Dualis

I «Ухажер»

Натянув джинсы и простую белую футболку, встаю перед зеркальной дверцей шкафа: в волосах беспорядок, в руке расческа, во рту вкус железа от старых «невидимок», в глазах — не успевший развеяться сон.

Солнце мягко светит через занавеску. За окном порхают птицы, шумит чем свет пробудившийся город. Пахнет летом… Полнота окружающей жизни кажется издевательством над печалью, что владеет мной уже много дней. «С провалом смириться непросто, но я не должна раскисать, — зачесывая волосы, не в первый раз убеждаю себя. — Попробую снова через год. Это ведь не конец света».

В июне я поступала в университет родного города Сильверфорд, но не смогла получить стипендию. К сожалению, у моего отца нет возможности выплачивать полную стоимость обучения, так что я осталась не у дел до следующего набора. Ужасно стыдно, но впервые за десять лет я от души позавидовала Мэгги.

Мэгги — моя одноклассница, лучшая (точнее, единственная) подруга и с недавних пор соседка по квартире. Ее результаты оказались хуже моих, но она тем не менее поступила. Потому что ее родители могут платить за учебу.

Я бросаю взгляд на закутанную в одеяло фигуру. Меня часто дразнили, что я дружу с богатой девочкой из корысти — как же меня это бесило! Однажды я не выдержала и разбила Лизе Эттвуд шнобель за такие слова, что совсем на меня не похоже. Сама Мэг никогда не сомневалась в моей искренности: я ничего у нее не просила, смущалась от дорогих подарков и когда она предлагала забрать что-то «ненужное».

Она до сих пор так делает, хитрюга. Весной у меня порвалась любимая блузка — Мэг купила похожую (но дороже раза в три), походила в ней неделю и отдала мне, якобы она ей не идет. Но я не дура и прекрасно понимаю, что это изначально был подарок для меня.

«Мэг бывает заносчивой и склонна к нарциссизму, но в душе она очень добрая».

Вскоре после выпускного она нашла квартиру в приятном районе недалеко от универа и к огромной моей радости предложила снимать ее вместе: мол, свое жилье лучше, чем комната в общаге, да и с соседкой там может не повезти. Я согласилась не раздумывая! Ведь в противном случае мне пришлось бы остаться с отцом. Сам он не против такого расклада, но я твердо решила слезть с его шеи сразу после выпуска! С тех пор как мать от нас сбежала, он пашет как проклятый, чтобы у меня было все необходимое, — с шестого класса даже устроил меня в частную школу, за которую отдавал большую часть зарплаты. Я бесконечно ему благодарна! И хочу, чтобы он пожил наконец для себя. Может, он даже съедется с женщиной, женится во второй раз? Такой скромный, трудолюбивый и самоотверженный человек заслуживает право на личное счастье!

Я заканчиваю наводить марафет, собираю рюкзак и шагаю к двери.

— Агнес?

Оборачиваюсь. Мэг лежит, опершись на локоть, и протирает глаз. Кучерявые волосы торчат во все стороны, на правой щеке — узор от подушечных складок.

— Доброе утро. Прости, не хотела будить.

Она сонно щурится на экран телефона.

— …Ты куда? Сегодня же суббота.

— Забыла? Я на шестидневке.

Демонстративно стонет в подушку.

— Боже, Агнес… Ты всерьез собираешься торчать в этой кафешке весь следующий год?

Вздыхаю.

— Хватит меня отговаривать… Не хочу я быть у тебя на иждивении! Хочу сама платить свою долю за квартиру.

Мэг надувает губки, обретая сходство с обиженным ребенком.

— Но работать официанткой… тебе это так не подходит! — Она вдруг садится, воодушевленная какой-то идеей. — Давай лучше я буду платить тебе за уборку?

Я еле удерживаюсь от того, чтобы прыснуть.

— То есть работать официанткой мне не к лицу, а быть твой личной домработницей — в самый раз? Шиш! Убираемся по очереди. Теперь прости, мне надо бежать.

Она падает обратно на подушку.

— Ладно, до вечера. Хорошего дня!

***

Мне повезло найти работу в пешей доступности от дома, в уютном кафе под названием «Заводь» — работаю на полставки уже две недели и справляюсь вполне достойно. Сама удивляюсь, что до сих пор ничего не разбила и не перепутала. Не то чтоб я была такой неловкой, но от волнения случается всякое.

Утром посетителей мало, сейчас зал вовсе пустой, и мне доверили смотреть за ним в одиночку. Переминаясь с ноги на ногу, я жду возле стойки с меню, а как слышу дверной колокольчик — выпрямляюсь и «надеваю» улыбку.

— Доброе утро!

В кафе заходит рыжеволосый парень в рокерском прикиде, на приветствие не реагирует (впрочем, тому виной наушники). Вид у него до того угрюмый, что, кажется, меня обдает холодом, когда он проходит мимо. Парень садится у окна, упирает локти в стол и сплетает длинные пальцы. «Надеюсь, не из хамов», — невольно думаю я. У меня уже был один сложный клиент, настроение после общения с такими портится на целый день. Наверное, я принимаю все слишком близко к сердцу.

Я беру со стойки меню и подхожу к столику.

— Доброе утро! Сразу сделаете заказ?

— Лунго, — сухо отвечает рыжий.

— Хорошо. Оставить вам меню?

Он качает головой и отворачивается к окну. Я ввожу заказ в кипер, через десять минут получаю напиток и отношу неприветливому гостю.

— Пожалуйста.

Он не удостаивает меня даже кивком, только отбрасывает волосы с плеча за спину. «Мда, на большие чаевые тут рассчитывать не стоит». Я желаю ему хорошо отдохнуть и возвращаюсь на свой пост. В течение часа принимаю еще один заказ. Угрюмый рокер, на которого я нет-нет да посматриваю, печатает все это время в ноутбуке.

Снова звякает колокольчик. Я отвлекаюсь от изучения маникюра, который мне сделала Мэг, и поднимаю голову. Приветствие застывает у меня на зубах. В зал вошли два парня, одного из которых я, к сожалению, хорошо знаю.

«Колин…»

Модная стрижка, загорелая кожа, кроссовки, которые стоят как мой смартфон, на предплечье — недавно зажившая татуировка в виде готовой к броску кобры. «Небось, папочка подарил на завершение школы», — думаю я, борясь с паникой.