Джеффри

Джеффри

I

В период с 6 по 29 октября 1931 года, в местной газете небольшого города N, на первой странице в сносках можно было обнаружить объявление о пропаже подростка и просьбу о содействии местным органам правопорядка в его поисках. Прилагалась вся необходимая информация, включая контакты, сумму возможного вознаграждения и описание внешности пропавшего: «...подросток 15 лет; худощавое телосложение, рост около 165-170 сантиметров; глаза карие, волосы рыжего тёмного цвета...»Данное событие сподвигло жителей городка впервые за лет пять начать активно обсуждать одну тёму. Такой возросший интерес и некоторые заявления семьи пропавшего — о «неболтливости» и пассивности полицейских, которые удосужились лишь на размещение того самого объявления — порадили множество слухов и мистификаций.Кто-то травил байки про очередного мальчишку, сбежавшего из провинции в большой город, пытая удачу. Некоторые шептались по поводу каких-то выдуманных ими же культистов, проводивших кровавые ритуалы в брошенных домах старого мануфактурного района. Но все эти россказни в действительности не имели под собой никаких реальных оснований. Сами родители пропускали всё это мимо ушей и удерживала их от истерики и отчаяния только тонкая нить надежды на возвращение сына.По-крайней мере, так считала часть горожан, которая не была подвержена влиянию столь навязчивых слушков: вышеупомянутые культы и поиск приключений. Хотя не стоит упускать из внимания и странные события в четверг 3 октября. Внезапное отключение света в целом районе возле здания школы и похождения полицейских с ручными фонариками. Представители правопорядка будто что-то или кого-то разыскивали и это заняло приличное количество времени, хоть территория их поисков ограничивалась условной окружностью метров 60-70 в радиусе. Несколько любопытных зевак, которые возвращались с работ, и группа гуляющих подростков попытались подойти ближе или завязать разговор с патрулирующими, но в ответ их отгоняли от мысленно отчерченного круга, навешивая на уши лапшу то о ограблении, то о выдуманных учениях. Объяснения разных жандармов расходились, что подтверждало факт замалчивания настоящих причин оцепления школьного здания.Несколько звонков дошли как в участок, так и в службы, связанные с инфраструктурой: звонили насчёт отключения света у соседей. Время подходило к 11 часам ночи и большинство наблюдателей потеряло интерес к происходящему или решили узнать о всём утром.Проскальзывающие лучи фонариков можно было лицезреть вплоть до часу ночи.В последствии кто-то из жителей заикался о том, что слышал в период с полуночи по час выстрелы. Но это было единичное заявление и никто не придал ему значение. Да и про само ночное действо вспоминали только при обсуждении исчезновения Джеффри Портера и смежных с этим делом слухов.Полиции очень повезло, что жители не стали разузнавать о событиях в ночь с 3 по 4 октября. Да и вряд ли эти попытки привели хоть к чему то: сами полицейские, патрулирующие здание школы в ту ночь и их начальники не понимали до конца, с чем столкнулись. Папку с делом было вскоре уничтожить, ибо если бы появились особо любопытствующие, то явно смогли бы путём множественных запросов в вышестоящие инспекции добиться хотя бы приватного ознакомления с делом. Да и состояла это папка сугубо из каких-то странных, будто нафантазированных свидетелями, все из которых являлись участниками осмотра школы в ту ночь, картин. Многие из причастных к расследованию, которое в итоге свернули спустя неделю, предполагали, что такие вещи должны быть объектом надсмотра совершенно других органов. Исходя из знаний самих жандармов — таких органов не существовало на момент событий.Кроме проблем с осознанием произошедшего в рамках оформления бумаг, были проблемы с принятием всего у самих полиционеров. Многие из них воспринимали всё как плод разыгравшейся из-за темноты и усталости фантазии. Может они просто пытались привить себе эту мысль, чтобы не пошатнуть свою психику, что было нормальной реакцией.Возвращаясь к связи этого события и слухов о пропавшем мальчике: как уже было сказано, объявление появилось в газете 6 октября, то есть спустя 2 дня после ночного переполоха у школы. Некоторые горожане сделали странные, но частично обоснованные логикой выводы.На таких сплетников смотрели косо, но кто бы мог знать, что именно эти фантазёры своими догадками ближе всего подобрались к реальной сути ужасных по своей природе событий в ночь с 3 по 4 октября 1931 года, произошедших в здании провинциальной школы...

II

Джеффри Портер изрядно потрепал нервы своим родителям, не придя домой 30 сентября. Просидевшие в ожидании до полуночи Портеры предположили, что их отпрыск остался у кого-то из своего окружения на ночь, совсем забыв о надобности не то, что в просьбе на такое, а хотя бы в предупреждении. Было принято решение не нервничать, спокойно лечь спать и днём, после возвращения сына из школы устроить ему воспитательную беседу.Днём первого октября Джеффри также не было дома. С окончания занятий прошло около двух часов, занятий кружка по физике запланировано не было, а дорога до дома занимала минут 20.Родители были окончательно возмущенны таким поведением их сына, хотя на самом деле преимущественно ими двигал подсознательный страх, и направились в сторону школы, чтобы поставить сына на место прямо на улице. Спрятанный глубоко в голове страх становился всё ярче и ощущался все более реальным по ходу приближения к зданию школы. Когда Портеры вошли в кабинет директора с расспросами, их лица выражали страх и удивление. После ответа директора и охранника, которые утверждали что Джеффри не появлялся в школе в этот день совсем, мисс Портер еле сдержалась от того, чтобы не потерять сознание. Муж и директор поспешили её успокаивать и начали обзванивать всех знакомых и учеников, у которых мог теоретически оказаться Джеффри. Результатов не было, теперь муж также был на грани нервного срыва. Директор пытался найти возможное решение проблемы, но эмоции у родителей уже зашкаливали: они вышли в сторону полицейского участка с твёрдым намерением добиться поисков сына, хотя могло оказаться, что сын просто совсем обнаглел и продолжил свои похождения предкам на зло.Так оно, видимо, и оказалось — не дойдя ста метров до участка Портеры увидели своего сына: невысокого мальчишку, с неопрятными рыжими волосами, впавшими щеками, прыщавым лицом и карими глазами, которые ничего в момент встречи не выражали. Через силу сдержавшись они не проронили ни слова и в полном молчании прошли домой.Воспитательная беседа продолжалась почти три часа, вплоть до сумерек за окном.И фактически ничем она не закончилась: родители штурмовали сына расспросами, упрёками и обвинениями. На все вопросы и претензии они получали один ответ, который ставил их в тупик самим содержанием и безмятежностью в голосе Джеффри: «Всё в порядке...».Оставшиеся часы до сна Портеры сидели на кухне, в шоковом состоянии наблюдая за беспечным сыном.Утром Джеффри решили не донимать и отпустить в школу, не забыв на всякий случай пригрозить сыну тем, что если он опять выкинет что-либо подобное, то может забыть о друзьях и подарках на праздники.Опять та же реакция: «Всё в порядке...».Первой встречей для младшего Портера в школе стала встреча с директором, к которому его отвел охранник, до этого получивший задачу следить за входом на случай возможного появления мальчика.Новый акт допросов подростка: расспросы насчёт его отсутствия, визита родителей и упрёки в том, что своими выходками Джеффри срывает более важную, бумажную работу директора. Для самого директора, пожилого Тодда Суита, поведение подростка было непонятно, ибо до этого момента никаких претензий к младшему Портеру по поводу чего-либо не поступало.Ответом мальчика на все вопросы стало безэмоциональное «Всё в порядке...». Тодд проявил не такую настойчивость, как родители мальчика, и отстал от него через 10 минут. При этом он также отнёсся к поведению Джеффри с настороженностью и оставил короткую заметку в ежедневнике: «Портер, школьный психиатр». В итоге данную идею он всё-таки откинул.Одноклассники мальчика оказались не такими любопытными и после первого же «Всё в порядке» махнули рукой и забыли, решив, что всё на самом деле в порядке и у Джеффри просто была простуда или какие-то семейные дела. Преподаватель по физике и по совместительству организатор того самого кружка, о котором говорилось выше, проявил больший интерес — сын Портеров был заядлым любителем физики и активно посещал кружок. К тому же физика была единственным предметом, за который он имел «отлично».Столкнувшись с топорным и безэмоциональным «Всё в порядке», Оливер Фрай, тот самый учитель физики, был в неком тупике. До этого Джеффри с огромным энтузиазмом заводил беседы с Оливером и рассказывал возможно больше деталей своей жизни, чем родителям.Попытав мальчика вопросами минут 5, мужчина решил перевести тему и заметил одну странность: отречённое «Всё в порядке» сменилось более привычным Оливеру разговором, но та безэмоциональность в голосе парня осталась.Близилось начало уроков и Фрай решил перенести попытки что-то узнать и разобраться в поведении Джеффри на предстоящее завтра занятие кружка по физике. Но образ и лицо мальчика, из которого как будто достали все чувства, всё не выходили из головы мужчины на протяжении всего рабочего дня.В перерывах между занятиями нейроны Оливера устраивали странные опыты с фактами и подкидывали разные версии причин такого поведения Джеффри. «Его как будто подменили» проносилось несколько раз в голове, но логика и рациональность учителя физики, который привык объяснять всё по средствам законов и правил, отмели в сторону эти предположения.Вскоре Оливер всё-таки смог окончательно отложить эти вопросы да завтрашнего занятия в кружке и спокойно доработать, придти домой и лечь спать.