Драконова жажда

Глава 1

Марго
Путь до работы занимает всего квартал, близко. Вчера прошел ливень, в ложбинах грунтовой дороги сверкают серебром огромные лужи. Стараюсь их обходить, жаль тонких ботинок. Каждая лужа - целый мир. Подернутые ряской берега, хрустальная гладь наподобие озера, в ней отражаются дома и голубое яркое небо, прикрытое белыми облачками.

Медленно надвигается тень, закрывая от меня солнце, это не туча, слишком быстро движется. Ещё минута и над гладью мелькнёт силуэт дракона. Прямо смотреть, задрав голову вверх нельзя, слишком мало времени утекло со Вторжения. Дракон может посчитать мой взгляд неуважением или даже угрозой. Сожжёт, не задумываясь. Прямой взгляд на победившую в войне расу крылатых под запретом. Зато в луже я могу рассмотреть все обводы крылатого зверя. Бархатно-черный, огромный, с длинным хвостом, шип на конце серебряного цвета. Неужели пожаловал сам инквизитор? Что ему делать по эту сторону света?

Мир давно захвачен драконами. То, что казалось диким тогда, до Вторжения, сейчас воспринимается как неоспоримое многими благо. Попробуй хотя бы думать иначе - убьют или сошлют добывать цветы горной породы. Неизвестно ещё, что хуже. Старые сказки обрели плоть, чешую и жар звериного пламени, испепеляющего, грозного, непоколебимого как сама твердь земная.

То, что в моем собственном детстве казалось лишь выдумкой, стало теперь неоспоримой явью. Электричество, по которому я так скучаю, наоборот, вспоминается только лишь доброй сказкой. Его место занял огонь и редкие магические артефакты, но они дороги и доступны только правящим избранным семьям. Остальным, таким как я, приходится довольствоваться дровяными печами, лучиной, восковыми свечами и плошками горящего утиного жира. А белье стирать и вовсе руками. Человеческий мир откатился в средневековье. Первые годы дались особенно тяжело, сейчас стало намного легче. Привыкли, да и драконы изменили свое отношение к нам. Дают право на жизнь, взамен, правда, берут, что хотят. И никогда не видят сопротивления, чтобы они не присмотрели себе. Жизнью правит закон зверя.

Окна таверны раскрыты настежь, с улицы слышно, как Анна выметает начисто пол, затем будет мыть, вычищая каждый уголок. Я же займусь посудой. Ненавистная, но не слишком тяжёлая работа, мне, можно сказать, повезло. Протереть все тарелки, начистить до блеска медную утварь, быть готовой подать блюда на стол. Хозяин вечно попрекает, завидев след патины у витой ручки чайника: «Вдруг таверне окажет милость своим посещением высокородный дракон!» Ага, как же, что он может позабыть на окраине, да ещё в таком месте? Если кто и заглянет, так только из синих представителей расы зверы. Те у нас частые гости, собираются компаниями каждый день и особенно много их становится к ночи. Собственно только ради их блага и было выдано разрешение на открытие заведения, насколько я знаю. Самые мелкие, яркие, эти драконы стоят на низшей ступени иерархии чешуйчатых, следят за порядком, стерегут добытые людьми блага. Ниже их только люди и гномы. Те тоже переселились на нашу планету после захвата, а может, и раньше где-то таились. Их и сейчас не особо-то видно.

Подобрав подол юбки, вприпрыжку проскочила три деревянных ступеньки крыльца. Внутри зала растекается сытный аромат гречневой каши. Роскошь. Единственная натуральная еда за день, которая нам позволительна, аромат просто дурманит, сводит с ума, заставляя рот наполняться слюной. Одна из самых весомых причин, по которой я так дорожу именно этой работой. Зал ещё пуст, слишком рано, хозяев тоже на месте нет. Может, обнаглеть? Позволить себе присесть за гостевой стол, пока никто не увидел. Риск огромен и явно того не стоит. Проще укрыться на кухне и поесть как подобает, стоя перед длинным высоким столом, раньше, до Вторжения, такие назывались барной стойкой.

- Даже не думай! Бедовая твоя голова! Вдруг кто из этих заглянет поутру. Всякое может случиться, - покачала головой Анна, заприметив мой взгляд, брошенный на широкий натертый льняным маслом стол.

- Я и не думаю.

- Косынку-то повяжи, прикрой волосы. Не кликай беду понапрасну.

- Мне-то зачем? Кому я такая понадоблюсь?

Изредка драконы уносили людок, как они нас презрительно называют, за океан. Почти всегда выбирали пышнотелых брюнеток. Как, когда и по какому принципу выбирали, никто не знал. Зачем им были нужны девушки - тоже. Могли утащить среди ясного дня прямо с улицы, или вечером со двора, а то и вовсе с работы. И отказаться не смела ни одна, многие пытались в первую минуту встречи вырваться из жестких объятий, но редко кому это удавалось. Через минуту или две в руке мужчины-дракона оставалась покорная бездумная кукла. Уносят, всегда обернувшись в звериную ипостась, зажав прямо в лапах, даже не на спине.

Говорят, выбирают исключительно девственных. Врут, скорее всего. Месяц назад унесли Джулию, а она была замужем, правда, всего один день. Мне почти ничего не грозит, да и бояться я не готова. Зачем? Я блондинка и тощая как доска. Ни попы, ни бедер, груди тоже почти что нет, слишком худая, чтоб где-то завелись на костях приятные драконьему глазу формы. Потому и не надеваю платок, чтобы сразу было видно толстую светлую косу, мой оберег от всех бед этого мира. Еще одна причина не прятать волосы под косынкой - во мне теплится крошечный магический дар, только об этом никто не должен узнать. Никто и не чует. А вот стоит надеть платок на голову, все сразу становится ясно, если смотреть. По краям видимо лёгкое как отсвет свечи сияние, сильный дракон его сразу увидит. Даже зимой я стараюсь не покрывать головы. Боюсь. Инквизиторы к нам почти не заглядывают, но всякое может случиться, видела же я сегодня одного в небе. У магов судьба коротка и незавидна. Лучше померзнуть лишний раз пусть даже и под проливным дождем. Впрочем, климат тут мягкий, зимы почти не бывает. От силы выдаётся пара недель лёгких морозов. Снег и то можно увидеть не каждую зиму.

В первый год после Катастрофы дар проснулся во многих. Говорят, так часто бывает после великих событий или накануне их наступления. Нас было пятеро сирот под крылом у наставника. Собрал он всех, кого смог найти. После Вторжения выжила я одна, самая слабая из ребят. Потому, наверное, и уцелела. Сложно поверить, что инквизитор способен на жалость.