Единственная для визиря

Глава 6

Амлон

День показался долгим, дольше обычного. После снятия мерок, которые портниха записала в специальный свиток, перевязанный дорогой атласной лентой, начался подбор ткани. Естественно, что после визита господина визиря, её уже ни о чём не спрашивали. Амлон не знала, как будет выглядеть платье и из какой ткани. Она надеялась только, что оно будет не слишком открытым и прозрачным. Впрочем, какое это теперь имеет значение? После свадьбы значение будет иметь только одно – успеет ли она вовремя вытащить нож.

После ухода портнихи, Амлон вернулась к себе. Ирис предупредила, что на ужин к ней придёт господин. Но она и так уже знала. Это его «приду вечером» всегда пугало до дрожи в коленях. Но она постаралась встретить его с невозмутимым видом. Главное – не показывать свой страх.

После положенных по этикету приветствий, будущий супруг милостиво разрешил Амлон приступать к трапезе. Но, несмотря на голод, она не могла есть в присутствии визиря. С трудом проглотила несколько лепёшек, запила каким-то отваром из местных трав – что-то вроде традиционного чая в Тарсе, только холодного.

Он ведь не просто так пришёл, а поговорить. И Амлон понятия не имела, о чём сейчас будет идти речь.

- Ты готова к свадебной церемонии, что будет на третий день месяца гассала? – Спросил господин визирь на ирханском без предисловий.

- Готова, господин, - ответила Амлон, как её научили. Не зря же она занималась с хаимом и камой и занималась очень прилежно. Язык врагов нужно знать очень хорошо.

- Я разве не напоминал тебе, как я хочу чтобы ты называла меня, когда мы наедине? – Расшитая салфетка нетерпеливо упала на тарелку.

- Напоминали гос…Эмет.

- Вот, так то лучше. Сейчас я хочу проверить, насколько хорошо ты знаешь свадебную церемонию и вопросы, на которые ты должна дать ответ.

Амлон обречённо вздохнула и попыталась сбивчиво, но точно насколько позволяло знание ирханского языка ответить на вопросы визиря. Через полчаса, наверное, мучений, он наконец удовлетворённо кивнул.

- Хорошо. Послезавтра с утра дарам-гасса принесёт платье, а госпожа Камиле причешет тебя и приготовит. Потом я приду за тобой. – Господин визирь поднялся и направился к двери и потом уже оттуда добавил. – Если ты на церемонии ответишь не то, что должна, то Повелитель позаботится о том, чтобы твоя смерть (или дальнейшая жизнь – на его выбор) не была лёгкой. Помни об этом.

И он тихо вышел в коридор. Через несколько минут, когда его шаги стихли в коридоре, Амлон вскочила, словно сбросила оцепенение и кинулась в сад. Туда, где она нашла поляну с небесниками, туда, где можно побыть одной и не сойти с ума. Быстрей! Слёзы душили.

Она не помнила, как сбежала в сад, очнулась только упав на колени и зарывшись лицом в такие близкие, такие родные цветы, отзвуки далёкой родины. Больше ничего она не унесла из дома, кроме воспоминаний. Всевышний, пожалуйста! Амлон молилась так, как никогда, наверное, за всю свою жизнь. Одинокая, потерянная, но не сломленная, она надеялась, что не сломленная.

Эмет

Зачем он напугал девчонку? Эмет сам не мог бы сказать. Она будила в нём воспоминания, вызывала странные чувства. Пожалуй, он даже злился на неё. Хотя злость – это роскошь, которую визирь самого шейма не может себе позволить. Его разум и сердце всегда должны оставаться холодными, иначе будет слишком больно. Этому его научил Повелитель. Он виртуозно играл на его детских привязанностях. Шейму доставляло особое удовольствие то приближать к себе Эмета (тогда ещё чужеземного мальчишку с другим именем и ненавистью к захватчикам), то отталкивать от себя, уничтожая всё, что ему дорого, забирая друзей, казня или отправляя в ссылку всех, к кому он посмел проявить хоть какую-то привязанность. Идеальное оружие, острая стрела, пропитанная ядом недоверия и ненависти. Таким мыслил его шейм, но не подумал, что стрела однажды обратиться против него самого, если сохранит хотя бы толику воспоминаний.

Эмет вздохнул и сжал губы. Он был уверен, что Повелитель захочет отобрать и эту девчонку. Все поданные для него лишь игрушки, разменные фигурки на доске. И он никак не сможет её защитить. А значит нет смысла и в привязанности. Но Амлон будила в нём воспоминания, всё то, что было так надёжно похоронено. Он был уверен, что надёжно, до последних дней. Может быть, он найдёт какой-то выход и попробует на этой доске переиграть Повелителя. Его партия сейчас пока ещё будет проиграна. Но если попытаться чуть позже… Он ведь тоже уже не испуганный мальчишка. Эмет довольно улыбнулся. Надо готовиться к свадьбе.

Амлон

Утро в день свадебной церемонии выдалось неожиданно пасмурным. Так что Амлон даже не поверила, увидев обычно яркое небо, затянутое тучами. Ей показалось – это хорошее предзнаменование. А может быть просто хотелось в это верить.

После очень раннего завтрака, Ирис отвела её в купальню, но понежиться в тёплой воде не дала.

- Надо спешить, госпожа. Сейчас прибудет дарам-гасса, а потом госпожа Камилле. Я помогу вам помыться. – У Амлон не хватило духа отказать. Она боялась остаться одна, наедине со своими мыслями.

После мытья, Ирис всё-таки втёрла в кожу ненавистные благовония.

- Так господин приказал, - ответила на невысказанный вопрос.

В комнате её уже поджидала дарам-гасса, которая заставила примерить платье, а потом позвать господина визиря, чтобы он одобрил. Амлон чувствовала себя куклой, игрушкой. И хотя в зеркале, которое ей поднесла портниха, отражалась красивая, наверное, по восточным меркам девушка, она не осознавала, что эта красавица и есть она.

Господин визирь вошёл как всегда неслышно. Миг – и он уже стоит возле неё. Амлон подняла глаза и встретилась с ним взглядом. И снова ей показалось, что она упускает что то очень важное. Но она так и не смогла понять что.

Несколько секунд он смотрел на неё, а потом приказал:

- Не забудьте надеть на неё покрывало.