Две недели дождя

Глава 2. Потерянная ночь и пара щепоток правды

Лай бросил плащ на спинку стула и направился к кофейному аппарату. Конечно, здешний кофе был несравним с тем, что готовил Эйчер, но ему предстоялао переделать гору скучной бумажной работы, без подзарядки мозг с этим точно не справится. Да и с расследованием надо было что-то делать. Чем быстрее он найдёт убийцу, тем лучше. В конце концов, он заслужил отдых, и вовсе не обязан помогать Дэвису. Но Мик – его единственный друг среди полицейских, второй, после Криса, и первый равный. Лай нашёл взглядом картинку с чёрным кофе, выбрал самую большую порцию и начал на кнопку. Почему-то до ужаса хотелось пиццы. Не успел он выйти в коридор, как в него едва не врезался Мик.

– Лай, прохвост, я уже без тебя ехать собирался! Где тебя носило? – Инспектор Дэвис схватил его за ворот рубашки и несильно тряхнул.

– Я же сказал, что пойду обедать домой. – Лай раздражённо скинул руки Мика с себя. Какого… он ему не позвонил, если так срочно? Он машинально провёл ладонями по карманам. Потому что он оставил телефон на рабочем столе, ну конечно! Идиот.

– Мог бы телефон взять. У нас ещё один труп, совсем свежий. Судя по почерку, наш парень. – Мик самодовольно усмехнулся. Ему определённо нравилось командовать своим коллегой. – Так что бегом обратно и поехали. Крис уже на месте, мокрый и злой. За задержку он тебе спасибо не скажет.

Лай кивнул и пошёл за своим плащом. Что-то убийца разошёлся, либо он начал работать днём, хотя прежде все девушки были убиты ночью, либо труп уже не совсем свежий. Оба варианта не радовали. Лай с усилием потёр лоб, голова болела уже почти неделю, особенно сильно по утрам и ближе к вечеру. Недопитый кофе он оставил на столе рядом с компьютером. К его возвращению он превратится в горькую, холодную жижу, которую почти невозможно будет пить.

На этот раз Мик решил взять служебную машину. Вместе с ними в неё втиснулось ещё трое полицейских, один с большим фотоаппаратом в водонепроницаемом чехле. Новое место убийства оказалось достаточно далеко от предыдущего, в небольшом тихом скверике. Обнажённая девушка сидела, прислонившись спиной к колонне беседки и уронив голову на грудь. Дождь капал на её ноги сквозь трещины в крыше, капли стекали на мокрый пол.

– Время смерти примерно на час отличается от времени смерти прошлой жертвы. – Крис мазнул взглядом по подошедшим полицейским и инспекторам. Он стоял в центре беседки со стаканчиком кофе в руках. – Возраст около восемнадцати, смерть наступила от массивной кровопотери и болевого шока в результате нанесения множественных ножевых ранений.

– Чего не хватает? – Лай подошёл и опустился на корточки рядом с телом. – У неё что-то отрезали?

– Вообще-то, да. Прядь волос, слева. Достаточно большую, если честно. – Крис отхлебнул дрянной кофе, купленный в ближайшем автомате, и поморщился. Ему пришлось отойти к колоннам, чтобы не мешать полицейским фотографировать место убийства. Молодой офицер тихо бормотал в диктофон, описывая положение тела. – Если бы убийца просто хотел получить её волосы, не привлекая внимания, он мог бы отстричь их аккуратней.

– Забавно, пока что всё совпадает. Но что ещё? – Лай прислонился спиной к одной из колонн. Пока что всё идеально ложилось в канву, заданную Эйчером. – Одежда. Это странно. Все женщины были раздеты после смерти, в этом должен быть какой-то подтекст.

– О чём ты, Лай? – Мик недоумённо посмотрел на коллегу. Лай не ответил, он перебирал факты, пытаясь найти причину и обоснование, выстраивал их в своей голове по степени важности.

– Инспектор Дэвис, мы закончили со съёмкой. Делать видео? – Полицейский с фотоаппаратом подошёл к Мику. Он что-то ещё добавил, но Лай его уже не слушал, полностью сосредоточившись на работе.

– Всё дело в одежде и трофеях. Это всё объясняет. Действительно, не так сложно. – Лай потёр виски, пытаясь отогнать пульсирующую боль. Проклятый дождь, это всё из-за него, точно!

– Что ты имеешь в виду? Объясни, Лай! – Мик раздражённо сжал кулаки и подошёл к своему коллеге. Его всегда раздражала привычка Лая рассуждать вслух, выдавая обрывки фраз и мыслей. – Что ты понял?

– Скажи, когда человек одет, какая часть его тела видна? – Вопрос мог показаться странным, а ответ – слишком простым. Лай перевёл взгляд на раздетое, перепачканное кровью тело молодой девушки. – Видны только руки и голова, верно? И что у нас по трофеям? Пальцы с руки, волосы, кожа лица, ухо, глаз. Он собирает чью-то голову и кисть руки. Всё то, что видно, когда женщина одета. То, что он видел сам. И снимает одежду именно потому, что та женщина была одета.

– Какая-то странная, вывернутая логика, тебе не кажется? – Мик почесал в затылке и ещё раз внимательнее посмотрел на тело. Какая-то нелепая поза, потёки туши на щеках, стеклянные глаза. Если принять теорию Лая, её убили только за то, что её волосы были похожи на чьи-то ещё. – Хотя что-то в ней есть. Если одежда – его особый фетиш, он мог забрать или уничтожить её. Выходит, он всё-таки хотел раздеть ту женщину?

– Нет, не хотел. Он хотел убрать преграду, да и все эти жертвы – на самом деле убивал он совсем не их. Он убивает её, медленно и постепенно, кусками. – Лай покачал головой. Убийца брал лишь части, то, что совпадало. И одежду, то, что отгораживало от неё, словно хотел приблизиться к той женщине и отобрать её лицо. Странные мысли, но они так удобно укладывались в схему. – Хотя я могу и ошибаться. В любом случае, важным для него является лицо, а не тело жертв. Вернее даже, его часть.

– Так выходит, ему остались только нос и губы? – Крис скомкал стаканчик из-под кофе и теперь безуспешно искал взглядом урну. – В крайнем случае, зубы и язык. Потом он может надолго залечь на дно, если вообще появится.