Эдем-2160

Глава 5

   - Ну, а теперь рассмотрим современное отношение к евгенической программе. Несмотря на долгие разъяснительную работу и целенаправленную политику всех мировых государств посейчас остается, как выяснилось, недопонятость населением задач евгеники. Несмотря на то, что двадцать пять лет дали замечательные результаты, показали не только насущность, но и полезность евгеники, мы видим, что находятся те, кто пытается разрушить достижения молодой науки. Резонный вопрос о причинах наталкивается на глухую стену простого животного непонимания и неприятия. Посудите сами, что может выиграть простой работяга из Бристоля, Сингапура или Оттавы, если ему позволят иметь двух, а то и трех детей. У него что, прибавится денег? Или его дети станут жить счастливей в мире, где и одному из них часто негде приткнуться?

   Социальные программы государства итак поглощают львиную долю бюджета. Стоит ли говорить о банкротстве целых государств при отсутствии евгенической политики. Ведь экономический хаос - это не худшее, что нас ожидает. За ним придет политический, то есть человек, бросающий камень в евгенику сейчас, обрекает своих детей на средневековое существование в будущем, на нищенство.

   Но это лишь бытовой уровень проблемы. А есть еще и политический аспект и он куда важнее. Посмотрите, восемь миллиардов китайцев, извините - десять, не имея сдерживающего фактора, просто раздавят мир - наш с вами, наш и наших детей, - Саймон перевел дух и оглядел притихшую аудиторию. - Вы спросите кому это нужно? Кому необходимо дестабилизировать обстановку? Приглядитесь внимательнее и вы увидите нечистых на руку дельцов от политики. Они манипулируют толпой, подбрасывая зажигательные лозунги, порочащие евгенику. Они рождают в массах ненависть к нам - ученым и исследователям. Вы спросите, кто они, но вы итак видите их каждый день на экранах. По крайней мере, большинство из них.

   Но и за их спиной находятся кукловоды. Есть силы, жаждущие нарушить стабильность мира в целом, - Саймон прокашлялся и продолжил чуть менее яростно. - Отсюда вытекает вполне оправданная государственная политика насильственного подавления бунтов, вплоть до применения боевого оружия.

   По залу пронесся ропот.

   - Сэр! Это ваше личное мнение? - где-то в середине зала поднялся взъерошенный студент в белом халате и очках, - вы можете ответить? - добавил он довольно дерзким тоном.

   - Я отвечу, - Саймон почувствовал неожиданную злость и отвращение к аудитории. - Как лицо, облеченное властью и представляющее власть, я не имею собственного мнения. Лекция окончена.

   Саймон демонстративно захлопнул ноутбук и под недовольный гул вышел в коридор.

   До звонка оставалось десять минут.

   Проходя мимо деканата, Саймон мстительно замедлил шаг в надежде, что кто-нибудь выйдет поинтересоваться, почему это профессор Мерфи разгуливает в рабочее время по коридору, но никто так и не появился из-за обитой дерматином двери. Это разозлило Саймона еще больше и он поспешил в нижний вестибюль университета.

   На улице его поджидала мерзкая поземка, подло залезавшая в штанины до самых колен и теребившая воротник пальто. В довершение ко всем неприятностям дня Саймон поскользнулся и ушиб локоть. Шипя и ругаясь сквозь зубы, он зашел в теплое нутро подземки.

   "Похоже, это становится привычкой", подумал Саймон, опять заходя в свой офис в раздраженном состоянии. Лекция никак не шла у него из головы. К раздражению на студентов и погоду теперь примешивалось что-то еще, Саймон не мог разобрать что.

   - Мистер Мерфи, к вам посетитель, - раздался голос секретарши из коммутатора.

   - Отмените на сегодня все посещения, Магди, - резко сказал Саймон, но тут же спохватился. - Впрочем, господина Штольца оставьте.

   - Это он и есть, - в голосе Магди не было ни одной эмоции.

   - Тогда дайте мне три минуты и пригласите его.

   Саймон быстро привел в порядок рабочий стол и отправил секретарше заказ на пару кофе с сэндвичами.

   Немец был приземист и коротко стрижен. Большие плотно прижатые уши в сочетании с массивной фигурой делали его похожим на вышедшего в тираж но еще не потерявшего форму боксера. Пожатие его оказалось твердым как тиски, а манера ведения переговоров смахивала больше на приказы не требующие возражения. Однако Саймону приходилось общаться и не с такими собеседниками, потому они довольно быстро пришли к обоюдному согласию.

   Отпустив посетителя, Саймон облегченно вздохнул: Штольц определенно был способен утомить кого угодно.

   "Интересно, сколько бы выдержал шеф", Саймон с интересом прикинул возможности Совиньи, но затем снова переключился на Штольца.

   "Его рекомендации, конечно, ничто, но вот пожелания самого Гинденбурга... к ним стоит прислушаться. Ничего, для начала устроим этого Вайсса начальником отдела, а если хорошо проявит себя, в свое время повысим. Например, сделаем начальником подсектора, а то и моим заместителем".

   Саймон устало потянулся и с сомнением посмотрел на документацию, однако делать было нечего, отчет надо было сдавать послезавтра. Он подвинул к себе ближайшую стопку дисков и пригубил давно остывший кофе. На полировку стола упала коричневая капля. Информация на терминале сменялась с привычной быстротой, но одновременно Саймон успевал подумать и о своем: он вспоминал того студента-заморыша, который дерзил открыто, явно упиваясь произведенным впечатлением. Злость понемногу утихала.

   Через полтора часа он все разобрал и потянулся к дискете с планом работ на следующий квартал. В списке имен и номеров, направленных на анализ было не меньше трехсот пунктов и Саймон привычно принялся разбивать перечень на дни и подсектора. Работа была чисто механической и обычно занимала немного времени, но из-за Рождественских каникул деятельность евгенических центров приостанавливалась, и потому в начале первого январского квартала их всех ждал небольшой пик напряженности и авральные смены. Просматривая очередной столбец с фамилиями, Саймон неожиданно остановился: в списке под номером сорок два значилось имя - Айзек Эйнджил Блексмит. Через секунду столбец пополз дальше. Работа продолжилась.



Отредактировано: 09.12.2018