Дух амулета

Рыжая девица, стоявшая на обочине пригородного шоссе, при приближении трейлера заулыбалась и призывно завиляла бёдрами.

Пискарёв ухмыльнулся, остановил машину и высунулся.

- Эй, - окликнул он её. - Скучаешь?

Девица подошла, вглядываясь в него накрашенными глазами.

При ближайшем рассмотрении она оказалась невысокой пухлой дамочкой лет двадцати восьми. Такие Пискарёву, в общем-то, нравились. Устроившись в кабине, она сообщила, что её зовут Фрида и что сутенёра у неё нет. «Работает» сама на себя.

- Так это ж хорошо, - засмеялся дальнобойщик. - Тогда прямо тут и перепихнёмся. Места хватит.

Она тоже засмеялась.

- Ты симпатичный парень. Как раз в моём вкусе.

Сорокапятилетний Пискарёв, довольный тем, что его назвали «парнем», развеселился ещё больше.

За окнами в вечерних сумерках проплывали деревья и редкие далёкие огни. Показалась автозаправка. Здесь стояло несколько машин, водители которых расположились на ночёвку. Затормозил и Пискарёв.

Фрида, разлёгшись на откинутом сиденье, беспрестанно хихикала. Скалились её острые белые зубки. Как видно, новый знакомый ей и правда нравился. Она даже подарила ему медальон в виде какой-то загогулины, напоминавшей глаз.

- Амулет специально для шоферов, охраняет от аварий, - объяснила она.

Пискарёв к вещице отнёсся скептически.

- Не нужно, - сказал он. - Не люблю носить на себе ничего лишнего. И не верю я ни в какие амулеты.

- Бери, - уговаривала его Фрида, - я такие всем знакомым дарю, и знаешь, как хорошо действует? Пока ни один в аварию не попал.

- Ну ладно, как хочешь.

- Только ты его надень прямо сейчас, - не дожидаясь его согласия, женщина сама надела на него цепочку с медальоном. - Очень хорошо. По-моему, тебе идёт!

Пискарёв ухмыльнулся, сам не зная чему. Потрогал медальон. Тот был холоден как лёд.

- Интересно, из какого металла он сделан?

- Да какая разница… Ну же, поцелуй меня…

Шофёр, чувствуя нарастающую тяжесть во всём теле, откинулся и зевнул.

- Что-то меня в сон потянуло…

- Ну и спи, - Фрида захихикала, не сводя с него пристального взгляда.

Проснулся он поздним утром, весь разбитый, с гудящей головой, и сразу встревожился. Его вчерашняя знакомая куда-то пропала. Первым делом он проверил, на месте ли деньги и документы, которые он хранил не в бардачке, а в особом месте. Всё было цело, и он успокоился.

После более тщательной проверки обнаружилось, что отсутствовала рубашка. Пропал и медальон, который подарила Фрида.

«Подсыпала чего-то в пиво, - подумал он, морщась от головной боли. - Точно, подсыпала…»

Он вылез из машины и побрёл к магазину. По дороге вспомнил, что никакого пива вчера не пил, и вообще с этой бабой он ничего не пил. Но, в таком случае, как же он мог так сразу уснуть? Не иначе - гипноз, наваждение…

Миновав автозаправку, он увидел в отдалении, среди деревьев, чей-то припаркованный трейлер. Возле него расхаживали милиционеры. Пискарёв остановился. В памяти всплыли картины сегодняшнего жуткого сна. Ему показалось, что в нём он видел именно эту машину. Ночью он как будто бы подходил к ней, заглядывал в её кузов… В кузове ночевало пять или шесть рабочих-нелегалов…

Ему стало тревожно. Захотелось уйти отсюда. И всё-таки, желая проверить страшную догадку, он заставил себя пройти вперёд и присоединиться к толпе зрителей, наблюдавших за действиями милиционеров.

- Что здесь случилось? - спросил он внезапно осипшим голосом.

- Людей убили, - ответил пожилой грибник с корзиной.

- Это как же? - Пискарёв похолодел. - Так и убили?

- Они в трейлере ночевали, - объяснил другой мужчина. - Вроде бы драка между ними была и пятерых насмерть зарезали.

Пискарёву вдруг совершено отчётливо вспомнилось, как в своём сне он пролез в кузов трейлера и начал бить ножом спящих людей. А после, когда они все лежали, корчась в судорогах, он подходил то к одному, то к другому, взрезал горло и, приникнув к ране, пил кровь…

Ему показалось, что вкус этой крови он до сих пор чувствует во рту. Он повернулся и на негнущихся ногах поспешил прочь.

Неужели это не было сном? - размышлял он в панике. Но если так, то он сам не понимал, что делает. Им как будто руководил кто-то другой…

Он вспомнил, чем этот сон кончился. Будто бы он, весь вымазанный кровью, умылся в каком-то пруду, закопал в земле испачканную кровью рубашку и только потом вернулся в свою машину. И всё это время на его шее болтался амулет…

Весь в ледяном поту, Пискарёв перешёл шоссе и углубился в лес. Если его сон правдив, то справа, вон за теми деревьями, должен быть пруд.

И верно: вскоре перед ним открылась водная гладь. Он огляделся и сразу узнал это место, хотя во сне была ночь. Вот тут он мылся, смывая с себя кровь. А подальше, у березы, зарыта его окровавленная рубашку…

Пискарёв вернулся в машину и трясущимися от волнения руками взялся за руль. Он давил на газ, увеличивая скорость, словно хотел уехать как можно дальше от своего кошмара…

Он встретил Фриду через год, на другом шоссе.

Она стояла у обочины, «ловя» клиентов. Из рыжей она перекрасилась в блондинку и одета была по-другому, но он её сразу узнал. Он узнал бы её из тысяч.

Он проехал мимо неё и через пару сотен метров затормозил. Вылез из машины и с гулко бьющимся сердцем зашагал через придорожные заросли.

Она вскрикнула, когда он неожиданно набросился на неё.

- Вот ты где мне попалась, ведьма, - прохрипел Пискарёв, таща её в темноту под деревья. - Сейчас за всё ответишь…

Перепуганная женщина почти не сопротивлялась.