Эфир в тебе

Глава 1. Её приглашение.

Отец назвал её Андромедой. Весьма жертвенным именем. Он был из искателей, а они свято верили, что на алтарь знаний нужно положить самое дорогое. Минерва неотрывно следила за всеми и не воспринимала меньшее за дар. Так говорил он Андромеде, вплетая её в свою безумную паутину теорий и загадок. Он расчесывал ей волосы, делал тосты, отводил в школу и неотрывно внушал – наше дело дойти до сути.

- Только ты и я, - повторял её отец. – Твоя мать и сестра отказались от истины. Сбежавших мы не осуждаем, а лишь двигаемся дальше.

Пятилетний ребенок воспринимает уход половины семьи как трагедию, Андромеда справилась без слез, глубже погрузившись в мир грез отца. Теплые руки матери, звонкий смех сестры остались за границей мира, на который она не обращала внимание. Её имя срослось с ней и заставило прогнуться под его тяжестью.

Поиск скрытой от обывательских глаз сути занял у их семьи пять поколений и захватил почти двадцать лет жизни Андромеды. Изучение манускриптов, истории, тайных переписок, собранных по крупицам, ни раз пускали по ложному следу и в конце концов привели их на Крит.

Когда месяц назад отец ворвался в её пыльную комнату и привел в движение осевшие частицы, Андромеда сначала не поверила. Она знала зарплату отца, денег, что платили ему как разнорабочему, едва хватало на оплату счетов, а тут путешествие на Крит, а не привычное лето в России. С подозрением окинув его взглядом, она не нашла в нем ничего необычного. У нее вошло это в привычку, как считать количество его приемов пищи. Затуманенный рассудок придавал отцу неряшливый вид, лихорадочный блеск глаз и полное отсутствие понимания своих потребностей. Томас Маккарти являлся примером эталонного безумного гения. Он не имел чудаковатую прическу или нелепый разноцветный костюм. Он был из тех гениев, что топили свое горе в алкоголе или сходили с ума после пятого десятка. А её отец не пил и ему стукнуло шестьдесят весной.

- И как же мы попадем на Крит? – прощупывая почву, спросила Андромеда, оторвавшись от латинских суффиксов.

Её отец нахмурился.

- Я же просил проводить причинно-следственный анализ, прежде чем задавать вопрос, - он погладил седеющую бороду, в которой иногда пробивались рыжие всполохи. Андромеда знала этот жест. Оценка неудовлетворительно.

- Мне неизвестны причины, а значит и к следствию я прийти не могу, - выкрутилась она, теряясь в догадках. Зачем им нужен Крит, когда и здесь полно дел, она уже месяц билась с подбором слов для изменения тока крови, перед этим с нуля выучив ход сосудов руки.

- Андромеда, мы на пороге открытия! Я наконец перевел текст от жриц Афины. Им поделились на форуме несколько лет назад, сначала я подумала, что это как обычно дешевая уловка и не стал говорить тебе, но вчера я определил ведущее звено. Вот, вот смотри, - он сунул ей свои записи, позабыв, что Андромеда не знала древнегреческий. – Обратившие взор на историю да получат её благословение. Её понимаешь? Талант раскроет сама Афина!

Андромеда с сомнением посмотрела на текст, годы разочарования сделали из неё прожжённого скептика. Сколько раз отец заявлял о прорыве, который обращался в труху при близком рассмотрении. Не счесть дни его затворничеств после этого, и ей не хотелось вновь переживать стылую тоску в онемевшем доме.

- Ты уверен?

Отец подарил ей редкую ласковую улыбку, какой он задабривал её в детстве перед сном.

- Ну же, звездочка, мы обязаны попытаться. Я откладывал на этот случай деньги, там нас встретит Марко с той группы по происхождению эфира. А даже если не получится, отдохнем на море, как нормальные люди.

Нормальными они уж точно не были, и поэтому Андромеда согласилась.

Они прилетели на землю, в чьих пещерах по приданию вырос Зевс, семнадцатого августа. Будь Андромеда сентиментальной обязательно бы обвила эту дату в красный кружок. Как знамение начала и конца.

Отец, выпивший гору снотворного, отходил от перелета, Андромеда пыталась свыкнуться с духотой. Ей, казалось, из неё разом вытянули всю влагу, оставив трескаться от сухости. Непрекращающиеся дожди дома перестали считаться неприятной погодой. Сейчас она бы убила и за капли с неба.

Марко подошел к ним незаметно, лучезарной улыбкой намертво пронзив начинающее зарождаться раздражение Андромеды.

На вид он был молодым мужчиной, со спутанными волосами выгоревшими на солнце и с россыпью морщинок, которые появлялись от частого прищуривания. Андромеда сначала нашла его неряшливым, но заметив на правой руке часы ролекс, осознала, насколько напускным был его образ.

- Как долетели? – бодрым тоном спросил он, словно вел передачу на радио, где за лишнюю веселость доплачивали. Только Марко явно не нуждался в деньгах. Он хотел одного и поэтому столь любезно встретил их.

- Долетели, - коротко ответила Андромеда, сведя на нет его попытку завести разговор. Она не считала это грубостью, просто она была воспитана в среде, где излишняя болтливость считалась признаком отсутствия мозговой активности.

Улыбка Марко резко исчезла, он коротко кивнул, не попытавшись скрыть злого блеска глаз. Наконец-то что-то настоящее. Искатели славились отнюдь не гостеприимством.

- Марко, я хотел бы еще раз лично тебя поблагодарить, - вклинился в потрескивающую атмосферу отец Андромеды. Он протянул руку и Марко, не колеблясь пожал её, продолжая трясти чуть дольше положенного. – Нам не хватило бы средств снимать здесь жилье, удачно, что у вас здесь вилла.

Андромеда подавила фырканье. Удача- это найти выроненный из английской короны бриллиант кохинур, что являлось невозможным, как и вероятность удачи, а дом на Крите, без постоянного места работы и с заскоком на теме тайных обществ – это крупное наследство.

Андромеда давно подметила: в чатах, на сайтах, встречах есть два типа людей. Бедняки, подобные им, сходящие с ума от загадок и скрытых знаний, для кого выбор между куском хлеба получше и работой из-за которой не будет времени на изучение новых материалов никогда не стоял. И Богачи, пресытившиеся жизнью, ожиревшие от скуки, они забрались на самую вершину, и от безделья, играючи пустились на поиски новых высот.