Другая Су анасы

Глава 1

Она сидит на берегу озера, у самой кромки воды, расчесывает длинные белые волосы. Подол широкой рубахи окунулся в темную воду, но незнакомке все равно. Что-то напевает негромко… Слов не разобрать, протяжная мелодия отдается эхом от озерной глади, растворяется в воздухе, теряется в ветвях деревьев.

Прозрачная зелень глаз, кожа будто фарфоровая... Да и вся девушка словно светится изнутри, мерцает светлым силуэтом на фоне лесной чащобы, которая подобралась совсем близко к озеру. Тонкие пальцы откладывают гребень в сторону и принимаются плести косу. Справиться с густыми волосами, которые наверняка доходят до пят, совсем не просто, однако терпения незнакомке не занимать. Коса заплетена уже наполовину. На каждой прядке под кончиками пальцев выступают алые капли, медленно стекают вниз, сливаются с другими каплями, пропитывают волосы насквозь. Незнакомка наклоняется к воде, полощет в ней косу. А кровь течет и течет, расплывается кругами на поверхности, постепенно смешиваясь с водой…

— Тимур, спишь, что ли? — раздается недовольный голос отца.

Тимур открывает глаза. По обе стороны мелькают ровные стволы сосен. Отец гонит машину по практически свободной трассе, обгоняет серебристую «тойоту»… Теперь впереди больше нечего не маячит. Только на встречной полосе показывается тяжело груженый КамАЗ и быстро скрывается из виду.

Картинка со странной девушкой у озера еще долю секунды стоит перед глазами, перекрывая реальность, но тут же рассыпается.

Мелодия забывается сразу. Ее уже и не вспомнить.

— Чего ты куксишься, как девчонка? Можно подумать, я тебя на каторгу везу, а не к родной бабушке.

На самом деле Зубаржат доводится бабушкой самому Ренату. А для Тимура она — прабабушка.

Тимур украдкой наблюдает за отцом, который нахмурил брови и мрачно смотрит на дорогу. Отец совсем еще молодой, их с Тимуром часто принимают за братьев. Слишком рано Ренат обзавелся семьей. Повесил камень на шею, как сказала бабушка Найля. Тимур однажды случайно подслушал ее телефонный разговор. Ох, не надо было жениться на этой пустышке Татьяне… Да и что хорошего может выйти из брака по залету?

Тимуру было лет шесть. Он не понял тогда, что значит «брак по залету». Теперь, конечно, понимает.

— Семнадцать лет тебе, а все в облаках витаешь. Я в твоем возрасте уже знал, чего хочу. И деньги уже зарабатывал.

Ну да, седьмого июня у Тимура был день рождения.

— Я же тоже иногда зарабатываю. Недавно сайт на заказ делал…

— Да я не об этом.

В принципе, понятно, что имеет в виду отец. Тимуру не передались его энергия, напор и предприимчивость, которые помогли пробиться в жизни, с нуля построить успешную фирму. Да, Тимур другой по характеру. Это отца всегда слегка раздражало. А сейчас его просто раздражает все. Он вспыльчивый, хоть и отходчивый. Когда-то давно Тимуру даже прилетела пара подзатыльников, сейчас уже позабылось, по какому поводу. Но почему-то было совсем не больно и не обидно. А вот сейчас чувствуется, что отца лучше не злить. Поэтому Тимур помалкивает и не вступает в дискуссию.

У бабушки Зубаржат он уже как-то прожил почти месяц. Девять лет назад. Когда мать узнала о любовнице отца, дома гремели сплошные затяжные скандалы. Обе казанские бабушки вовсю участвовали в семейных разборках. Отец сгреб Тимура в охапку и отвез в глухую деревню, где сам прежде проводил каникулы. Когда забрал обратно, в семье уже наступил относительный мир.

Что стряслось на этот раз, Тимур не в курсе. Громких скандалов не было, лишь иногда родители срывались на взаимные обвинения. Однако обвинения смутные и неясные, понять ничего было невозможно. В любом случае, Тимур остается с отцом. Это решено, хотя мнением самого Тимура никто не интересовался. Мать, которая в последнее время жила отстраненно, ко всему равнодушная, смотрела вокруг пустым прозрачным взглядом, недавно просто исчезла из дома.

— Скоро приедем уже, — нарушает молчание отец. Говорит совершенно спокойным тоном. — Узнаешь дорогу?

— Да.

И правда, за девять лет на пути мало что изменилось. Разве только появились новые рекламные щиты. Ну, это ближе к городам. И заправка выглядит немного по-другому. А вот сейчас… машина словно ныряет вниз, потом зависает в невесомости, сердце на мгновение замирает. Будто на скоростном лифте, только круче. Тимур хорошо запомнил это место, где по асфальту идет глубокая вмятина. Жаль, участок короткий, и это ощущение лишь на один миг. В прошлый раз, когда отец вез его обратно в Казань, Тимур во время «полета» загадал, что получит на новый год игровую приставку. Так и получилось, хотя не просил об этом подарке и даже не намекал. И приставка была именно та, о которой мечтал. Наверно, совпадение. Или?..

— Это недели на три, максимум на месяц, — примирительно говорит отец минут через двадцать. — Связь тут до сих пор паршивая, буду стараться дозваниваться хоть иногда. Я бы мог отправить тебя куда-нибудь по путевке. Но ты ведь сам в прошлом году был не в восторге. И вообще свинство бабушку забывать. Поможешь ей по хозяйству. Да и самому свежий воздух на пользу пойдет. А то ты уже зеленый весь из-за своего компьютера.

Отец сбавляет скорость, машина сворачивает с трассы. Еще примерно полчаса, и они въезжают в деревню. Дома по обеим сторонам улицы не похожи друг на друга — крепкие, подновленные, с резными наличниками чередуются с совсем заброшенными, у которых окна заколочены или чернеют пустыми прямоугольниками без стекол… Приходится притормозить, чуть ли не из-под колес с возмущенным гоготом разлетаются гуси. Их вожак до последнего момента не желал уступить дорогу.

Машина останавливается у забора, на лужайке, поросшей повиликой. Дом бабушки Зубаржат стоит на самом краю деревни. Из-за высокого, выше человеческого роста глухого забора слышится басовитый собачий лай. Отец еще не успевает постучать, как хозяйка открывает калитку.

И вот они уже оказываются на покрытом асфальтом дворе.

Отец шикает на огромного пса, который скачет на цепи.