Его единственный портрет...

Его единственный портрет...

На небосклоне светила звезда.
Яркими вспышками в сталых созвездиях,
Пылким бутоном годами цвела...
И освещала сияньем поместье.
В этом поместье старушка жила. 
Знатная дама по роду и имени. 
Кровь голубая по венам текла. 
Самой далёкой и гордой фамилии...
Эта старушка сто лет как одна. 
Были распады, война, революции...
Дочка уехала, мать умерла. 
Щепки остались от прежней конструкции...
Мебель и та покосилась с годами. 
Шаткие стулья, потёртый комод. 
Все это в доме хранилось веками...
И износилось под гнетом забот.
Только старушка об этом не думала. 
Ей много лет нету дел ни к чему...
Нет, и она далеко не угрюмая...
Ценит и жизнь... И года... И судьбу...
И вечерами выходит осенними,
Звёздное небо в беседку встречать. 
Ей очень нравилось нежиться в темени...
И по кому-то ночами скучать...
Кто это был? Знала только она, 
Старый портрет, пригвожденный к стене,
Самая яркая свода звезда, 
Слишком привыкшая к женской мольбе...
Эта звезда знала гордую женщину, 
Знала ее так, как знает себя. 
Знала, что та чуть была не обвенчана, 
Чуть не сбежала, кого-то любя...
Знала ее ещё юною девочкой, 
С русой копной золотистых волос...
Знала, что та не корыстна, не мелочна, 
Знала причины молчанья и слёз...
Женщина, девочкой, часто мечтала, 
Так, как сейчас, в дальнем свете луны. 
Часто ходила гулять по причалу,
Чтобы избавиться от пустоты...
Часто просила у неба сначала,
Дать ей немного обычной... Свободы.
В створки небесные долго стучала...
Кошкой невольной вдали от природы...
Ей в суетливом, навязчивом мире, 
Знатных сословий, держащих в узде,
Словно в сокрытой от света квартире,
Всё было чуждо... и не по себе. 
Девушка просто хотела открыться...
Жизнь ощутить не в духах и шелках, 
А в настоящем, живом раствориться, 
В том, что поэты писали в стихах... 
Часто сбегала с ведущих уроков,
В поле бежала, одна, налегке. 
Чтобы забыть о гнетущих пороках, 
И искупаться в искристой реке...
Мама с отцом без конца причитали,
Что за девчонка у них родилась?!
Учителя день за днём поучали, 
Как бы за разум невежа взялась!
Все это пусто... Все это не важно. 
Как они могут того не понять?!
Жизнь скоротечна, покинет однажды, 
Правилам жизнь у нее не отнять!
Разве она между тем виновата,
Что родилась в родовитой семье?
Участь ее - как судьба арестанта!
С первого дня не подвластна себе...

 Годы бежали. Она подрастала. 
Женственней стали девичьи черты. 
Чаще по долгу себя предавала...
Чаще свои забывала мечты...
Всё-таки, значит, и в правду, так нужно. 
Всё-таки дочь не обычной семьи...
Даже когда до рыдания душно...
Даже когда нету места любви...
Ей ли познать тот восторг первой встречи?
Ей бы в агонии страсти забыться?
Глядя в глаза, проболтать целый вечер, 
И в незнакомца до дрожи влюбиться?
Нет... Эти вздоры для прочих... Житейских...
Ей же судьбу выбирает отец. 
Ей нужно слушать советов библейских,
И по приказу ставать под венец... 
Так безусловно для всех будет лучше. 
Чувства всего-лишь душевный обман. 
Чувства ведут лишь в угодье заблудших...
Чувства ничто не дают, кроме ран. 
Стала прилежно и ладно учиться. 
Стала корсеты как должно носить...
Дамою стала былая девица, 
С мертвой мечтою кого-то любить. 
С мертвой мечтою увидеть планету, 
Жизнь познавать и проплыть семь морей...
С первого вздоха не выгоден свету,
Бойкий характер у синих кровей...

 С этой весны каждый вечер субботы,
Девушка стала к звезде приходить. 
Ей говорила, как мрачны заботы. 
Как бы по правде хотелось ей жить. 
Ей, как и всем, временами казалось,
Звёзды не слышат с такой высоты...
И потому она ей признавалась. 
И в никуда отпускала мечты...
Лишь иногда, в выходные, без дела, 
Слабость одну позволяла себе...
То, чего слишком, до боли хотела, 
Даже в протест предрешенной судьбе. 
Девушка очень любила картины... 
Но не умела, увы, рисовать...
В этой обители серой рутины, 
Некогда краски и кисточки брать. 
Хоть бы взглянуть на чужое искусство!
Хоть бы душою маэстро прожить! 
И испытать на мгновенье то чувство...
Чтобы по прежнему правильно жить. 

Парк. И скамейки. Художников - море!
Можно смотреть бесконечность часов...
Кто пишет грустью по прошлому горю...
Кто оживляет обрезки из снов...
Девушка в этих пейзажах терялась!
Как бесконечно прекрасны они...
И, не на долго, в мазках, забывалась...
Прятала в них монотонные дни. 
Лёгкое платье... И ленты в панаме...
Несколько локонов спали на лоб. 
В ласковом солнце цветами играли...
Шаль на плечах, чтобы спрятать озноб.
И голубые глаза... Цвета неба, 
С искренним чувством, горящим к искусству.
Тот же восторг, что бездомный по хлебу.
Та же тоска, когда в будущем пусто...
Так ее волею свыше увидел
Парень, писавший свой третий портрет. 
Он до теперь богачей ненавидел,
Только она... Изменила сюжет.
Это не просто скупая зазнайка,
Что задирает восторженно нос.
Вот, улыбнулась... Погладила лайку.
Словно дворняга - знакомый ей пёс. 
Вот... На скамейку мою опустилась. 
Вот...  Стала жадно и долго смотреть. 
Как она пахнет! Что Господи помилуй...
Хоть бы подольше ее разглядеть...
Этою девушкой не надышаться...
Просто её не смогу отпустить.
Надо словами и волей собраться!
Хоть попытать о чем-то спросить...
 
 - Может хотите, портрет нарисую?
Я нарисую хороший портрет!
Мне не найти вот такую... Вторую...