Дружба народов

Дружба народов

— Тьфу! — сказал Иван не в переносном, а в самом что ни на есть прямом смысле, выплёвывая изо рта остатки болотной тины.

Долго ж ему пришлось на болоте-то просидеть, в жабьем обличье: территория камеры, то есть, листа кувшинки — десять на десять лягушачьих шагов, вот и мерил он её годами, взад-вперёд, вперёд-взад... Можно было, конечно, хотя б с листа-то спрыгнуть и по болоту поплавать, это и жабы умеют, да он всё боялся: а вдруг именно в этот момент прилетит сужденная стрела от Ивана-царевича, жениха, сказкой заповеданного, который придёт, чтобы его расколдовать да превратить в девицу красоты неописуемой. Так и сидел годами, пока не вспомнил, что Иван-царевич — это он сам…

Теперь вот расколдовался. Посмотрел вокруг себя мрачным взглядом: тут и Иван-дурак бы понял, что чары, в жабу превративщие — подарочек от кого-то из местных. Те по углам попрятались, очевидно, ожидая кары за содеянное, однако же то и дело мерзко подхихикивали. Или чудилось ему?

Однако ж бояться было нечего: Иван мстить не собирался. Долгие годы, проведённые на болоте, поучили его уму-разуму лучше, нежели сказка, в которой Иван-дурак женится на царевне и получает полцарства впридачу, так и оставшись дураком. Чай, не надо было себя так вести, как будто он тут — единственный главный герой, а все остальные — либо враги, либо волшебные помощники. Правда, тут он виноват не совсем: сказки-то эти не он сам про себя придумал, а другие люди, а что поверил в них, так кто б другой не поверил-то? Местное население и само таким грешило: сказано вон, что Кощей Бессмертный должен смерть свою спрятать в яйце, так он идёт и прячет… А мог бы вон лучше, финансовым воротилой стать: продавать местным заезжим богатырям то, чего не существует (смерть свою) по заоблачной цене. Глядишь, так бы и построил финансовую империю: избушки на курьих ножках модернизировал, небоскрёбов понаставил вместо гигантских мухоморов. Нечисть-то она хоть и нечисть, а тоже поближе к небу имеет право быть.

Ну да, капитализм, конечно, бы получился — тут Иван снял шапку с ярко-алым петушиным пером и задумчиво почесал репу. Но иным путём, вроде как, к коммунизму и не придёшь, кроме как если сначала в болоте капитализма пару столетий не побарахтаешься.

Да и в любом случае, всё бы лучше было, чем то, что имеем сейчас по факту!

Тут Иван, наконец, вспомнил про свою изначальную и основную миссию, которая привела его в местные края и, старательно покопавшись в карманах своего разукрашенного самоцветами камзола, наконец, извлёк из его глубин мобильный телефон.

Связь он не ловил.

Иван нахмурился.

То ли он попал совсем уж в какую-то глухомань, где даже вышки сотовой связи не удосужились поставить, то ли за то время, что он провёл на болоте, технологии продвинулись настолько вперёд, что теперь и мобильными телефонами-то никто не пользовался…

Впрочем, включиться телефон включился — батарейка работала. Так что Иван решил наговорить на телефон сообщение и поставить его в «отложенные» — авось, появится в какой-то момент связь, так оно и отправится прямиком по назначению.

Устрашающе зыркнув по сторонам и (как он надеялся) немного припугнув местных, Иван поднёс телефон к лицу.

— Говорит Иван, в пункт назначения «Тридевятое царство, Нечистое государство» прибыл. Докладываю обстановку: уровень технологий значительно отстаёт от центра, уровень безграмотности населения высокий, если кто и умеет писать, так до сих пор пишут на бересте, а то и на костях, транспортные средства на уровне позапрошлого тысячелетия: ступа, метла, в лучшем случае — серый волк. Срочно требуется поставка партии компьютеров и ноутбуков, а также специалистов по компьютерной грамотности… Кстати говоря, по правовой грамотности тоже: подозреваю, что местное население о таком и не слыхивало. Богатыри, если уж до них доберутся, то хуже, чем с половой тряпкой обращаются, а они и не подозревают, что незаконно это. Дескать, так в сказке прописано: сначала мы им всевозможные палки в колёса ставим, а потом они нас побеждают и уничтожают… То, что сказка — не закон, поди ещё докажи им всем. Так, ладно, прошу прощения, отвлёкся… О партии звездолётов не прошу, знаю, что бюджет ограничен, но, может, хотя бы один? Или, ну не знаю, модель в натуральную величину — для знакомства местного населения с современными технологиями…

Тут, однако, Ивана отвлёк раздавшийся впереди непонятный шум. Сохранив сообщение и засунув мобильный телефон в карман камзола, он бросился вперёд, на поляну, где в просвете между стволами полыхало пламя самых разных цветов, рычали страшными голосами звери, летали валуны и вообще, происходило что-то ужасающее.

— А ну отдай! — орала Баба Яга, одной рукой вцепившись в чешуйчатую шею огнедышащего чудовища, а второй пытаясь вытащить у него из зубов какую-то тоненькую книжицу в алой обложке. — Кому сказала, отдай, зверюга ты безмозглая, бестолковая, бесполезная, бессмысленная! Свои паспорта все сжёг в протест против условностей, теперь и на мой нацелился?! А я тебе говорила, что согласна, а?!

Зверюга (точнее, одна из её голов — та, что не держала в зубах книжицу) презрительно фыркнула.

— Что?! — ещё пуще рассвирепела косматая старуха. — Это я-то раболепствую?! Это я-то свободный народ предала?! Мне там просто моя фотография нравится, на паспорте на этом! Я там почти как в молодости! Ты вот мне такую фотографию можешь сделать, а? А не можешь — так и молчи! Только и хватает ума, что девиц из местных теремов похищать да складировать потом в пещере — а что с этими девицами потом делать, и сам не знаешь! Тридцать три века зверюге, совсем как твоему ненавистному Илье Муромцу, а умом-то, гляди, не сильно от него отличаешься! А я вот, даром, что старая, поучиться возможности не упущу! — Баба Яга гордо вскинула голову. — Ты вот всё «государство — зло», «государство — зло», а меня государство этой, как бишь её, эмансипации научило! Так что не собираюсь я тут больше терпеть твой произвол! И девиц я всех твоих из пещеры повыпускала, пускай работают вон идут. Государству пользу приносят.