В огромном доме, оформленном в современном стиле, стояла тишина.
Мирно дремал у камина лохматый колли по кличке Арагон. Идиллию нарушали лишь настенные часы с гравировкой: они размеренно тикали, напоминая о том, что время не бесконечно.
Тихо, будто порхая, скользили по натертому до блеска паркету босые девичьи ножки. Рваные джинсы с карманами, яркая футболка с принтом, собранные в хвост непослушные кудрявые волосы… надеясь не столкнуться с отцом, в этот вечер одиннадцатилетняя Алекса кралась в свою комнату.
Увы, ее путь лежал через отцовский рабочий кабинет. В узкую щель приоткрытой двери пробивалась полоска света, а значит, этим вечером отец работал дома. Процветающий бизнесмен Андрей Викторович Северский дома бывал не так часто. Если он сегодня дома, значит, что-то произошло.
Алекса примерно догадывалась, что произошло, и догадки ее совсем не радовали.
— Аля, это ты там крадешься? — послышался строгий голос отца.
Девочка замерла на месте, а потом опустила плечики и уже уверенно затопала по холлу. Не удалось ускользнуть от пристального отцовского внимания — безупречный слух никогда не подводил опытного безопасника. А так хотелось!
— Привет, пап! — просунув блондинистую кудрявую голову в дверь кабинета, притворно жизнерадостно улыбнулась она. — Ты, наверное, жутко занят? Не хотела отвлекать тебя от работы…
— Да что ты? Действительно не хотела? — Густая темная бровь угрожающе приподнялась. В голубых глазах сверкнуло недовольство, и Алекса нахмурилась: видимо, классный руководитель Валентина Васильевна уже успела позвонить и нажаловаться на ее выходку.
— Присядь, Алекса, — строго приказал отец, и девочке не оставалось ничего другого, как войти в кабинет отца и приземлиться на коричневый диван из очень дорогой кожи. Голубые глаза, точно такие же, как у отца, неуверенно забегали по стенам.
— Скажи, зачем ты сегодня подралась с Ритой Макушевой? — скрестив крепкие руки на мощной груди, начал допрос отец.
— Она сказала, что я бездарь!
— Из-за этого надо было ее бить?!
— Да! Потому что я не бездарь! — Ладони дочки сжались в маленькие кулачки.
— Из-за твоей несдержанности меня вызывают в школу! Завтра родительское собрание, и мне придется за тебя краснеть! Была бы ты мальчишкой, это было бы не так страшно! Но ты девочка, а у Макушевой после твоего удара синяк на полщеки!
— Она сказала, что я бездарь, пап! И врет она все! Нет у нее никакого синяка! Ну, посмотри, разве я нарисовала что-то не то?
Взъерошив непослушные кудряшки, Алекса соскочила с дивана и бросилась в свою комнату.
Шумно выдохнув и мысленно досчитав до десяти, Северский двинулся за нею следом.
Алекса распотрошила школьный рюкзак в красную клетку и извлекла оттуда примятый альбомный листок. На листке было нарисовано голубое небо, а на его фоне над полями парила чайка.
Остановившись в дверях ее комнаты, отец устало взглянул на рисунок. Картинка как картинка. Очень даже красиво нарисовано. Рисовать Алекса умела — вся в мать. И правда, непонятно, к чему придралась Макушева.
«Ох уж этот переходный возраст! — мелькнула мысль. — Хотя рановато, вроде. Ей всего одиннадцать».
— Это психологиня сегодня приходила! — пояснила Алекса. — Приказала всем нарисовать семью, как мы ее видим. Ну, я и нарисовала то, что вижу.
С губ Северского сорвался разочарованный стон, и он устало провел рукой по мужественному лицу. Понятно, отчего Рита Макушева посмеялась!
— А почему ты семью не нарисовала, Аля?! — взорвался он.
— Пап, ну, в моем понимании семья — это когда семеро по лавкам сидят: бабушки, дедушки, папа, мама, куча детей… А у нас с тобой какая семья?
— Как — какая?! — опешил Северский. — Самая настоящая!
— Ну, па-ап, — протянула дочка. — Ты себе льстишь сейчас, да? Бабушек я в глаза ни разу не видела, братьев и сестер у меня нет… Ты круглосуточно заседаешь в своем охранном агентстве или в спортзале с дядей Сережей пропадаешь. Даже мамы у нас нет… Вот я и представила себя чайкой.
— А дедушка?! — судорожно попытался выровнять счет Северский. — Деда Яков! Разве он не наша семья?!
— Папа! Дедушку Якова в последний раз я видела четыре года назад! Он меня даже с днем рождения не поздравляет! Какая он нам семья?!
Она вдруг помрачнела, беспомощно развела маленькими изящными ручками и ловко выдернула рисунок из рук отца.
— В общем, психологиня сказала, что хочет с тобой побеседовать. И еще: наш с Макушевой конфликт будут разбирать завтра на родительском собрании. Классная сказала, чтобы ты пришел живым или мертвым и что ей плевать на твою круглосуточную занятость. Сказала, если не явишься, она меня на учет в подразделение по делам несовершеннолетних поставит, потому что я берегов не вижу… — Горестно вздохнув, дочка плюхнулась в рабочее кресло, подперла кулачком щеку и подняла на отца невинные глазки. — Пап, а что такое подразделение по делам несовершеннолетних?..
— Плохое место, — хмуро взглянул на дочку Андрей. — Если поставят на учет, считай, всю жизнь себе испортишь. И никакие деньги не помогут ее отмыть.
Девочка испуганно икнула.
— Ты же им не позволишь, пап?! — Маленькие ручки сложились домиком в знак мольбы. — Ну скажи, что не позволишь!
— Если ты будешь продолжать в том же духе, я не смогу тебе помочь! Говорил же, давай переведу тебя в элитную гимназию!
— Ни за что! — воинственно сверкнула взглядом голубых глаз Алекса. — Там же, как в тюрьме, пап! И программа сложная, с уклоном в математику! Я не тяну математику, ты же знаешь! Когда вырасту, я ветеринаром хочу стать! Буду спасать бедных животных…
Андрей Викторович Северский представил свою дочку сотрудницей ветеринарной клиники, закатил к потолку выразительные голубые глаза, снова досчитал до десяти и шумно выдохнул.
— Пойдем ужинать, хулиганка!
— А что на ужин?
— Полчаса назад из ресторана привезли вкусное жаркое. Пальчики оближешь!
#8652 в Любовные романы
#370 в Романтическая комедия
#3436 в Современный любовный роман
Отредактировано: 05.06.2022