Его маленькая ошибка

Глава 1. Леся

— Попробуй ещё припаркуйся в этих долбанных элитных районах, — пыхчу я, с трудом выворачивая руль без всяких там гидроусилителей. — Понастроят муравейников, а потом толкайся у них во дворах.

— Не ворчи, Лесь, — нервно усмехается Машка, с тревогой озираясь по сторонам, дабы я не въехала во все эти навороченные тачилы.

Права у меня без году неделя, а опыту и того меньше — самой страшно. Но что поделаешь? Надо было как-то крутиться. Не на автобусе же по заказам мотаться?

— Смотри-смотри, кажется охранник нам машет, — указывает подруга в окошко, когда я наконец нахожу место, очень кстати у самого подъезда.

Торможу и приоткрываю дверь своей видавшей виды шахи, потому как если я стану открывать окно ручкой, мужик скорее умрет от старости.

— Здесь нельзя парковаться! — отрезает он.

— Где такое написано? — кричу в образовавшуюся щель, ведя перед собой рукой, давая понять, что нет ни одного знака, запрещающего мне это сделать.

— Парковка только для хозяев ЖК, и их почетных гостей! — не унимается сторожила.

— Так мы как раз гости! — пожимаю я плечами. — И очень кстати — вполне почётные. Спросите у дамочки из двести тридцать четвёртой.

Невинно хлопаю глазами, пока охранник лениво приближается, дабы не продолжать орать на весь двор:

— Обслуга не входит в список почётных гостей, — фыркает он высокомерно, упирая ладонь в крышу моей «ласточки», и нависая надо мной.

Вот же козел! Типа сам-то он не относится к уничижительному определению «обслуга»? То же мне, нашёлся.

— Да какая ж мы обслуга, уважаемый? — стараюсь улыбаться максимально дружелюбно. — Мы профессионалы высокого уровня. И боюсь те, кто нас вызвал не скажут вам спасибо, если мы опоздаем, пока будем искать место.

Его взгляд сверкает заинтересованностью:

— Девочки по вызову что ли? — едва не облизывается.

Так нас ещё конечно ни разу не называли.

Машка рядом нервно хихикнув, начинает икать. Это она постоянно, когда волнуется. А я кулаки сжимаю:

— Массажистки, — цежу сквозь зубы.

— Ну я так и сказал, — усмехается. — Чем не проститутки?

— Сам ты — проститутка! Козел! — резко захлопываю дверь, едва не прищемляя пальцы охамевшего стража порядка.

В бешенстве дёргаю коробку на заднюю передачу и порывисто давлю на педали, под отборный мат охранника.

— Леся-Леся! Стой!!! — кричит Маша, но я не успеваю среагировать.

Удар.

Меня дергает назад, и я жалею, что поскупилась найти где-нибудь на авито чертов подголовник на своё кресло. Ударяюсь головой о боковую стойку, и тут же поворачиваюсь на подругу:

— Машунь, ты как?

— Блин, — потирает затылок, которым приложилась к имеющемуся на ее кресле подголовнику. — Да я-то ничего. Обо мне ты, мать, позаботилась. А сама? Так и шею могла же свернуть!

— Прости, Мась, — раскаиваюсь я, быстро осознавая, что моя порывистость только что сыграла с нами злую шутку. — Кажись я накосячила…

— Охохо, — слышится злобная усмешка из-за моей двери, которую уже в наглую распахнул чертов выбесивший меня охранник. — Ты даже представить себе не можешь, насколько ты сейчас права!

— Пошёл к черту, упырь! — шиплю, смахивая с лица волосы из растрепавшегося конского хвоста. — Если бы не ты…

— Я-то пойду, — перебивает меня он с ехидной усмешкой. — А вот от людей, на которых ты нарвалась, тебе явно так просто не избавиться…

С этими словами он и правда удаляется, предварительно яростно хлопнув дверью моей «ласточки».

На смену охраннику перед моим окном вдруг вырастает огромный бугай, презрительно изучающий мое лицо.

— Кажись нам крышка, Мась, — шепчу подруге.

— Ну тебя! Мы в цивилизованном мире живем, в конце концов, — тихо отзывается она, стараясь меня подбодрить. — Никто не станет нас мутузить или продавать на органы из-за царапины на бампере.

— Надо заметит на очень дорогом бампере, — шиплю я, одним глазком оценивая в зеркало заднего вида масштабы катастрофы — огромный чёрный внедорожник, который послужил нашим препятствием.

— Это не наше дело! — пытается вразумить меня Маша. — С этим уже твоя страховая разбираться будет.

С моих губ срывается нервный смешок, и Маша явно улавливает в нем сомнительные нотки:

— Лееесь, — делает выразительную паузу, — у тебя ведь есть страховка? Умоляю, скажи, что ты оформила эту чёртову страховку, или нам точно кранты!

— А если скажу, что оформила, то все будет в порядке? — пищу я.

— В том случае, если это правда, — уточняет она.

Молчу, боюсь даже оторвать взгляд от кружащего вокруг нас, словно коршун, бугая. Судя по его задумчивому лицу он оценивает вес моей «ласточки» на глаз и видимо пытается припомнить, почем нынче принимают металлолом, ну и человеческие органы заодно. Потому что иначе ему с меня компенсацию никак не сбить.

— Ладно, — выдыхает подруга. — Помирать, так вместе.

Она уже порывисто хватается за ручку двери, явно собравшись с духом броситься грудью на амбразуру, но я кладу ей руку на плечо, останавливая:

— Сначала надо хорошенько все взвесить, а то любишь ты рубить сгоряча.

Хмурится, но соглашается притормозить.

О моя чудо-подруга. При всей ее трудно скрываемой робости (прям как у меня), и при этом отважной и порой необдуманной порывистости (пожалуй, тоже как у меня), — как же я ее обожаю!

И как я ее так долго разглядеть не могла?

Мы ведь учились вместе в медицинском колледже. Но вот общаться начали только в последний год обучения, когда случайно встретились на курсах массажа. Мне срочно нужна была профессия, а ей деньги, — что по сути одно и тоже.

Там мы и придумали суперплан, как станем лучшими спецами этой сферы в городе, а ещё лучше в стране. Этот наполеоновский план включал в себя проникновение в клиентскую элиту. Что у нас, к нашей огромной радости, наконец и получилось. Вернее, должно было получиться. Как раз сегодня.

А значит мы не имеем права упустить наш шанс. Наклоняюсь к Маше и принимаюсь заговорщически шептать: