ее громогласный храп раздавался даже на лестнице.

И если отец не проговорится...

– Что ж, в таком случае пора бы нам поторопиться с завтраком, дорогие, – поторопил всех троих мистер Хэмптон. И вынул из кармашка часы. – Четверть девятого. Пастор Ридинг предаст анафеме всякого, опоздавшего на воскресную службу. Но мы ведь этого не желаем, не так ли, девочки? – вопросил он с улыбкой.