Долог путь, когда идешь один

Слежка

Туго зашнурованные оранжево-белые кеды Ин Ха грустно шлёпали пустыми носами по асфальту, когда я уходила из очередного места, где мне отказали в работе. Я косилась на них с досадой, изо всех сил стараясь не идти по-чаплиновски – раскорякой. В штиблетах сорок первого размера и огромной кепке я сама себе казалась похожей на клоуна, который вот-вот зацепится ногой за ногу на радость публике. На мне, как на вешалке, болтались джинсы, футболка и рубашка Ин Ха. Досады добавляли и неровно обкромсанные волосы – с отросшими за прошедшие с последнего «забега» месяцы волосами я распрощалась в ванной комнате приятеля, оставив длинную чёлку, закрывающую наполовину лицо, и коротко обрезав сзади (после подровняю в парикмахерской). Заметила я такую тенденцию: когда всё идёт нормально, мои волосы начинают отрастать. И чем длиннее период затишья, тем длиннее шевелюра, и более женственно я выгляжу. Но как только возобновляются «боевые действия», и мне нужно срываться с места, я «меняю пол» и расстаюсь с волосами, как новобранец, идущий на войну.

Неудачи, испытывали меня весь день, словно подводя к мысли, что выжить в этом городе одной мне не удастся. Но я стискивала зубы: это «мы» уже проходили, и упрямо двигалась дальше, пытаясь воплотить в жизнь свой куцый план: одежда, деньги на дорогу, аэропорт, потом поиск работы и жилья.

День не задался с самого утра. Ин Ха не хотел меня отпускать, и мы крупно поругались. Аргументы вроде: «Я всё равно не смогу просидеть в твоей квартире всю оставшуюся жизнь» и «Ты знаешь, что укрываешь преступницу?», разбивались об его: «Молчи, глупая женщина! Зато ты будешь в безопасности!» Кажется, в «преступницу» он не поверил, а зря – если меня задержат за подделку документов, я реально сяду – это вам не «нарушение правил регистрации», грозящее лишь высылкой из страны.

Приятель выпустил меня из квартиры только после моего клятвенного обещания выходить на связь каждые две недели. Покричав и поразмахивав руками, мы сошлись на том, что он одалживает мне денег (отбиться от благотворительности не удалось, и теперь, включая своё спасение, я обязана Ин Ха по гроб жизни), а я, «если что», сразу звоню. О его друге и наших с ним отношениях не было сказано не слова – мы дружно обходили молчанием эту болезненную тему. Обзаведшись таким образом «поводком» (можно для сохранения собственного достоинства назвать его «страховочным тросом»), я отчалила в свободное плавание. И вот сразу едва не потонула.

Похоже, я полдня водила за собой слежку. Обнаружив её, постаралась от «хвоста» оторваться, но так и не уверилась, что это мне удалось. На идущего за мной следом человека я обратила внимание ещё в аэропорту, что не было странным – с некоторых пор мне казались подозрительными все люди, которым было со мной по пути, и любые притормаживающие поблизости автомобили, так что привычка коситься за спину по причине развившейся мании преследования сыграла мне на руку.

Сначала сутуловатую фигуру мужчины средних лет в мятом пиджаке и зелёной майке я заметила отирающимся у камер хранения – он внимательно изучал правила пользования ячейками. Занявшись своей поклажей, я на некоторое время потеряла его из вида. Но потом показавшиеся знакомыми пиджак и майка промелькнули в зале ожидания, где я задержалась, изучая газеты с предложениями о работе. И снова, когда я садилась в автобус. Тогда я ещё не придала этому значения, тем более, что в автобус этот тип не сел. Но, кажется, я решила добираться в Сеул автобусом, в котором все на виду, а не поездом, именно из-за царапающего сознание ощущения непорядка. Поэтому же решила позвонить Хва Чёну уже из города (нужно было узнать, всё ли с ним в порядке: он был рядом, когда на меня напали, и мог пострадать).

Несколько часов я колесила по городу, обходя закусочные и магазины. Мне пришлось изображать несовершеннолетнего бродяжку, ищущего приработка – отсутствие документов не оставило мне других вариантов. А рестораторы и лавочники не спешили связываться с такой сомнительной личностью и дружно давали мне от ворот поворот. Как раз после четвёртого по счёту магазинчика, где мне отказали, когда я, бессмысленно пялясь в витрину, как наяву представляла, как приползаю к Ин Ха, просясь пустить меня обратно, в отражении за мной промелькнуло что-то зелёное. Сознание кольнуло тревогой. Обернувшись, я заметила на другой стороне тихой улицы знакомую сутулую спину мужчины, так же как я только что, разглядывающего витрину какого-то магазина.

По спине пробежал озноб. Это же точно он – тот самый мужик, которого я видела в аэропорту! Совпадение? С моей историей побегов и похищений я не способна была в такое поверить. Значит, за домом Ин Ха всё-таки следили?! В это я тоже не хотела верить - такое предположение означало угрозу для самых близких мне здесь людей и то, что мой нынешний камуфляж «под мальчишку» уже не имеет смысла.

Я попыталась совладать с паникой, сообразив, что все мои манёвры вполне заметны соглядатаю в отражении витрины. Деревянно развернувшись, я двинулась вдоль по улице. Может, всё-таки совпадение? Незнакомец останется там, где стоит, я уйду, и мы оба будем счастливы этим?

Подозрительный тип, помедлив немного, двинул вслед за мной по своей стороне улицы. Странно, до сих пор мои преследователи действовали достаточно прямолинейно: нашли – схватили... - что будет потом, мне ещё не представлялся случай узнать… да и выглядели они обычно по-другому: накачанные быстрые азиаты в тёмной одежде. От этого я запросто убежать смогла бы, как мне кажется. Вот только вряд ли он будет ловить меня сам.

Я не решилась повернуть в обратную сторону – испугалась того, что может предпринять мужик, когда поймёт, что его слежка обнаружена, поэтому свернула за угол, потом ещё за один, непроизвольно ускоряя шаг, словно уже ощущая готовую вцепиться в плечо руку.