Дуэль княгини Дашковой.

Дуэль княгини Дашковой.

 1770 год, Лондон. 27-летняя женщина шла неспешными шагами к дому графини Пушкиной, жены российского посла Алексея Семеновича Мусина-Пушкина. Эту женщину звали Екатерина Дашкова. "Она была мала ростом, лоб у неё был большой и высокий, а глаза ни большие-ни маленькие, несколько углубленные в орбитах. Её нос был приплюснутый, рот большой, губы толстые, а талии не было вовсе. Однако она держала голову прямо, а спину ровно, в её карих глазах была видна гордость," - так описал её современник. Одета она была в пышное, тёмно-синее платье с глубоким вырезом на груди. Дойдя до дома графини, "философ в юбке", так прозвали её в Европе, постучалась в дверь. Спустя где-то полуминуты графиня открыла дверь.
       - Ах, душа моя, я Вам очень рада! - всплеснув руками, будто для неё приход Дашковой был приятной неожиданностью, проговорила графиня. - Проходите же, проходите!
      Женщины троекратно облобызались и вошли в дом. Дом графини был просторный: на потолке висела большая люстра, в ней горели свечи, по середине комнаты стоял стол и три стула, на одном из которых сидела женщина, одного возраста с Дашковой. Её знали очень многие, это была герцогиня Фоксон, одна из умнейших и образованнейших женщин Англии. Узнав знаменитую княгиню Дашкову, она едва заметно улыбнулась уголками губ.
       - Душа моя, это герцогиня Фоксон, - представила женщину Пушкина. - Она любезно наведалась ко мне в гости. Любезная герцогиня, Вы, конечно же, помните Екатерину Романовну? Я вам про неё рассказывала.
       - Разумеется, помню, для меня большая честь познакомиться с Вами, Екатерина Романовна, - слегка приподнявшись и поклонившись гостье, проговорила по-русски герцогиня (причем, заметим между делом, весьма бойко).
      Екатерина ответила поклоном на поклон, а затем молча села на свободный стул напротив герцогини. Та с неподдельным интересом смотрела на «философа в юбке». Для неё это, безусловно, было огромной удачей. На пару минут воцарилась тишина, но потом Фоксон заговорила снова:
        -  Давно ли Вы в Лондоне?
       - Я живу здесь около недели, - спокойно глядя на собеседницу, ответила Екатерина. - Благодарю, что спросили, герцогиня.
       - Как Вам здешний климат? - поинтересовалась Фоксон, разглядывая женщину всё с тем же интересом в глазах.
       - К сожалению, здесь очень сыро, особенно по вечерам, - ответила Екатерина Малая.
      Беседа продолжалась ещё около получаса. За это время дамы успели поговорить и об французских просветителях, и о делах в своих странах, но неожиданно их разговор перерос в интеллектуальный спор. Они даже не заметили, как стали оспаривать мнения дуг друга. Графиня Пушкина, услышав, что гостьи разговаривают на повышенных тонах, поспешила к ним, напрочь забыв о чае, который собиралась им принести. Вбежав в комнату, она увидела, что обстановка накалилась до предела. Ни одна из соперниц не желала уступать.
       - Вы просто недалекая дура! - вырвалось у герцогини.
      На несколько минут наступила зловещая тишина. Екатерина медленно поднялась и жестом пригласила герцогиню встать. Та встала, и в следующую секунду Дашкова залепила обидчице пощечину. Боль сильно отдалась в щеке герцогини. Однако она не растерялась и дала Екатерине ответную пощечину. Пушкина ахнула.
       - Графиня, покорнейше Вас прошу дать нам шпаги и провести в сад, - твёрдо проговорила Дашкова, гневно глядя на герцогиню.
       - Как, шпаги? - ошарашено спросила Пушкина. - Никак Вы шутить изволили, Екатерина Романовна?
       - Графиня, выполните просьбу княгини, - ответила за русскую оппонентку Фоксон. - Если она хочет решить вопрос таким способом, значит будет так.
    - Герцогиня, миленькая, ну что, Вы, в самом деле? Екатерина Романовна, дорогая, ну будьте же благоразумны,  - попыталась вразумить их Пушкина.
       - Графиня, шпаги! - одновременно произнесли женщины.
      Бедной графине ничего другого не оставалось, кроме как дать им шпаги и провести в сад. Всю дорогу к саду она тихонько шептала: «Господи, спаси и сохрани.»
      Екатерина Романовна и герцогиня Фоксон уверенно и твёрдо шли за графиней Пушкиной, а та продолжала читать молитву про себя. Она очень боялась, что может произойти что-нибудь плохое, ей очень не хотелось, чтобы кто-то из женщин пострадал и, Боже упаси, погиб. Вот они пришли к саду. Листья на деревьях шелестели от каждого дуновения ветерка, будто перешептываясь о чем-то. Возможно, они перешептывались о дуэли. Екатерина Малая и герцогиня Фоксон вытащили шпаги из ножен и встали в боевые стойки. В их глазах читалась твердая решимость, ни одна из них отступать не собиралась.
       - М-может, всё-таки не стоит? - попыталась в последний раз образумить их Пушкина. - Екатерина Романовна, герцогиня, ну Вы же умные женщины, а если, не приведи Господь, покалечитесь? Что же я Вашим достопочтенным мужьям скажу?
       - Вы зря беспокоитесь, любезная графиня, - ответила ей по-русски Фоксон. - Мы будем биться до первой крови, но если достопочтенная княгиня хочет извиниться за своё недостойное поведение, то я не возражаю.
       - Мне не за что пред Вами извиняться, герцогиня! - высокомерно проговорила Дашкова. - Вы оскорбили меня, и я жажду отмщения!
       - Ну что ж, будь по-Вашему, княгиня! - также высокомерно проговорила Фоксон.
      Началась дуэль. Клинки острых шпаг сверкали, точно молнии. Ни одна из дуэлянток не желала сдаваться. Бедная графиня Пушкина лишь громче зашептала молитву, иногда запинаясь и сбиваясь. Ей было невыносимо страшно. А между тем дуэль продолжалась. Княгиня Дашкова прекрасно владела шпагой, но герцогиня Фоксон оказалась удачливее. Она ранила Екатерину в правое плечо. Екатерина Малая вскрикнула, а из раны потекла кровь. Герцогиня молча убрала шпагу в ножны и также молча пошла прочь, не желая расправляться с побежденной соперницей. Екатерина, сжав зубы, смотрела ей вслед. Она проиграла.
       - Лекаря, срочно лекаря сюда! - не своим от испуга голосом прокричала Пушкина и подбежала к княгине.
      Дашкову осмотрел лекарь. Рана оказалась не смертельной. Княгине сделали перевязку, переодели в новое платье, и на том дело кончилось. Екатерина Романовна погостила у Пушкиной ещё три дня, а потом уехала в Оксфорд. За все эти три дня она ни разу не видела герцогиню Фоксон. Ходили слухи, что та уехала за границу. Жалела ли Екатерина Романовна Дашкова о своём проигрыше? Этого, к сожалению, не знает никто, но зато мы можем с уверенностью сказать, что княгиня Дашкова — одна из самых необычных, великих и таинственных женщин 18 века.