Егорыч

Друзья

Глава в 9-чку

У начала нет конца. Только то или иное окончание.

Так вот. Я почти бомжара, мне нужно пятьдесят штук зеленью, у меня есть чуть больше штуки, место, где можно покемарить, место, где хранится товар, суммарной стоимостью в тридцать штук и два месяца сроку. Идеальные условия для стремительного взлета, как говорят «стартапнем», если хряпнем и не залетим. По чуть – чуть. Да. Но погрузчиков или разных рабочих к складу не прилагается. А рассчитывал. Обманул, гадский гуманоид. Вот, что за люди? Пусть на копейку, но … Ничего. Сочтемся.

Пять здоровенных контейнеров и три маленьких. В маленьких – отборные кучи. С них и начнем.

И начали. Какие же эти железяки тяжелые, да неформатные. Что – то за где – то все время цепляется, кого – то каждый раз поминает, и нужное всегда лежит на самом дне. Эндоморфизм признаков или семнадцатый закон Мерфи, тот,  в котором описываются разнообразно нехорошие ситуации, которые непременно случаются ровно в тот момент, когда все только – только стало налаживаться. Ух – е. Острая, прибамбасина. М-да. На пальчике ва-ва. Да и ноге больно. Пнул, а легче не стало. Почему – то.

«Эй. Иллюзия обмана, ты где? Чувствами пролетело по лестнице. А факир оказался пьян, скотина, и фокусы вышли односторонними. С «явись» не срабатывало, а «отъявись» срабатывало сразу и слишком надежно.

«Кольца и браслеты, шляпки и жакеты, разве ж я тебе не покупал…»».

- Скажи хоть в какую сторону копать. Поработай фонариком, сделай милость. – Самому страшно стало. В одном большом железном ящике пять средних и три небольших, а я маленький, и никого. Так и сыграть недолго. Продолжаем разговор.

– Ты со мной поговори, я из-за тебя в ярмо влез, и если ты мне помогать не станешь – не вылезу. А жить хочется. Ну, где эти детальки, где? А вот одна. Вот ты какая! И что это? Чего молчишь? Я спрашиваю, что это за… в смысле, деталька. Сама не знаешь? А зачем тогда?

Обалдеть.

Штуковина выглядела круглой и изрядно помятой, как футбольный ветеран, с которого давно уже слезла и кожа, и ее заменитель, повылезли нитки и стали походить на ребра скелетонов, да и сама округлость стала условной и ребристой, также как и воздушность, которая быстро испускает дух и медленно вдыхает, через силу. Делать нечего. Положил возле стенки ангара и стал раскапывать следующую железяку. Такая у меня теперь работа – глубокий, комический поиск. Или космический?

За следующие шесть (примерно) часов работы я раскопал 14 предметов не первой необходимости, возможно, радиоактивных, ибо «светились». А именно:

- голова футбольного «ветерана» 1 шт.

- слегка пошарканный, бледнорозовый корпус, предположительно - часть «Корпуса Мира» 1 шт.

- «белая каска», без опознавательных знаков 1 шт.

- предварительно вырванные и разнообразно разобранные конечности, неизвестного этногенеза 7 шт.

- два «мозгоеда» в удовлетворительном, но не в работоспособном состоянии 2 шт.

- почти электромотор 1 шт.

- почти аккумулятор (так думаю) 1 шт.

Три невысокие, но объемные кучи всего остального учету не подлежали, но нервировали. Сильно. Закрыл склад. Повесил табличку «переучет» и «ушел отобедать». И ушел. Соскучился по соку и кашке – пюрешке. «Вкуснятина» и «мороз по коже».

Нашел я себе «квест». На всю голову. Или жизнь? Моя же или «мою»? «Игромания» намекала, что сроки исполнения сильно затянуты. Куда я влез? После обеда работа пошла со скрипом. Скрипело железо, скрипел я, скрипели мозги, хотя откуда… Инструмент отсутствовал, а стол был нужен, и чего мне это стоило не так важно, важен результат, а он – был. Это был шедеврально кривой стол с относительно ровной столешницей.

В металлоломе встречаются еще не сильно мятые поверхности, хоть их и немного, но все же. После я собирал назад, раскиданное по ангару и мной, совсем недавно. И это было и долго, и нудно, и жутко неудобно. Потом зацепил белую каску и пошел бродить. Почему? Так захотелось.

Прошел – то совсем ничего, как меня позвали. Бармалей один. Кивнул на каску, вскинул вверх брови. А взгляд - не отводит, словно ждет чего – то. Я на него, он на меня. Я на него. Тьфу.

- Чего тебе надобно, старче? – они, здесь совсем, русского не знают, варвары. Так что…

- Продаешь?

- А чего не продать… - конечно, я предположил, что его интерес связан с каской, но: «что это» и «сколько стоит это».

- Нужно проверить работоспособность. Рабочий?

- Относительно. Был рабочий, а как сейчас – не знаю. Хотите проверить? – мужик закивал, я думаю:  у него шарнир вставлен между головой и плечами, столько степеней свободы в природе не встречается. – Так проверяйте. За проверку денег не возьму.

Мужик удивился, но промолчал. Так, молча, и пошел в палатку свою и меня за собой поманил. Висел бы у него на шее удав, даже за погляд деньги бы брал. Ушлый взгляд у него, ушлый. Зашли. Он повозюкался под столом одним, достал саквояж, а там – классика жанра: баян, чемодан, карандаш. И инструменты. Красиво. Выскочил из саквояжа кругляшочек – шарик, хвостиком махнул, вырастил из себя ножки и к каске подскочил.