Душа в залог

1

Слеза упала из уголка глаза и скатилась вниз, оставляя на щеке мокрую дорожку. Зина белоснежным носовым платком смахнула сырость с лица. Покрасневший и опухший нос ее заложило от слез, и ей приходилось приложить над собой усилие, чтобы не высморкаться. Не здесь. Не сейчас. Она не испортит этот момент.

Торжественно украшенный зал бракосочетаний встречал гостей гулким, грудным голосом нарядно одетой регистратора и красной ковровой дорожкой, на которую убедительно попросили не наступать. Эта честь была только для брачующихся.

На этой дорожке, неловко переминаясь с ноги на ногу в неудобных туфлях на размер меньше положенного, Алиса. Её Алиса.

В торжественном украшенном зале на красной ковровой дорожке стояла Алиса. Её Алиса.

В памяти Зины в малейших подробностях запечатлелся тот день, когда она произвела свою девочку на свет, когда впервые прижала к груди сопящий и кряхтящий комок. Первый прорезавшиеся и первый выпавший зуб. Первый и последний звонок…

А теперь она окончательно отпускает свою девочку в большую жизнь - отдает ее замуж. С сегодняшнего дня Алиса будет носить чужую фамилию.

Стоило торжественной части закончиться, Зина вручила дочери букет цветов и расцеловала в обе щеки сначала ее, а затем и новоиспеченного зятя. Сергей неловко приобнял тещу за талию, сконфуженно поблагодарив.

Едва она закончила с беглыми поздравлениями - ее оттеснили в сторону другие поздравляющие. Но она едва ли обратила на это внимание. У нее были дела поважнее.

Убедившись, что на неё уже никто не смотрит, а сваты тоже заканчивают поздравлять молодую пару, она быстрым шагом вышла из зала и практически сбежала вниз по величественной мраморной лестнице наружу.

Весь этот день стал для нее то ли сплошной каруселью, то ли калейдоскопом событий, сменяющих друг друга с такой скоростью, что голова шла кругом. Теперь, едва закончив с поздравлениями, пока молодые поедут сначала во дворец культуры, а затем возложить цветы к вечному огню, что горит в ногах у памятника ждущей матери, она вместе со сватами должна была ехать в специально “снятую” заводскую столовую, и закончить окончательные приготовления.

Об аренде столовой договаривался ее бывший муж - Леонид. Зина не знала, какие такие связи поднял главный инженер “Энергомаша”, но была ему искренне благодарна за то, что устроил такой праздник для ее дочери.

Леонид, тем временем, быстро спустившись со ступенек ЗАГСа, и, кивнув Зине, сел за руль своей “семёрки”, поблескивающей новенькой зелёной краской. Утробно закричал мотор, и машина, мягко шурша резиной, выехала с парковки.

Задумчиво посмотрев ему в след, Зина вспомнила, что Леонид говорил о том, что у него есть неотложное дело касаемо подарка для молодых, а теперь была заинтригована. Запоздало пришло осознание, что она была занята подготовкой к торжеству настолько, что даже не поинтересовалась, нужна ли ему ее помощь. Впрочем, чем она могла ему помочь?

Для нее не было удивительным, что он уехал один - была договоренность, что Света, его новая супруга, останется с молодыми.

Следом за Лёней из главного хода вышли новоиспеченные сваты.

Дмитрий Семёнович, шел будто бы и неспеша, перекатываясь с ноги на ногу как гусак. Его красное, обветренное лицо выражало наивысшую степень удовольствия, а блестящие глаза намекали на то, что удалось пропустить бокал горячительного, пока супруга отвлеклась на поздравления молодых. Его мозолистые, широкие как лопаты, рабочие руки были а в карманах пиджака, а сам он то и дело оглядывался на семенящую вслед за ним супругу.

Людмила Петровна была подстать мужу. Такая же невысокая и коренастая, она во время ходьбы то проверяла прическу, то искала что-то ведомое одной ей в видавшей виды сумке. Суетливые ее движения выдавали волнение и, Зине показалось, что недовольство.

Она, как и договаривались ранее, ждала сватов у их белой “копейки”, и, едва Дмитрий Семёнович сел за водительское сидение. Он вытянул из кожуха двери штырек внутреннего замка, Зина рыбкой нырнула на заднее сидение, и захлопнула за собой дверь, ожидая, когда Людмила грузно сядет на свое место.

Ехать им было совсем не далеко, всего пару километров.

Зина судорожно перебирала в голове все организационные моменты боясь хоть что-нибудь забыть.

Шары. Каравай. Шампанское для молодых.

Проверить столы расставить красиво алкоголь…

– Где алкоголь? – Она похлопала по спинке переднего сиденья.

– Там, в ящиках. – Людмила Петровна, явно недовольная, что ее отвлекли от раздумий, отмахнулась от Зины словно от назойливой мухи, указывая куда-то назад, видимо, имея в виду багажник автомобиля.

Людмиле действительно уже было не до алкоголя и не до других вопросов. Она страдала.

Страдала от духоты железной коробки автомобиля, раскаленной на солнце, от горячего воздуха, бьющего прямо в лицо, от мелкой дорожной пыли, приносимой ветром и норовящей налипнуть на взмокшую кожу.

Ноги ее отекли и гудели, а спина и живот зудели от плотного триколина, из которого было пошито модное платье.

– А шампанское для молодых? – Не унималась Зина. – Тоже там? Оно же наверное горячее!

– Да будет тебе, сваха! – Дмитрий в пол оборота повернул к ней голову. – Мы - люди простые, и теплое попьем. А вашим гостям в морозилке льда наковыряют, если им холодненькое только подавай.

– За дорогой следи! – Толкнула его локтем жена, бросая недовольный взгляд в сторону беспокойной пассажирки.

Зина ещё на этапе приготовлений отметила, что новоиспеченные родственники испытывают к семье невестки если не неприязнь, то антипатию точно. Сначала она думала, что это обычная родительская ревность, но потом поняла, что дело было именно в недостаточно “рабочем” происхождении Алисы. Не нравилась сверкам городская невестка. Не ко двору пришлась.

Впрочем, ей было совершенно все равно, что о ее семье думают эти люди. Главное, чтобы ее ребенка не обижали.

Зина хотела решить ещё несколько организационных вопросов Но решила лишний раз не раздражать новую родственницу своими расспросами точка и остаток пути молчала. Всё равно на этом этапе уже сложно было что-то изменить.