Драконья (не)измена, или Две мажорные полоски

Глава 1. Настоящий хищник! Тропический тарантул!! Кинг-Конг!!!

«Viva la vida, viva Victoria, Aphrodita!
Viva la vida, viva Victoria, Cleopatra!»

Из телевизора по музыкальному каналу на всю запевал король поп-эстрады. Люся сидела перед зеркалом и, топая в такт ножкой, лепила из себя ту самую Афродиту, о которой с трепетом вещал со сцены влюблённый мужчина. Афродиту или, может быть, Клеопатру – сложно сказать, но то, что с мужиками у нашей красавицы всё шло путём, сомневаться не приходилось.

«Я живу в богатом особняке своего мужчины, который зарабатывает столько, сколько даже Скруджу Макдаку не снилось». Люся любила повторять эту фразу своим подружкам, то и дело с завистью глядящим на её очередное дорогущее ювелирное украшение, сияющее то на руке, то на шее, то на пальце, а то ещё где (в рамках приличий, конечно. А вы что подумали?). И подружки естественно верили, широко раскрыв рты глядя на «счастливую Люську, у которой ни кожи, ни рожи без макияжа, зато богатый мужик между ног». Горькая же правда крылась в том, что «богатый мужик», а по совместительству мажор с третьего курса Макарушка Сметанин, почти оптом закупал вышеупомянутые «драгоценности» в киоске перехода метро, находившегося в двухста метрах от здания университета, абсолютно не стесняясь и не боясь, что правда выйдет наружу.

Но то детали, обращать внимание на которые нам пока не стоит. Хотя нельзя не отметить, что истина о тайном, которое всё же однажды становится явным, нашла своё подтверждение. Как? Это дело третье, главное, что в это утро наша красавица собиралась выглядеть ещё более неотразимой, чем когда-либо, потому что в корпусе, где она преподавала основы финансовой грамотности, по-видимому, для «чайников», должен был появиться не кто иной, как сам господин ректор их если не самого крутого, то достаточно популярного по количеству отчисленных с потока студентов учебного заведения.

Девушка нанесла последний штрих на густо накрашенные ресницы, поправила завитые русые локоны, спадавшие на открытые плечи, бросила быстрый взгляд на выделяющиеся ключицы и широко улыбнулась:

– Я себя слепила из того, что было, – пропела, оценивая в зеркале свой внешний вид среднестатистический училки, – и надеюсь, что больше в это барахло одеваться не буду.

Нажав на пульте кнопку «Выкл», Люся ещё раз посмотрела на отражение: худенькая блондинка в юбке-карандаше чуть ниже колена, в белой блузке с глубоким вырезом, но в то же время с помаксимуму закрытыми руками, неброская помада, компьютерные очки в чёрной оправе и чёрная сумка-папка для документов. Саму себя стало жалко, но, как показывала статистика, серые офисные мыши производили куда больший эффект, нежели состоятельные дамы чуть больше за двадцать.

– И никого не волнует, что чуть больше за двадцать – это чёртова дюжина. – Люся лукаво стрельнула бровями. – Не мытьём, так катаньем. Не поможет дюжина рогатая, так небесная братия подхватит: тридцать три – возраст Христа, тут как ни крути, всё равно исход один: Люся в дамках. – Она невинно захлопала ресницами. – А если нет, тогда попробуем план «Б»: две полоски для мажора. Две полоски ведь ещё никого не подводили!

Довольно улыбнувшись, словно чеширская кошка, Люся послала своему отражению воздушный поцелуй и поспешила в прихожую. До начала первой пары оставалось сорок минут, а ещё предстояло добраться до университета в плотном утреннем трафике метро. Когда она оказалась перед главным входом в университет, на часах были почти восемь. Дорогущий «Геллендваген» ректора уже красовался на парковке – аллилуйя! Утомлённая и раздраженная толпой московской подземки, Люся приободрилась, почувствовав прилив сил, однако, когда вошла в фойе, хорошее настроение как рукой сняло. Изучая себя в зеркале в полный рост, стоял Макар Сметанин. Напыщенный, себялюбивый и до одури сексуальный кобель… Где-то внутри от подобной мысли захлопали крылышками бабочки, причём даже те, которые ещё находились в коконах. Гадёныш до сих пор волновал.

– Я ждал.

– Звонка? – парировала Люся, норовя пройти мимо. – Поздравляю, он прозвенел пару секунд назад.

– Тебя, моя Афродита, – перегородил ей дорогу молодой самец, явно уверенный в себе на все сто с лишним процентов.

Глаза Люси непроизвольно смерили красавчика взглядом. Да уж, счётчик единиц ЧСВ (чувство собственного величия) явно зашкалил бы, поднеси его к этим пяти костями и кружке крови. Подавив улыбку, девушка попыталась изобразить серьёзную и мега-правильную училку (в конце концов, сей образ предстояло играть с сегодняшнего дня, пока на безрыбье не появится кит, пускай и слегка горбатый, зато с собственным планктоном и целыми плантациями жемчужных россыпей).

– Забудь обо мне, мальчик.

– Люся…

– Для тебя Людмила Олеговна, плебей, – рыкнула она, озираясь по сторонам. – Наш адюльтер канул в Лету, понял? В Тартар. В царство Аида рухнул, низвергся. Так что давай, ноги в руки и ползком на первую пару.

В глазах Сметанина полыхнул огонь:

– Не надо недооценивать меня, крошка.

– Крошки на столе, а я – твой преподаватель.

– Я – хищник, который не привык делить свою добычу.

– Какой хищник? – сорвалось язвительно с языка раньше, чем успела себя остановить. – Семейства паукообразных? Или богомолоподобных? На первых, прости, ты не тянешь. Да и на вторых разве что глазами на выкат. – Люся изобразила ни дать ни взять камбалу, которой ещё в придачу сообщили, что не есть после шести вечера – это не утопия, а печальная рутина, которая ожидает её уже сегодня в 17.59. – Так что собирай свои "100 кг мышц и ни капли жира" и топай в аудиторию номер двести двадцать два. Лекция по финансовой грамотности будет проходить для всех студентов, а не для одного горе-Человека-паука.