Драконья забота

Глава 2. Саес.

Второе моё пробуждение было не столь приятным, как первое, наверное потому, что в этот раз я испытала множество негативных эмоций. И в принципе, я никого не могла винить в случившемся, кроме себя, но обида всё же жгла меня и было приятней думать, что в случившемся виноваты все, но только не я.
Проснулась я от резкой боли, прокатившейся по всему моему телу и даже вскрикнула. Я это отчётливо помню, тут же подскакивая и садясь. В этот раз голова отказывалась работать, и я нервно начала озираться вокруг, пытаясь рассмотреть что-то сквозь пелену слёз. Хоть боль и прошла, но влага на моих глазах не собиралась высыхать. Мне было страшно, представившийся размытый мир из-за солёной воды был мрачным и серым, со мной кто-то был, я чувствовала чужое присутствие, но для начала мне нужно было стереть слёзы с моего лица, чтобы хоть что-то рассмотреть.
Но мне стало так страшно, так жутко, что я лишь подтянула к себе колени и, уткнувшись в них, тихо разревелось. Происходившее мне не снилось, этим и пугало. Голова была словно песком набитая и думать совсем не получалось, какие-то обрывки воспоминаний всё же пробивались в моё сознание, но я так мало знала и помнила, чтобы что-то предполагать, да и полученные вспоминания были коротки, начинались с того самого момента, как я встретилась с Омелией.
Мне показалось, что я услышала чей-то голос, от чего мне стало только страшнее и я сильнее сжалась, кусая губы и проглатывая рыдания. Я была напугана, потому что ничего не понимала, со временем разум стал работать и я, наконец, начала осознавать случившееся.
Наконец, немного успокоившись, я всё ещё подрагивая от страха и неизвестности, начала поспешно стирать со щёк слёзы, с век убирать влагу, чтобы вновь видеть нормально. Провозившись около пяти минут и задействовав для этого подол сорочки, я лишь натёрла глаза, что и без этого, явно должны были быть красными, и огляделась. Я находилась в прежней комнате, на мягкой кровати, за окном уже было достаточно темно, солнце практически село и мой взгляд, скользящий по комнате, впервые наткнулся на него. Сперва я опешила, просто смотря на незнакомца и нервно покусывая губы. Это был он, я была точно уверена, что это именно тот Саес, о котором говорила Омелия. Теперь я помнила всё, что произошло и это нервировало, мне не хотелось подводить Омелию, но я боялась не сдержаться.
В комнате было достаточно темно, лёгкие тени скрывали Саеса от меня, он стоял возле двери, скрестив руки на груди и упираясь спиной в косяк, не сводил с меня своего пристального и недовольного взгляда. Я могла только разглядеть его тёмный силуэт и больше ничего. Высокий, явно на полторы головы выше меня будет.
— Саес, — мой голос прозвучал слишком слабо, слишком тихо, даже я не смогла его расслышать, разве он мог?
Но он услышал, шагнул ко мне и через пару шагов уже был возле моей кровати, грубо схватил меня за плечо, разворачивая лицом к себе и смотря злобно, от чего по спине побежали мурашки, а на глаза навернулись слёзы. Он не успел ничего сказать, а я, очарованная его близостью и теперь имея хотя бы малую возможность хоть как-то его рассмотреть, стала жадно вглядываться в черты его лица. Немного островатые, но всё же симпатичные, но больше всего меня удивили его глаза, глубокие, тёмно-зелёные, как у рептилии, с расплющенным и вытянутым зрачком, но такие красивые, что у меня перехватило дыхание. Я была готова верить, что полюбила этого... человека? У людей не бывает таких глаз! И прежде, чем я успела обдумать свои действия, просто протянула руку, дотрагиваясь до его щеки, мои пальцы закололо от холода. Люди ведь не могут быть настолько холодными.
— Издеваешься? — он чуть ли в бешенство не пришёл от моего, казалось бы, невинного жеста и с силой сжал моё запястье, отстраняя мою руку от своего лица. — Ты что вообще такое творишь?
— Саес, — повторила я его имя и прикусила губу, чтобы не взболтнуть чего лишнего. Я слишком мало знала Омелию, чтобы попытаться притвориться ей, он ведь догадается, что я — это не она?
— Ты не заболела? — он выпустил моё запястье, и его холодные пальцы коснулись моего лба, вызывая повторную дрожь. Мне уже не было страшно рядом с ним, но я испытала волнение и лёгкую обиду. Нет, не на Саеса, на Омелию, потому что из-за неё я не могла быть с ним самой собой. Хотя, это, наверное, глупо, я ведь ещё не знала, какая я...
Он бы не поверил мне, если я ему всё рассказала? Мне так хотелось всё ему поведать, но что-то останавливало меня. Наверно, вера в Омелию. Или страх быть отвергнутой.
— Какого чёрта, ты, безумная, стала открывать дверь? — он толкнул меня в плечо, довольно болезненно, я стерпела, но не усидела и упала спиной на кровать. Он сел рядом, устало проводя рукой по своим волосам, едва прикрывающим уши. Я с жадностью следила за каждым его движением, даже не обращая внимания на то, что меня отчитывают, сейчас меня пьянила его близость, а он, видимо, видел во мне Омелию. — Умереть, что ли захотела?
— Умереть? — непонимающе переспросила я.
— Будто не знаешь, — недовольно воскликнул он и, вскочив на ноги, заходил из одного угла комнаты в другой. — Пять лет назад ты пыталась, но я думал, что ты оставила эту затею, потому что умирать не собираешься. А сейчас что, думала разучила несколько заклинаний и теперь тебе всё под силу? Да пока на тебе этот браслет, ты не сможешь выйти из комнаты, разве я не предупреждал? Сперва бы от него попыталась избавиться, а уже потом...
— Браслет? — переспросила я, тут же садясь и поднося запястье к глазам, чтобы рассмотреть украшение. Омелия легко сняла его, раз её не держал браслет, значит она без затруднений могла покидать комнату и раньше, но я ей понадобилась только для того, чтобы не вызвать подозрений, ведь она собиралась отсутствовать несколько дней. Я попыталась снять «подарок», но чем больше я прилагала силы, тем сильнее змея на моём запястье утягивалась.
— Руки хочешь лишиться? — с кривой улыбкой спросил Саес, в полумраке лицо его было зловещим и я вновь испытала лёгкий страх, забыв про браслет.
— Почему он не снимается? — дрожащим голосом спросила я.
— Забыла что ли? — усмехнулся Саес. — Ты сама не сможешь его снять, только тот, кто надел его тебе может это сделать. Это азы. Омелия, неужели ты всё забыла?
— Но... я... — слова оправдания так и не находились. Что я могла ему сказать, если я ничего и не учила. А учила ли Омелия?
Саес посмотрел недобро, словно весь ощетинился и нагнулся ближе.
— Я вижу зря тебе даны эти каникулы. Омелия, ты подставить хочешь не только меня, но и себя? Я же говорил, твердил тебе чуть ли не каждый день, что скоро всеобщий экзамен и экзаменовать тебя буду не я, — он навис грозовой тучей надо мной, я кожей чувствовала его плохое настроение. — Вызови дождь.
— Что? — я нервно облизнула губы.
— Просто вызови дождь, это ведь давалось тебе без особого труда.
Я заёрзала на месте. Как я могла это сделать? Пока я в отчаянье пыталась придумать оправдание тому, почему я не смогу сотворить то, что, на мой взгляд, в природе было невозможным, цепкие пальцы Саеса уже впились в мои плечи.
— Вызови дождь! — потребовал он.
— Как я могу? Мы ведь в помещении... — я зажмурилась, ожидая чего-то нехорошего.
Пару секунд ничего не происходило, а потом Саес только выругался и отстранился. И ожидаемое грозное нечто растворилось в воздухе.
— Ну хорошо, снова упрямишься. Так и быть, я тебе это ещё припомню, — и он направился к двери.
— Саес, подожди, — я вскочила вслед за ним. Мне не хотелось, чтобы он уходил и оставлял меня одну, только не сейчас, когда я помаленьку начала проникаться к нему всей своей любовью, это чувство разрывало меня, одно его присутствие кружило мне голову. Он стал важен для меня, как никто другой. Был ли кто-то для меня важнее, чем он? Я не могла знать, возможно, в будущем я и вспомню всё, но сейчас это не имело никакого значения. Только Саес. Мне многое хотелось узнать, задать миллионы вопросов, но нужно было сделать это так, чтобы не вызвать подозрений.
— Что? — он обернулся, пригвоздив меня взглядом к полу, вновь вызывая в воздухе непонятное давление. Я бы не решилась подойти ближе, в какие-то минуты Саес действительно меня пугал, я чувствовала в нём силу и осознание собственной слабости не позволяло мне бросаться в омут с головой. Я постоянно напоминала себе, что для него я Омелия. Я не могла быть для него самой... по крайне мере сейчас.
Он выжидающе молчал и я поняла, что мне дают прекрасную возможность спросить всё, что угодно.
— Прости, — я опустила голову и опустилась на кровать. — Мне кажется, что есть что-то, чего я не знаю...
Саес продолжал стоять там, где остановился, но в воздухе уже не чувствовалось напряжение. Он устало выдохнул.
— Конечно, есть многое, чего я не знаю, но... Есть ли то, что известно тебе, но тайно для меня, касающееся моего будущего? — наверное, он воспринимал меня как Омелию, а я в который раз забывалась и спрашивала не как она. Я путалась, потому что было ужасно сложно определиться просто в собственных чувствах. Я не привыкла быть Омелией, я не знала, как именно должна себя вести, но и собой я тоже ещё не была. Я хотела верить Саесу и поведать ему обо всём, но как он, должно быть, разозлится, услышав подобное? Примет слова за шутку и останется при мнении, что я Омелия или воспримет всё всерьёз и тогда... как он ко мне отнесётся?
— Ты обо всём узнаешь после экзамена, — Саес даже не пожелал доброго сна, молча ушёл за дверь, оставляя меня одну.
Я бы не посмела остановить его вновь, я, кажется, стала спрашивать о том, что знать мне не полагается. Ведь это жизнь Омелии и только ей можно знать подобное, а никак не мне. Не вызвала ли я подозрений у Саеса? Не повела себя странно? И что он теперь предпримет?
Стоило мне только подумать о том, что в комнате темно и над потолком загорелись маленькие огонёчки, напоминающие светлячков, переливающие разными цветами. Я легла на кровать, наблюдая за этими чарующими переливами, комната тонула в разноцветных цветах. В животе заурчало, но, не смотря на то, что желудку требовалось пища, я бы и крошку в рот не взяла.
Я молча наблюдала за огоньками, улыбалась и чувствовала в уголке глаз слёзы. И думала... думала о многом, пыталась понять хоть что-то из услышанного, а ещё все мои мысли устремлялись к Саесу. Как о нём не думать? Я пыталась понять, что на самом деле чувствую к нему, ведь в его отсутствие сердце не билось с такой безумной силой, лишь приятное тепло разливалось внутри. Встреча с ним была слишком шокирующей для меня. Размышляя над его характером, я заснула.