Доппельгангер

Очередная глава (часть 9й и 10я)

 — Вы понимаете, что мне необходимо отсюда выбраться? Мне кажется, я бы быстрее без вас разобралась!
 — Да? Тогда расскажи-ка мне, что это такое?
 Тимур жестом фокусника вытащил из моего рюкзака веревочку с узелками.
 — Шнурочек! – пискнула я. Почему-то дядя Игоря меня сильно смущал. Может быть, дело было в поведении, может быть в разнице в возрасте, о которой я знала, но которую не было видно глазами.
 — Это кипу! – фыркнул Тимур. – Узелковая письменность. Я ее годами изучал, а ты... – Он скорчил рожу.
 — Ну, мне-то, откуда это знать? Я даже в тетрадях редко пишу, у меня ноутбук! – мне стало обидно. Тоже мне, кичится знаниями. Я вот доживу до его лет и тоже буду умная. Наверняка он в семнадцать тоже не казался интеллектуалом.
 — Вооот. – протянул Тимур. – Возвращаемся к вопросу «нафига я тут?». Чтобы знать.
 — Давай тогда, рассказывай, – я вытянула ноги и приготовилась слушать. Дверь не открывается, моего исчезновения уже даже Игорь не заметит, куда мне торопиться, останусь тут, буду болтать с Тимуром.
 Из размышлений меня вырвал шепот моего нового друга:
 — Так, а теперь тихо-тихо вставай, и медленно подходи ко мне.
 Я хотела спросить, в чем дело, но Тимур приложил палец к губам и помахал ладонью у горла. Если первое было нормально, то второе просто до истерики напугало. Что это значит? Он убьет меня? Что-то невидимое убьет меня? Что происходит?
 Парень взял меня за руку и стал пятиться. Мы оказались в самом углу зала, за колоннами. Я не видела что происходило, но слышала, как по каменному полу проходит Нечто. Звук был, будто у этого существа вместо ног тысяча клешней. Знаете, такой, будто что-то сыплется на пол, что-то закипает в кастрюле, что-то запуталось в ваших волосах и все это одновременно.
 Мои пальцы стали ледяными от страха.
 — Что это? – произнесла я беззвучно.
 Тимур изобразил мужчину с копьем, отдающего честь. Ага, понятно. Это охрана. Интересно, а много их тут? А как они выглядят? А все одинаковые или разные? И меня убьют сразу на месте или посадят в тюрьму и потом демонстративно казнят?
 Знаете, от чего было особенно не по себе? Я представляла сколько раз в детстве я бегала тут. Получается, что пока я прыгала по лужайке, мимо меня шастали эти крабы-многоножки. Стало по-настоящему подташнивать. Голова закружилась.
 Тимур подхватил меня за плечи и прижал к себе, закрывая мне уши одной рукой. Стало легче. А еще стало теплее. И пахло от него точь-в-точь, как от Игоря: новой книгой, чаем, пряностями и дождем. Я готова была заплакать, но тут парень встряхнул меня, схватил за шиворот и потянул в сторону двери в дальнем углу.
 — Бежим, пока они не вернулись! Покажу тебе свою комнату!
 — У тебя тут и комната есть? – я-то думала, что вся его жизнь – это беготня по лабиринтам храма.
 — Беги, а не болтай!
 Да, вежливая семейка предназначена мне судьбой. Интересно, его сестра, мама Игоря, такая же? Кошмар какой! А вдруг да? А вдруг мы все-таки поженимся, и у меня будет такая свекровь? А вдруг она переедет жить к нам? Нужно будет обязательно выяснить это.
 — Что выяснить?
 Мы забежали за дверь. Впереди была только лестница, винтовая, такая же белая и словно кружевная, как и все вокруг. Можно было увидеть сквозь «кружева», что она поднималась невероятно высоко, и ей не было конца и края.
 — Так что тебе нужно выяснить? – дернул меня за рукав Тимур, вырывая из размышлений о том, сколько нужно часов, чтобы оказаться наверху лестницы.
 — Как выбраться отсюда, вот что, – буркнула я. Неудивительно, что у него не было жены, я уже зверски устала от его гиперактивности. Хотелось спать и есть. В конце концов я человек, я не умерла и я устала и напугана.
 — Устала?
 — Еще бы... – ругаться не хотелось, но глаза просто закрывались, а каждая мелочь раздражала.
 — Что за ощущения? – заглядывал мне в лицо Тимур.
 — Какая разница? – оттолкнула его я. – Отстань!
 — А мне важно, говори!
 Внутри все закипало. Хотелось наговорить этому несостоявшемуся родственнику таких гадостей, чтобы он на всю жизнь отвык приставать к людям.
 — Я бешу тебя? – Лицо Тимура было уже в миллиметре от моего. Мои руки сжали рюкзак, чтобы как следует вмазать по голове доставучего мужика, как он запустил мне руку в волосы и достал нечто мелкое, серое, размером с ноготь на мизинце, покрытое шерстью. Я содрогнулась, заметив, что у существа много мелких лапок и несколько хвостиков, похожих на крысиные.
 — Что это, черт возьми? – зашипела я, стараясь не визжать и не убегать подальше. Тимур приоткрыл дверь, вышвырнул это Нечто и захлопнул ее снова.
 — Местный москит. Я его называю «злюк».
 — «Злюк»? – я хихикнула. – А поумнее ничего не придумал?
 — Да? А у тебя какие варианты? – хитро посмотрел на меня Тимур.
 — Я должна знать о них больше. Расскажи и я дам им крутое название.
 — Ну, это такие существа... Ну, понятно же, что люди идут в храмы, чтобы успокоиться? Вот. А жрецы Меконы очень жадные. И им хотелось, скажем так, увеличить текучку. А как это сделать? Правильно! Бесить людей. Вот они и слепили эту пакость. Запутается в волосах, и сразу всех вокруг ненавидишь. А в храме на входе стояла чаша, где был налит отвар. Прихожанам нужно было обязательно намочить им голову. Понятно, что отвар был отпугивающий. Сама представь – приходишь нервная, заходишь в храм, а тут тебя с порога – раз, и отпустило, дышится легко, жизнь снова прекрасна. Потом и просто так от любого стресса побежишь.
 — Действительно, спокойнее стало. Я только не поняла, а люди не видели, что ли, как они выпрыгивают?
 — Не-а, это ты видишь. Ты-то уже и не человек почти. А простые люди не видят. Так что с названием крутым?
 — Эм... Невр... Злявр... Стерв... – фантазия не работала, в последнее время, мне и без нее было неплохо. И так вокруг царил настоящий балаган. – Да, черт с ним, пусть остается злюком!
 — То-то же, я самый лучший изобретатель имен! – радостно подпрыгивал Тимур.
 — Давай уже, пойдем! – шагнула я на ступеньку. Парень засмеялся:
 — Не, я туда не полезу! Я что, совсем с ума сошел? Нам сюда. – Он приглашающим жестом указал под лестницу.
 Я покорно пошла за ним, начиная сомневаться в адекватности моего спутника. Его комната – это пространство под ступенями, что ли?
 Тимур провел меня в угол, вставил пальцы в «кружевную» стену и повернул по кругу, словно диск, как на старом телефоне. Стена поехала в сторону, а я почти не удивилась. Этот мужик где угодно отыщет потайные двери, а не отыщет — сам сконструирует.
 Стена вернулась на место, а я стала осматриваться внутри. Книги, кожаный диван, камин, тут же плита с чайником, шкафчики, раковина. Дверь в углу, скорее всего, скрывала душ и туалет.
 — Почти как в твоем магазине. Не тяжело, наверное, было найти эту комнату? Вы, наверное, притянулись, как магниты? – хихикнула я.
 — О, если бы так оно и было! – Тимур упал на диван и вытянул ноги. – Сделай чайку, а я тебе расскажу?
 Хотелось отругать его за такое «гостеприимство», но, с другой стороны, очень хотелось есть, и я могла поискать что-то в той части, где была зона кухни, да и метод поиска тайников – невероятно захватывающая лекция. Интересовал лишь один вопрос:
 — А ты, разве, ешь?
 — Нет, я же труп. Только вот от чая отказаться не могу. Привычка, хуже, чем курение.
 Я пошла ставить чайник. На мое удивление, работал водопровод. Хотелось в душ, после этого злявра-злюка. Но сначала есть! Полки в шкафчиках были пустыми. Только на одной из них оказался мешочек с сушеными ягодами. И заварка. Какие-то травы. Еще был глиняный заварочный чайник и пара тарелок.
 Я вспомнила, что брала с собой шоколадки и кинула все на стол перед диваном, поставила чай и уселась рядом с Тимуром.
 — Рассказывай!
 — Хорошо, только не хлюпай! Это так невоспитанно! – произнес парень и втянул чай с таким громким звуком, что стены затряслись.
 — Я, когда сюда попал, — начал Тимур свой рассказ, — Сразу же понял, что тут должны быть скрытые помещения. Сама посуди, огромное здание, во-первых, в таких всегда есть тайники, во-вторых, куча этих жрецов, которые тут живут целыми днями, не выходят, тусуют друг с другом, а потом надоедают до посинения. В-третьих, у главных всегда должны быть тайники. Золото там от подчиненных прятать, разрабатывать планы так, чтобы их не узнали, да даже, простите, туалетные процедуры провести, чтобы честь свою и статус перед подчиненными не уронить. Не ходить же с мокрыми волосами, в самом деле, как портовая мышь. В общем, вопрос о наличии комнаты отпадал, осталось понять, где она находится. Очевидно, я начал с самых темных углов, куда никто не ходит. Несколько ошибок и вот я тут. Это, судя по книгам, кабинет одного из главных жрецов. Там и прочитал про злюков. Там они их никак не называют. У них номера. Доппельгангер – существо номер один, грач – номер два, а вот злюки – существо номер три. Только мне не нравится такая классификация! Это что, получается, давайте не придумывать название животным! Бежишь ты от носорога и кричишь: «Помогите! Бешеное существо номер три тысячи семьсот восемьдесят семь!!!», так что ли?
 — Я слышала, что приходилось тебе и от носорогов побегать? – заинтересовалась я.
 — О, это чудесная история! Слушай! Был я как-то раз в Африке, искал редкие травы, а тут вижу, стоит маленький хорошенький носорожек...
 Я слушала истории Тимура, понимая, за что его так любил Игорь и чем он так восхищался. Казалось, что этот мужчина не боится ничего. Было обидно только, что я уснула на середине одной из историй про Африку.
 Когда я открыла глаза, долго не могла понять, где я. Окон нет, полумрак. Настольная лампа, старые книги, чайник свистит... Вот отчего я проснулась!
 — Что, тебя чайник разбудил? – Тимур делал вид, что он не специально, но по хитрому блеску в его глазах, стало ясно, что он его намеренно кипятил, пока я не подскочу. Дядюшке не терпелось поделиться со мной своими знаниями.
 — Будешь учиться? – прыгал он вокруг дивана, подтверждая мою догадку.
 — Буду, – голова гудела, а желудок сжимался от голода, — Только сначала я мыться, а ты сообрази поесть.
 — А...
 — Ну, блин, Тимур, я не знаю как, – опередила я его возражения. – Найди тайник с котлетами.
 Я махнула рукой, давая понять, что даже думать об этом не хочу. Он меня сюда затащил, ему и думать, как сделать так, чтобы я тут не умерла. Не хотелось бы завершить свое победоносное шествие вот тут. Что тогда будет? Я останусь насовсем с Тимуром? Исчезну и для него? Исчезну полностью?
 Душ: деревянная кадка, в которую вели три ступеньки, ржавая труба и не менее ржавая лейка, несмотря на свое состояние, стал для меня спасением. Мысли пришли в порядок, ну или почти порядок, во всяком случае, я была готова учиться. И даже голодать. И пусть, выйду отсюда и стану стройной! И даже думать не буду, что могу не выбраться, мысль, говорят, реальна. Подумаешь – сбудется. Так что буду повторять себе жизнеутверждающие фразы, что все будет хорошо и что скоро я буду дома.
 А уж когда я нашла кусочек дегтярного мыла, счастью моему не было предела, настроение поднялось до небес, улыбка растянула лицо, я даже напевала дурацкую песенку, навязшую у всех на зубах этой весной.
 — Ой, фу, чем это от тебя запахло? – поморщился Тимур, когда я вышла.
 — Не лезь, я живая, в отличие от тебя. – показала я ему язык, — Если бы могла всегда хорошо пахнуть, пахла бы. А так придется тебе выбирать: запах пота или запах мыла.
 — А это мыло так пахнет? Почему же я не замечал, как это отвратительно? Я выбираю запах пота! – радостно провозгласил он.
 — Ага, сейчас! Нет у тебя права голоса! – я кинула в него смятым листом бумаги.
 — Ты же сказала, что могу выбрать! Так нечестно!
 — Не веди себя как капризный ребенок, — толкнула я Тимура. – Где моя еда? Хочу кушать!
 Мы посмотрели друг на друга и расхохотались. Взрослых в этой комнате точно не было.
 Тимур положил на стол вафли, которые обнаружил у меня в рюкзаке. Я пыталась вспомнить, откуда они там, но потом оставила это занятие. Хотелось скорее перейти к накоплению знаний, закончить с этим и зажить нормальной жизнью.
 — Слушаю тебя! – бросила я свою тушку на диван и уставилась на Тимура.
 — Итак! Внимай!
 Начался настоящий ад, я даже не могла догадаться, что такое произойдет. Я думала, что буду слушать, задавать вопросы, развлекаться, грубо говоря. Но на деле... Через несколько часов пальцы были в мозолях от завязывания и развязывания узелков. Мозги закипали от рецептов зелий. А когда Тимур начал учить меня драться и у меня заболели еще и ноги и спина, я упала и взмолилась:
 — Все, пожалуйста! Давай на сегодня все!
 — Устала? А ты понимаешь, что доппельгангеры не устают? Ты понимаешь, что ты тут, потому, что уставала и ленилась? Давала себе поблажки и почти исчезла! Расслаблялась и никто не заметил твоего отсутствия?
 — О, блин! – Я была в шоке, — Мы что, в армии? Ты, случайно, в Африке не воевал?
 — Всякое бывало. – произнес себе под нос Тимур. – Вставай, слабачка толстая!
 Я была готова вынести любое оскорбление, но не это.
 — Толстая? Это я толстая? Так я тебя сейчас перекушу, тощий!
 Я бегала за Тимуром по комнате, а он хохотал и подкалывал, сравнивая меня с тем самым легендарным носорогом, обнаружив, как он говорил, сходство в характере, поведении и весе.
 Когда же я догнала его и готова была растерзать, он обнял меня и с криком «молодец!» громко чмокнул в лоб.
 — Кажется, синяк останется, – я села на пол, потирая ушибленное поцелуем лицо.
 — Ну что? – не унимался Тимур, — Теперь пойдем, посмотрим замок?
 — Ну, уж нет! Там эти тараканища и озлобляющие вши! Я туда ни ногой! – с чего он решил, что кто-то захочет там появиться. – Еще раз повторяю, я пока еще жива и изменять этот факт не хочу!
 — Скучная зануда! Не удивлюсь, если Игорь тебя бросит!
 Тимур явно хотел пошутить. Я понимала, что он мог не знать о Кристине, он даже видел Игоря в моей комнате... Но душа и разум разные вещи. Поэтому я забежала в ванную, закрылась и разревелась.
 — Эй... – тихо поскребся в дверь Тимур. – Ты чего, Оль? Да не бросит он тебя, ты же читала. У вас судьба, она же сильнее всего! Не переживай! Мы знаешь какие однолюбы!
 — Ага! Однолюбы! Многолюбы вы! – не выдержала я, распахнула в дверь и пошла, уперев руки в бока, надвигаясь на Тимура. – Однолюбы вы, значит! Знаешь что! Твой племянник про судьбу не знает. И жениться хочет на своей Кристине! Сильнее всего судьба, говоришь. Только если про нее знать, может быть! А вот тот, кто не знает, целуется с одной, а женится на другой! Даже если она чудовище!
 — Какая Кристина? Успокойся-ка, тетя сахарница! – отступал от меня Тимур.
 — Почему «сахарница»? – всхлипнула я и отвлеклась.
 — А ты на себя посмотри! Руки точь-в-точь как ручки у сахарницы!
 Я осмотрелась и рассмеялась.
 — И правда, похоже!
 — Давай, расскажи-ка мне спокойно. О какой свадьбе, и о какой Кристине идет речь?
 — Ты должен ее знать, ты чего! Они же сто лет вместе!
 — С Игорем? Нет, ты что-то путаешь. У него нет девушки. Я даже боялся, что он так и останется один, как я. Но тут предсказание... Я, знаешь, хотел тебя вычислить, спасти, предупредить. Но как узнать на кого будут охотиться? Портрет-то никто не нарисовал!
 — Ты уверен, что если бы у него была девушка, то ты бы о ней знал? – я была напряжена, как сжатая пружина.
 — Абсолютно. Или бы он рассказал или его семья. Так или иначе, – непонимающе смотрел на меня Тимур.
 — Стало еще страшнее, — прошептала я.
 — Кто такая Кристина, что ты знаешь? – заорал Тимур и встряхнул меня за плечи.
 Я рассказала все, что знаю, постаравшись не быть предвзятой,
 — Понятно. Все понятно. Это она. Она опять нападает на мою семью. О, черт, – бубнил парень, бегая кругами по комнате.
 — Ты пугаешь меня! Расскажи скорее, кто она такая! – умоляла я. Наконец он сел и стал рассказывать.
 — У меня был брат... – Я села там, где стояла и стала слушать невероятную историю любви.
 Глава 10
 У Тимура была не только сестра, но еще и брат. Его звали Игорь. И вот Игорь яростнее всех боролся с Меконой, доппельгангерами и прочими силами тьмы.
 И когда ему было шестнадцать, а Тимуру пятнадцать, встретил Игорь девушку. Строгую. Красивую. Молчаливую. И влюбился, как и все мужчины дома Хамомилла, раз и навсегда. Они проводили все время вместе, почти не расставались. Все бы были рады за него, если бы не стал меняться Игорь. Стал мрачнее. Злее. Стал пропадать на несколько дней. Семья не могла понять что происходит, девушка говорила, что не знает что с ее любимым. Приходила, садилась на кухне с чаем и плакала. Слезы капали в кружку чая. Все жалели ее.
 Из дома стали пропадать вещи. Не просто драгоценности. Оружие, книги, артефакты. Все то, что копилось для борьбы с доппельгангерами.
 Домашние думали, что Игорь забирает для борьбы. А спрашивать боялись, ведь характер его стал просто ужасным. Он кричал на брата. Мог начать кричать на родителей. А однажды ударил сестру.
 Тогда отец с матерью приняли важное решение. Они напоили сына чаем со снотворным, а когда он проснулся, обнаружил, что привязан к стулу.
 — Что с тобой? Расскажи нам, сынок! – молила мать.
 — Ты мой сын, ты должен меня слушаться! – кричал отец.
 Но ничего не помогало. Парень молчал. Отводил взгляд. Дерзил. Наконец, мать не выдержала. Она приготовила такой отвар, который мог разговорить любого. Сыворотка правды из трав и кореньев.
 — Ради чего ты пропадаешь? Что с тобой происходит? – снова спросили его.
 — Я служу любимой моей. – был им ответ.
 — А кто твоя любимая?
 — Она сама тьма. Она дочь Меконы. Она дочь зла, – глаза Игоря вспыхнули огнем.
 — Я не дам тебе служить злу! – отец был растерян, он не знал что делать, но точно знал, что сын останется дома до тех пор, пока не расскажет, кто сбил его с пути.
 В это время Тимур утешал невесту брата. Ему самому уже исполнилось шестнадцать. Настала пора влюбляться. И он влюбился. Влюбился так сильно, как умеют только мужчины дома Хамомилла, влюбился насовсем, но не в ту. В невесту своего брата. Было стыдно, было горько, но оттого лишь желаннее становилась девушка.
 Тимур уговаривал себя, что брат сошел с ума, что ему все равно что будет с его жизнью. А девушка лишь подогревала любовь юноши. Говорила, что будут они вместе, что станут семьей, что разлюбила она Игоря.
 Наконец, проявил Тимур малодушие. Он спустился в подвал, подошел к брату и взял с него клятву, что он отпустит его, но лишь при условии, что навсегда исчезнет он из дома и больше никто его не увидит.
 Игорь согласился. Ночью, когда он уже удалялся по тропинке к реке, Тимур окликнул его и спросил:
 — А где наше оружие, брат?
 — Я отдал его своей любимой.
 — А кто твоя любимая? – в последний раз спросил Тимур.
 — Кристина, – ответил Игорь.
 И тут увидел парень, как из темноты появилась девушка. Его любимая девушка, обещавшая провести с ним всю жизнь до конца дней. Они обнялись с Игорем и со смехом убежали. А Тимур рыдал так долго, кричал от боли так громко, что когда солнце взошло, пропал у него голос и не открывались глаза.
 Семья решила, что Игорь сбежал сам. Никто не винил Тимура, кроме него самого, но ненависть в душе, злость на себя, на брата, предавшего родственников, на Кристину, что предала его любовь, разъедала изнутри.
 Оружие было не восстановить. Почти все пропало. Остались почти только травы, но и того было достаточно, чтобы юноша с раненым сердцем бросался в бой. Душа его просила отмщения и не находила. Любовь его не могла пройти. Он так и остался навсегда один.
 Лишь одно успокаивало: Кристина получила то, что хотела. Больше она не потревожит покой его семьи.
 — А тут появляюсь я и рассказываю про Кристину и нового Игоря, – продолжила я.
 — Да. Я говорил сестре, что плохая примета называть мальчика тем же именем! Она умеет внушать! Ты не представляешь, как она умеет запудривать мозг! Ты бы видела моего брата!
 — Да я и тебя вижу. Неженатого, бездетного... – похлопала я Тимура по плечу.
 — Ты неправа! – он был так возмущен, что даже покраснел. Интересный феномен. Есть – не ест, но краснеет. – Моя любовь настоящая! Я видел в ней то, чего, может быть, она сама в себе не видела! Ты понимаешь... Она ведь не такая злая, какой хочет быть. Я искал про нее информацию. Кристина не дочь Меконы. Она ее жрица. Единственная женщина среди жрецов. К ним, оказывается, не так-то просто было попасть. Я поначалу думал, что достаточно быть злобным и все. Оказывается, был отбор. Нужно было уметь фехтовать, готовить яды, иметь живой ум, а главное, зачатки владения магией, которые развивали у новобранцев. Отцом Кристины был один из жрецов. Нет, им не разрешалось иметь детей. Его выгнали, неизвестно за что, наверное, за непокорность и упрямство. Он во что бы то ни стало решил вернуться, но не смог, ворота храма навсегда для него закрылись. Тогда он нашел женщину, не знавшую кто он, женился, и стал надеяться, что его сын сможет стать тем, кем он не стал: главным жрецом. Жена его умерла при родах, говорят, он убил ее, узнав, что родилась девочка. Он молился своей богине, и пришло ему откровение, что должен он растить дочь, словно сына, а она сможет то, чего не смог отец.
 Ее детство было адом. Отец буквально пытал ее, чтобы она соответствовала «высоким» стандартам культа. С раннего утра до темной ночи Кристина училась драться, читала научные книги, пыталась тушить свечи усилием воли и останавливать полет птиц. Но, самое главное, она готовила яды, которые отец заставлял испытывать на домашних любимцах и друзьях. Девочка еще до десяти лет смирилась со смертью, а самое страшное, что смирилась с такой жизнью.
 В храме не знали про нее, а когда Кристина пришла, ее подняли на смех. «Уходи», «Ты сумасшедшая», «Чего ты ждешь» — кричали ей. А когда ее не удалось прогнать, решено было убить своенравную девицу. Только вот положила она в драке с помощью фехтования и магии десяток жрецов. Тогда главный жрец остановил бой и приказал взять ее в храм. С тех пор она жила тут, не видела отца, ее окружала ненависть, все пытались убить ее, свои и мы, наша семья. Только мы не знали, как она выглядит и как ее зовут. Пока не случилось... Ну, ты понимаешь.
 — Да и потом только ты знал... – вздохнула я.
 — Со временем я признался сестре. Но она не хотела слушать. С тех пор как пропал Игорь, она отказалась от такой жизни, переехала. Только старший брат Игоря был непослушным, рвался в бой и, наконец, уехал.
 — Его брать тоже побеждает нечисть? – мои глаза округлились.
 — Да! Ты бы его видела. Красавец.
 — Верю! Вы все ничего, — подмигнула я.
 — Особенно мертвые? – засмеялся Тимур.
 — О, да, мертвые в вашей семье – самые живые.
 Мы сидели молча, думая каждый о своем.
 — А если я убью ее? Ты меня простишь? – рисовала я на пыльной стене узоры.
 — Нет, не прощу. Но какая разница? Ты станешь живой, не сможешь видеть меня больше. А я, судя по всему, останусь тут.
 — Как думаешь, она любила твоего брата? Он жив? А куда делись вещи, которые она украла? – мне было любопытно, и я не могла заставить себя замолчать.
 — Вещи наверняка уничтожены. Брат наверняка мертв. Хотелось бы верить, что она его любила, но как? У меня не получается верить...
 — Потому что любишь ее?
 — Потому что брата с тех пор я не видел ни на одной стороне. Он исчез, а значит, погиб. Куда бы она его дела? Сюда, в храм? Его бы не приняли. Поселилась с ним в домике у моря? Бред...
 Я вздохнула. Тут он прав, похоже на бред.
 — Ты рад, что он умер? – осторожно поинтересовалась я.
 — Конечно, нет! – возмущенно посмотрел на меня Тимур, — Ты что?
 — Думаешь, Игорь любит ее?
 — Младший Игорь? Нет, сомневаюсь. Он должен любить тебя, это не вам решать даже.
 



Отредактировано: 19.05.2016