Домашнее задание.

Домашнее задание.

«Двойка» кривлялась на странице дневника, как уличный паяц. Вокруг сгустились ненастные тени; Илюша Поляков чувствовал себя так, словно угодил в мокрую черную вату с головой, только чуть-чуть воздуха осталось. Оттуда, из этой ваты, приглушенно и обидно доносились смешки одноклассников, перекрываемые грозным напутствием учительницы по русскому языку и литературе:

- И передай маме, пусть она мне позвонит. Поляков, ты слышишь?

Илюша кивнул, изо всех сил запихивая рвущиеся слезы внутрь себя. Он бы и заплакал, будь их только двое в классной комнате – он и учительница. Прием опробованный, и в двух случаях из ста слезы помогали ему разжалобить маму (а может, у нее в те моменты просто случалось не скандальное настроение). С училкой по русскому он бы точно опростоволосился со своим приемом, слезы тут были не в помощь. Но он все равно бы попытался. Если бы не Оксана. Оксана Воронкова сидела впереди него; стоит ему разнюниться, а ей – не в подходящий момент оглянуться, то первое, что она увидит, это его жалкие сопли на пунцовой, виноватой физиономии.

Он стиснул зубы и затолкал слезы внутрь, не поднимая глаз. Ему чудилось, что все его одноклассники продолжают на него коситься, сверкая злорадными ухмылками, не обращая внимания на возобновившийся учительский речитатив у доски. Вот он, Илюша Поляков, олух царя Небесного и братец Кролик в одном флаконе. Школа, аврал! Спешите все поглазеть на дуралея, ухитрившегося схлопотать за два дня две «двойки», пока он еще тут и не выпал из окна от стыда!

Тени углубились; Илюша Поляков таращился на «двойку», боясь поднять глаза. «Двойка» же деловито продолжала строить ему рожи, коли она для него центр внимания. Пот тек по спине, крупные капли ощутимо сползали в трусы, собираясь в лужицу. Щеки горели, как после вчерашних маминых пощечин, и участь Илюши была предрешена. Это конец, катастрофа! Второй «двояк» за два дня! В мае месяце. Накануне экзаменов. Это просто несправедливо, училка до него докопалась, в этом вся правда! Вчера только вызвала его к доске и разнесла по полной программе, после чего он притащил домой дневник, отяжеленный нелицеприятной отметкой, кои в дневнике этом, говоря начистоту, преобладали. Ну а вечером – заслуженные пощечины и знакомая встреча с мокрым полотенцем.

- Еще одна «пара», и домой можешь не приходить!- негодовала вконец вышедшая из себя Татьяна Полякова.- Слышишь? Хватит в точку пялиться, спустись на землю, в конце-то концов! Конец года на носу! Слышишь меня или нет?

Да слышал Илюша Поляков, все он замечательно слышал! И, как у многих в его возрасте, избирательность слуха выхватила из словесного нагоняя главную фразу: домой можешь не приходить. Стало быть, худо придется. Лучше вообще не возвращаться, а сгинуть где-нибудь по-тихому. К тому же в глубине квартиры невидимо и грозно ворчал отец, вторя маме. И еще: прием со слезами исчерпал себя за этот год, уже можно не реветь, не поможет.

- Марш учить уроки! И смотри у меня!

Всем своим видом напоминая заключенного, Илюша Поляков понуро побрел в свою комнату, готовить то, что задали в школе на завтра. В подобных ситуациях вполне благоразумно было прилежно и беспрекословно «смотреть у мамы», чтобы гроза не превратилась в шторм. В тетрадке с домашним заданием обнаружились любопытные вещи, как-то: алгебра, физика, черчение и все тот же русский язык. Илюша решил начать с легкого и взялся за черчение. В течение последующих двух часов он старательно дублировал картинку с учебника на альбомный лист, выставляя размеры и заштриховывая отдельные части. Закончив, мальчик обнаружил, что устал. А впереди еще – прорва заданий. Но готовить было нужно. Раздраженный звон тарелок, доносящийся с кухни,- мама мыла посуду,- как-то не располагал к безделью. А потому целых пять минут Илюша Поляков стойко боролся с самим собой, напрягая глаза и вглядываясь в учебники. Однако вскоре и сам не заметил, как очутился в своей любимой стране фантазий. Впрочем, это всегда происходило вот так: исподволь, он как бы оставался не причем, само собой получалось. Так было и вчера, и позавчера, и каждый день.

В этой вымышленной стране он уже не выглядел как заключенный. Он был пионером нехоженых территорий, заброшенных военных бункеров, древних, увитых растениями крепостей, горных пещер и катакомб. И Оксана Воронкова, что сопровождала его всюду, в самых опасных экспедициях, не смотрела насмешливо. А совсем даже наоборот смотрела. И не нужны были ни алгебра, ни химия, ни русский язык. Смелость и отвага – вот все, на чем держался мир Илюши, когда он закрывал глаза и уносился прочь из дома на карете, запряженной мыслями, идеями, невероятными фантазиями. Там он не получал «двоек» и каждый день был готов совершить подвиг.

А сегодня утром, перед школой, подвиг Илюши свелся к тому, что он сумел убедить себя: все нормально. Прокатит. Учитель истории, к примеру, каждый раз, надо – не надо, любит твердить, что снаряд не попадает дважды в одно и то же место. Вчера его вызывали к доске, влепили «пару», а сегодня очередь других. Конец года все-таки, надо всем успеть потрепать нервы.

Но оказалось, что учитель истории ни фига не мекал, и снарядами можно лупить в одно и то же место хоть тысячу раз. Главное, выбрать объект и прицелиться хорошенько. До тысячи Илюша все равно не дойдет, ему достаточно двух. Учитывая вчерашнюю грозу, сегодня, когда Илюша передаст маме просьбу училки, подкрепляя слова очередной наглядной «двойкой», его просто замаринуют в банку и оставят там на все лето. Или же воплотится самый худший Илюшин кошмар: его отправят в детский лагерь. И там ему придется надолго распрощаться со своей страной, потому что он будет окружен незнакомыми ребятами, которые обязательно станут его дергать, приставать к нему и что-то от него хотеть.



Отредактировано: 23.09.2023