Дворяне 1

Предисловие

    Так сложилось в советское время, что многие люди о своих предках мало знали. Это было не безопасно, если предки не являлись представителями рабочего класса.  Поэтому, зачастую  бабушки и дедушки были не многословны, рассказывая о своём прошлом. Мне в этом отношении повезло: мои бабушка и дедушка Сержпинские не побоялись рассказать мне о своих родителях, и я сначала кратко изложил эти сведения в виде родословной. Но текст получился объёмный, и я решил написать роман. Многие факты, из их рассказов мне удалось уточнить в интернете или  в Ярославском государственном архиве.  В конце книги некоторые архивные  справки прилагаются.   

Моя бабушка и мой дедушка

Сержпинские.

   Однажды, мы с дедом Сержпинским Сергеем Николаевичем, моим полным тёзкой, поехали в Ярославль. Когда мы проезжали на автобусе мимо старых казарм на Московском проспекте, он мне и говорит: «Вот с этих казарм начался Ярославский мятеж 1918 года. Я участвовал в его подавлении, а мой родственник был среди мятежников». Потом дед не однократно рассказывал мне о тех событиях во всех подробностях. Много интересного приходилось слышать из разговоров бабушки с её подругами о старом городе Данилове, Ярославской области, о людях, живших в начале двадцатого  века. Бабушкины родители владели имением в деревне Гарь, возле Данилова, и  крестьянский быт тоже не раз обсуждался, а я с интересом слушал и невольно запоминал, словно записывал на магнитофон. Запоминал я такие разговоры с раннего возраста.

      Я видел, как  дедушка часто делал записи в свой дневник. Мне было любопытно прочитать, что он там пишет, но я не мог разобрать его почерк, мелкий и ровный. Когда я вернулся со службы в армии и был совсем взрослым, то попросил его почитать что-нибудь из дневника, и он несколько раз мне зачитывал отрывки из той драгоценной толстой тетради. Неожиданно для меня, он вдруг сообщил, что сжёг свой дневник и объяснил это тем, что опасается за меня и других членов семьи, так как ругал в дневнике Сталина. В тот период репрессий уже не было, но опасения у него остались. 

      Была у бабушки родственница, двоюродная тётя, по материнской линии, Беляева Матрёна Никитична. Она работала служанкой у бабушкиных родителей в имении. Бабушку она старше лет на пятнадцать и знала много о жизни её родителей. Я помню, как она приходила к нам домой обедать и ужинать каждый день, так как у неё была минимальная пенсия 12 рублей, и она считала, что бабушка обязана её кормить. Она, не могла не разговаривать, сидя за столом. И каждый раз она что-нибудь вспоминала из прошлой жизни, рассказывала много интересного и смешного. Бабушка и дедушка очень хорошо к ней относились.

      Многие факты в истории страны, Советские руководители могли  исказить, если это было нужно, и  архивам не всегда можно доверять.  До сих пор историки не могут выяснить: «В октябре 1917 года был переворот или революция?» Дедушка был свидетелем этих событий.   Являясь студентом художественного училища барона Штиглица, он по заданию матросов, большевиков, охранял мост через мойку, вместе с другими  студентами. Мост находился не далеко от Зимнего дворца, и студенты узнали от юнкеров, как произошёл государственный переворот в России 25 октября 1917 г. 

    Условия жизни в городе Данилове, где в основном в романе описываются события, внешний вид города, совсем не менялись, вплоть  до 1950-60 годов. Я родился в 1948 году и с детского возраста запомнил облик Данилова. Он, по словам дедушки, выглядел так же, как и до 1917 года. Только после Великой Отечественной Войны город немножко начал меняться; на месте рынка, в центре города, посадили деревья и устроили красивый сквер, с памятником Ленину, и с цветочными клумбами. На окраинах Данилова начали строить индивидуальные, деревянные, дома бывшие колхозники, которым удавалось уйти из колхозов, а за кладбищем расширялись мелкие предприятия  (молокозавод, кирпичный завод и машинотракторная станция). Облик города менялся очень медленно, и только с  1970 года, когда возле завода[1] Деревообрабатывающих станков стали строить современные многоэтажные дома со всеми удобствами, город стал меняться.   Поэтому, с детских лет, пока я не уехал из Данилова, я хорошо помню этот дух старины, исходящий от деревянных, двухэтажных домов, которым было более ста лет. Но они хорошо сохранились, и в них ещё долго жили люди. Мне удалось запомнить и старую электростанцию в Данилове, расположенную за Преображенским прудом. Дедушка мне говорил, что паровой двигатель, вращающий электрогенератор в электростанции, был привезён при содействии дедушкиного отца, моего прадеда, в 1914 году. Прадед выучился на инженера по проектированию и ремонту паровых двигателей  и помог родственнику - предпринимателю установить этот двигатель для вращения пилорамы в Данилове, но при Советской власти паровой двигатель перенесли в электростанцию. Я жил с родителями не далеко от электростанции и слышал, как паровая машина и днём и ночью пыхтела, словно паровоз.

      Во время гражданской войны в Даниловском районе действовали отряды восставших крестьян под предводительством Константина Озерова, а среди бывших дворян и купечества, в первые годы Советской власти, создавались тайные организации для свержения этой незаконной, как они считали, власти. Но чекисты не дремали, постепенно выявлялись контрреволюционные элементы и подвергались репрессиям. Сержпинские и Верещагины на себе испытали репрессии. Верещагин Семён Александрович, отец моей бабушки, был арестован и его чуть не расстреляли.  Человеческая история развивается по спирали, по кругу, и нынешнему поколению необходимо знать уроки истории. Всё может повториться, но лишь с небольшими отличиями. «Отобрать и разделить» - это самый простой способ у людей установить справедливость.