Другие правила

Глава 12. Известия.

Вечером этого же дня Валери получила письмо. Посыльный, прибывший издалека, весь в грязи и пыли, протянул ей розовый конвертик, получил плату и скрылся в ночи. А Валери побледнела так, будто увидела призрак. Она смотрела на письмо, и не могла произнести ни слова. Жак, наблюдавший всю эту сцену, заглянул ей через плечо, но не увидел ничего, что могло бы помочь ему в разгадке тайны письма. Там стояло только имя Валери, написанное размашистым мужским почерком.

Заметив его движение, девушка сунула письмо в карман и обернулась к кузену:

-Это от Филиппа, - сказала она, силясь улыбнуться.

Жак кивнул и пошел к себе. Там он некоторое время ходил из угла в угол, потом спустился в библиотеку и стал рыться в ящике с письмами и документами. И нашел то, что искал. Нашел письмо Филиппа де Флуа, написанное его отцу пару недель назад.

Догадка его подтвердилась. Филипп писал мелкими аккуратными буквами с небольшим наклоном. Письмо, полученное Валери, было не от Филиппа.

Вечером Валери и дон Хуан куда-то исчезли. Их не было за ужином, их не было и позже, когда Катрин и Жак отправились каждый к себе. Жак сильно подозревал, что исчезновение этой парочки было связано с таинственным письмом. Он долго не мог заснуть, а потом спустился в сад, и пол ночи гулял по аллеям, гадая, приехала его кузина или нет. И уже под утро услышал голоса. Вернее нет, не голоса. Он услышал, как кто-то плачет.

Плакала женщина. Жак пошел на звук, и вдруг резко остановился и метнулся за куст. На скамейке в беседке сидели двое. По силуэту в первых лучах солнца он узнал свою кузину, которая закрыла лицо руками и рыдала в полном отчаянии. Светлые волосы, распущенные по плечам и еще волнистые от завивки, падали ей на лицо. Рядом сидел дон Хуан, который молча обнимал ее за плечи.

Жак некоторое время созерцал эту сцену. Его соперник обнимал Валери, потом отнял ее руки от залитого слезами лица и стал их целовать. Жак молча бесился, сидя за кустом жасмина. Валери же подставила губы, и они некоторое время целовались, пока дон Хуан не схватил ее в объятья и не прижал к себе. Валери вырвалась, как будто очнулась, и отстранилась от него.

-Ты-то доволен, что все так сложилось, - сказала она и снова закрыла лицо руками.

Дон Хуан скривил губы:

-Это несправедливо, Валери. Я ничем не заслужил подобных обвинений.

-Но будь твоя воля, ты бы убил его.

Он помолчал. Валери ждала ответа.

-Будь моя воля, то — да, - ответил он, делая ударение на слове «моя».

-Так я и знала.

Повисло молчание.

-Вряд ли я могу думать иначе, - через некоторое время проговорил он горько, - но кроме меня есть еще и ты.

Он снова обнял ее, и Валери не сопротивлялась.

-Должна быть причина, - сказала она, - он же не мог не прийти просто так. Проделать такой путь и в последний момент передумать...

-Конечно не мог. Поэтому давай подождем новых известий от него. А сейчас пойдем спать. Ты очень устала.

Они прошли буквально в шаге от затаившегося в кустах Жака и направились к замку. А Жак встал и стал отряхивать камзол, весь перепачканный землей. Интуиция подсказывала ему, что он только что узнал нечто очень важное.

...

За завтраком кузина не могла подавить зевки, и вид у нее был весьма разбитый. Жак тоже был не в лучшей форме. А вот дон Хуан выглядел так, будто всю ночь провел в кровати, а не сидел с Валери в парке на рассвете. Жак поражался, как ему это удается — всегда отлично одет, всегда приветлив и всегда спокоен.

Сразу же после завтрака, когда Жак еще надеялся сбежать и поспать пару часов, объявили о приезде мадам де Лесси и ее дочерей. Жак терпеть не мог обеих девиц де Лесси, но остался, чтобы узнать, как продвигаются дела у их брата. Валери же взглянула на дона Хуана и заулыбалась. Катрин тоже посмотрела на дона Хуана — и нахмурилась.

Мадам де Лесси была без слез. Возможно лицо ее было белее обычного, но слез не было. Более того, она улыбалась. Только войдя, она тут же подошла к

Валери и сжала ее руку:

-Как благодарить вас, мадемуазель де Флуа? - воскликнула она, - мой сын пошел на поправку! И все это только благодаря вашим заботам и вашему умению!

И их с Сафи геройским забегам в ночной лес в поисках болот, добавила Валери про себя. И чутью Сафи, которая могла отыскать травы в абсолютной темноте.

Валери ответила что-то вежливое. А в это время Сюзанна уже стояла около дона Хуана и что-то весело щебетала. Ее поведение могло вызвать только улыбку сочувствия, но молодая девушка не была способна угадать по лицу своего возлюбленного, что он на самом деле думает о ней. Вежливый интерес она вполне могла принять за настоящий, особенно желая принять его за настоящий.

Расспросив мадам де Лесси о своем пациенте, Валери похвалила ее и уточнила дозировки лекарств и частоту перевязок. Мадам де Лесси сама ухаживала за сыном, не допуская до него никаких врачей. Врачи могли быть слишком самонадеянны, а сиделки вечно что-то путали. И только эта молоденькая девочка казалась ей достойной доверия. Она прекрасно помнила, как та чистила рану, профессионально, уверено и спокойно. Как она быстро разобралась в ситуации, что именно она оставила мази, которые уже к вечеру сняли все воспаление. Возможно, Валери де Флуа через чур вольно ведет себя, и слишком откровенно смотрит в глаза, но она спасла Люсьена, и мадам де Лесси, страстно любившая своего сына, была ей благодарна.

Когда Катрин разлила по чашкам шоколад, все собрались у низенького столика в гостиной и Сюзанна, впервые с того момента, как вошла, обратившая внимание на кого-то еще, кроме дона Хуана, вдруг сказала:

-А вы знаете последние новости? Сегодня приехала кузина из Тура и рассказала, что арестовали какого-то испанского разбойника. И знаете где? Недалеко от вашего замка! Как вы думаете, он хотел ограбить вас или поболтать по-испански?

Сюзанна весело рассмеялась шутке, а Валери и дон Хуан переглянулись. Валери поставила чашку на блюдце с громким звоном, и сидела сложив руки на коленях. Глаза ее вдруг вспыхнули, будто полыхнули огнем, но, наверняка, такого не могло быть, и Жаку это просто показалось.