Домовой

Домовой

- Смотри-ка, опять хулиганит, - сказала бабушка Тоня, когда заскрипело под потолком.

- Кто, кто хулиганит??? - нетерпеливо спросила внучка Надя. Она тоже слышала шаги.

- Хозяин, - улыбнулась бабушка. По многозначительной улыбке Надя поняла, что ее "баба" знает, что-то такое, что ей неведомо. И что вот сейчас с ней этой тайной поделятся.

- Дедушка? - переспросила внучка. Дед в это время пошел во двор проверить скотину перед сном - корова вот-вот должна отелиться. С чего бы ему хулиганить, думала девочка. Да и как то не по рангу ему шутки шутить, дед у Надюшки обстоятельный, чего ему по чердаку то скакать.

- Не, не дедушка, домовой наш, - продолжила бабуля. Наденька сидела на истопленной печи под дедовой овечьей шубой. Ей было тепло и уютно, на стеклах мороз нарисовал узоры, бабушка "творила" тесто для завтрашних пирогов, в печи потрескивали дрова, и через щель в заслонке было видно, как пляшет огонь. А по чердаку кто-то ходил, маленькими шажками.

- Какой такой домовой, - девочка подалась вперед, ей было интересно, потому, что она знала, сейчас будет сказка. Она-то думала, что это Муська котят прячет. Вот и бегает туда-сюда по потолку. Да только кошка лежала здесь с ней на печке...

- Когда-то давным-давно, когда мы с дедом только поженились, и папы твоего еще не было, пришлось мне дружиться с домовым, - начала бабушка свой рассказ.

- Дом наш, пятистенок, купили мы в другой деревне и перевезли сюда. Так он с той поры тут и стоит.

- Как это перевезли, ба? - не понимала внучка, как их большой деревянный дом можно перевезти, не коробок же спичечный, в карман не положишь.

- А вот так внученька, на телеге, - усмехнулась бабушка.

- Целый дом? На телеге? Да ты врешь мне баааа, - не унималась Наденька.

- Можно и дом на телеге перевезти, если его по бревнышку раскатить,- засмеялась бабушка.

- Так вот, дед наш был четвертый по счету хозяин дома этого. Вон и в документах написано. Троих собственников пережил, нам достался, да и нас переживет. Крепкий дом, хороший, - продолжала бабушка.

- Да только не знали мы, молодые, что вместе с жильем перевезли домового... Ох, и пакостил он мне за это потом. Ну да ладно, по порядку расскажу.

Перевезли мы, значит, дом. А старый хозяин рассказывал, что не простая изба это, а уже с хозяином. И кто хозяину не понравится, тому жизни не даст. Я еще тогда молодая была, посмеялась над такими сказками. Уж чай коммунизм на дворе, а он мне про домовых рассказывает. И зря не послушалась, сейчас ругаю себя.

Раз за разом, начала замечать странности. То ухват пропадет, а потом в сенях найдется, а чего бы ему в сенях делать. Где печь, а где сени! То тарелка ночью разобьется без причины. Потом напасть была - молоко кисло, только подоила корову, по крынкам разолью, дня не пройдет, а оно киснет. То скотина заболеет. А был случай еще, сено пропрело, да так, что закупать пришлось, совсем наше-то пропало.

Наденька знала, что сено тяжелым трудом достается. Поутру скоси, а чтобы скосить, надо встать по росе, да еще косы на козле отбить. Потом днем переворачивай его по жаре да не один раз. А если дождик не равен час, вся семья с граблями да вилами бежит убирать, да накрывать. Посушить-то мало, еще надо его в сарай уложить, да умять, чтобы побольше влезло. Уминать Наденька любила, там ходов в нем нарыть можно, да напрыгаться, за то их потом еще и купаться отпускали на черный пруд. Детворе за радость такие дела. Знала внучка, что зимой без сена коровам никак нельзя. И в середине зимы купить его - себе дороже.

- А почему оно пропало то? - заволновалась внучка.

- Так вот, домовой мне так пакостил. Я сначала и понять не могла, что такое твориться. Думала - дом не хороший купили, а потом слова продавца вспомнила. Искала сначала старых хозяев, чтобы узнать, да где там. Переехали, ни адреса, ни связи никакой не оставили. Вроде на север на заработки, а что, куда никто и не знает. Пришлось по старикам идти. Так вот одна бабушка рассказала мне, что это домовой - Хозяин, значит. Она и посоветовала мне, как с ним подружиться. Ты, говорит, ему за печь угощение на ночь оставляй. Молока в блюдце, пирожок, ну или еще какой еды, только помни не забывай, каждый вечер ставь. И еще сказала, что сладкое они любят очень.

Так я и сделала, задабривала его подарками всякими, и на удивление все наладилось.

- А зачем он? - спросила внучка.

- Он за хозяйством следит, царь кастрюль моих и кринок, - пошутила баб Тоня.

Наденька призадумалась.

- И что, каждый вечер?

- Да, каждый вечер за печку, там место его, - подтвердила бабуля.

- Так потихоньку подружились мы с ним. Помогать начал потом.

Наденька притихла. Баба Тоня заглянула на печь, внучка посапывала. Заснула. Ну а кто им еще расскажет, про домовых да кикимор, как не бабка. Всякой сказке надо место оставить в жизни.

Пригрелась Наденька на печке, да и не заметила, как уснула. Сначала корова ей снилась, с большими черными глазами и длинными ресницами. Милка брала шершавым языком с ладошки краюшку хлеба, пытаясь и саму руку в рот затащить. Дышала громко сырым, розовым носом. Знаете, как коровы вздыхают? Шумно так, через ноздри.

Потом Наденька решила, что надо непременно залезть на чердак, домового посмотреть. Прошла по мосту, который со двора в дом ведет. На чердачное окно прямо из сеней вела лестница. Наденька удивилась, ведь во сне она уже дотягивалась до перекладин. Вроде как подросла она, а раньше, когда она была маленькая, на чердак ей путь был заказан. Бабуля ругалась, переживала, что внучка упадет, да и "нечего там делать". Поэтому таинственный чердак был желанным местом, а сегодня еще и домовой там ходит. Надо непременно залезть и посмотреть на него.

Кое-как, забравшись по лестнице, Наденька пролезла в окно и оказалась в пыльном и темном чердаке. Надо было свет включить, с досадой подумала девочка, но после такого трудного подъема ей не хотелось снова спускаться.