Дверь в темную комнату

Дверь в темную комнату

Человеку, который был не прав

Год

Ты живёшь самой обыденной жизнью: у тебя есть дом, работа, женщины - постоянные и случайные подруги. Ты думаешь, что счастье бродит где-то рядом и рано или поздно ты встретишь его где-нибудь в закоулке улиц большого города. Ты перешагиваешь с ноги на ногу, с холодной ясностью выжидая, когда оно схватит тебя в путанице будней.

У тебя есть определенный достаток, а значит, ты волен делать, что хочешь - это ты называешь вкусом свободы. Ты любишь и лелеешь свою свободу. Ты гордишься своей свободой, хотя она не твой фетиш, но, в тоже время, и не твоя напасть. Твоя свобода - это твой уголок, в котором создаются мечты с помощью денег и обаяния, и ты знаешь, что в этом месте под солнцем тебе отведено личное поле для деятельности. Ты свободен и любим - это и есть фундамент твоей жизни. Ты живёшь одним днём, хотя и не всегда тебе удаётся мастерски найти приключение в перерывах между часами жеманной рутины и остервенело тяжелого постоянства.
Ты, по умолчанию, считаешь себя хорошим, хотя толком не знаешь, что такое «хорошо». Но ты не признаешься в этом - хороших не любят, к тому же за это не платят.

Когда-то ты называл себя честолюбивым. Но потом, ты стал продавать себя - сначала дешево, затем подороже. Некоторое время ты стыдился этого, отнекивался, говорил о суровой необходимости, тяжелых временах, но затем, глядя на бесстыдных проституток низшего и высшего чина, что с высокоподнятой головой шагали рядом с тобой, взял с них пример и через пару месяцев благостно отзывался в телефонных разговорах о своём сутенере-работодателе. Твоё высокомерие вырастало с каждым повышением, с каждым увеличением выдаваемого тебе пайка. Ты возвратил себе звание честолюбивца, когда окончательно свыкся с самоторговлей и собственным тщедушным раболепством.

Ты не терпишь одиночество, но ты и не презираешь его. Ты уважаешь его как благородного врага, достойного противника в сражении за твоё счастье. И ты всегда побеждаешь - без жалости, хладнокровно перерезая тонкую веревочку - тот узел, в котором заключена твоя тяга к пустоте.

Месяц

Ты сдираешь эмаль с кромки своего окна, и мелкая крошка осыпается на подоконник, словно желтая листва в осеннюю эпоху. Через пару секунд ты заболеваешь. Сомнение, твой бич, приходит к тебе, когда ты его совсем не ждешь. Оно заполняет твои сосуды слезящей тоской, и вместе с кровью расходиться по веренице артерий и капилляров. Ты не можешь понять, где находиться искра твоей болезни. Ты смотришь, как пламя сжигает листы с историей становления твоей личности, и молчишь, неотрывно глядя на столп взвивающегося огня.

Постепенно тебя начинают посещать мысли, написанные чужой рукой. В обществе ты, то молчишь, то говоришь - много и завуалировано. Ты уверен, что воля к смерти перестает в самоубийство и одиночество, а воля к жизни - в работу и брак. Ты далёк от того и другого. Ты не терпишь крайности, но и не веришь в существование золотой середины. Ты думаешь, что попал в фатально-патовую ситуацию и осознаешь бесполезность своей холёной свободы в той партии, которую играешь. Но ты еще не собираешься сдаваться. Ты думаешь, что окажешься ловчее нахлынувшей скорби. Ты не сопротивляешься, уверенный, что печаль уйдет сама с первым лучом солнца, но вскоре ты понимаешь, что терпеть не можешь лето.

Ты перестаешь видеть свет. Тебе кажется, что мир покрыт пеленой из изъянов и ошибок, которые ты сам допустил. Твой день рождения кажется тебе искусственным, словно он вырван из чужой жизни, словно он достался тебе по наследству или по договору купли-продажи. Ты, кажешься, себе старым и дряхлым. Хотя физически ты молод, но ты боишься своего духовного возраста - он пугает тебя, он ранит твою иссохшую суть, будит скверные мысли, невыносимые из-за своей правдивости. Тебе кажется, что внутри тебе ползает паук и окутывает шёлковой сетью твои внутренние органы, мышцы, сухожилия. Ты мучаешься от бессонницы, а если тебе удаётся задремать - тебя посещают кошмары, проходящие сквозь повисший над твоей кроватью ловец снов.

Неделя

Переняв всё у людей прошлого, ты хочешь походить на человека будущего. Ты садишься на пепелище своих воспоминаний и смотришь на обгоревшее настоящее, из тела которого выползают белые черви, насытившиеся плотью времени. Ты знаешь, что на него вылили не одну цистерну сладких слёз, но от этого, вкус реальности стал только горче. Ты смотришь на гниющее настоящее и с опаской глядишь в будущее. Со страхом ты пятишься назад в разомкнутые объятия старого века.

Ты не ходишь на работу, и тебя увольняют. Ты воспринимаешь это равнодушно с неприкрытым безразличием. Ты несколько раз перерезал себе вены взглядом, пару раз затягивал петлю. Ты уже проигрывал свои похороны - они были глупы и безвкусны, как пошлая американская комедия с примесью чёрного юмора. Ты мысленно умирал, сочувствовал себе, а потом отплевывался и снова умирал, будто в насмешку идеи жизненного круговорота.

С каждым днём тебе всё тяжелее думать. Мир начинает темнеть и его черты, поражавшие тебя красотой, приходят в упадок, блекнут и стираются. Тебе кажется, что пустота оскалила на тебя пасть - она брызгает в тебя слюной, а ты стоишь ошеломленный и ошарашенный. Ты смотришь на это облезлое животное, харкающее, стенающее и оно вводит тебя в состояние паники одним своим видом - вперемешку с соплями по клыкам его стекает кровь. Твоя кровь.

День

Ты ощущаешь, как истощаются внутри жилы, чувствуешь, как становишься выжатой губкой, бесполезной и ничего не стоящей. Твоя сущность, которую продают на аукционе за бесценок, желает многого и готова на многое, но обессиленная, она жаждет пустоты. Тяга к ней, непонятная посторонним, этот инстинкт, тащит тебя за собой в минуты самого тяжкого отчуждения.