Эгрегор

1. Элен.

Я был уже довольно стар, но каждый мой день не был монотонным и серым, потому что я умел замечать то, что другие сочли бы обыденностью. Иногда люди в моих глазах становятся игрушкой - мне просто скучно, но это далеко не самое важное в моей жизни.  Есть вспыльчивые люди, которые, подобно дворовым псинам, пытаются вымощить всю агрессию отгавкиваясь, но рано или поздно они все равно замолкают. А если не пытаться ограничивать свои действия? Хочешь убить человека - убей. Хочешь сжечь его своим взглядом - сожги. Но только не открывай пасть и не разбрасывайся пустыми словами: действуй. Все время я был предан своим инстинктам, но один случай выбил меня из колеи.

Мы сидели на старой, прогнившей от постоянных дождей лавке. Одна, единственная лавка на большом овраге, откуда открывался весь обзор на небольшой город. Ярко-красный свет от заката падал на ее морщинистое лицо. Я ни разу не видел ее здесь раньше (А мне был уже шестой десяток и живу я здесь от роду). Ее голова медленно развернулось ко мне, но лицо оставалось таким же неизменным. Далее уголки ее губ растянулись в знакомой мне улыбке. И я замер. Да, это была она. Элен, это ты? ЭЛЕН? ЭЙ, ОТВЕТЬ, ЭЛЕН! 
 
Видимо, я обознался. Это была обыкновенная слепая старуха, которая заблудилась и просто решила дожить свои последние дни на этом овраге. Иногда я видел ее там и она говорила в бреду сама с собой. Я сидел и слушал ее, а она хватала мои руки и до боли сжимала их.  Это продолжалось недолго. Одним днем я нашел ее.. Ладно, думаю, что стоит об этом рассказывать. Но, почему же она мне так запомнилась? 

Она мне напоминала ту самую Элен - мою бывшую жену. Это был единственный человек, который, смотря в мои глаза, беззаботно улыбался и иногда, хватая за руки, рассказывал какие-то неважные вещи, думая, что мне это интересно. Это был тот человек, который правда любил меня. 

Иногда эти неважные вещи и вправду пугали меня. Странные разговоры начинались внезапно, без какого-либо повода. 

***

Это было начало весны. Мы сидели с Элен за столом, уплетая ее утреннюю яичницу с беконом. Она казалась мне сегодня какой-то другой. И яичница, и Элен. Девушка, у которой сутками не спадала улыбка с лица, сидела со стеклянными глазами (И слегка красными от недосыпа), завернувшись в плед. Она закинула голову, словно стараясь что-то найти на потолке. 

— Пять градусов тепла. Эта мысль не дает мне покоя. Синоптики обещают дождливые и ветреные дни до конца недели. А мы так ждали теплого начала весны. Мы находимся в  зале бесконечных ожиданий. Мы ждем весну, лето, окончание школы, университета, зарплату, повышение, отпуск, долгожданного ребенка и строительство дачи. Почему нам кажется, что впереди нас ждет что-то радостное и светлое? Что наша жизнь непременно изменится в лучшую сторону, стоит только подождать? Мало кто захочет после изнурительного дня лежать, уткнувшись в подушку, думать о плохом. Они скорее захотят представить что-то необыкновенно чудесное: они красивы  и харизматичны, богаты, занимаются при этом фактически ничем, вызывая восхищение у окружающих, имеют замечательного спутника жизни. — Она устремила взгляд на меня. — Как часто все думают об этом? Наверное, часто. 

Элен встала из-за стола, подойдя к окну.

— Начало апреля. Вчера на термометре было семь градусов, сегодня пять, завтра обещают три. Люди словно возмущены погодой, им кажется, они заслуживают лучшего. Вчера в твоей жизни была неудача, она произошла сегодня, произойдет и завтра.— Она открыла щеколду и резкий поток холодного воздуха растрепал ее длинные волосы. Стоит напротив окна и улыбается. — Сейчас на улице много луж. И все люди обходят их, думая, как бы не намокнуть и не упасть лицом в грязь, подскользнувшись на скользкой земле. Знаешь, я чувствую себя таким же человеком. Но, немного другим. Я определенно сейчас пойду гулять. 

 Она скинула с себя плед, начав обуваться и надевать свитер поверх гладко выглаженной блузки. 

— Я пройдусь по всем лужам своего и, возможно, соседнего двора. Я буду в расстегнутом пальто, без шапки. Бежать, улыбаясь проходящим мимо людям, а те в свое время будут с опаской смотреть на меня. Мои глаза будут гореть жизнью. Я буду любить этот город, эту погоду, этот ветер. А ты, наверное, дождешься своей теплой весны.

***

Настроение Элен поднялось еще сильнее, как только она прошла магазин "Аппетит",  из которого доносился приятный аромат свежей выпечки. Иногда она оборачивалась по сторонам, искала глазами людей, но те сразу же делали вид, что заняты своим делом. 'Сумасшедшая. Бывает. Но меня разве касается это? Нет, нет, совершенно никак.' - ровно так убеждал себя каждый человек, встречая ее. 
Улыбка у Элен еще была, но уже иного рода. В меня что-то взбрело тогда будто говорила улыбка, но сейчас ко мне вернулся здравый смысл. 

 Перед Элен открылся весь обзор на два длинных моста через реку. Они - словно грани, разделяющие два совершенно разных города. На одном из мостов висела табличка с надписью Донтэг. Другой же мост был началом Контэга. Донтэг был выстилан старым, заезженным до дыр асфальтом, в которых задерживались лужи.  Элен нашла это интересным, неся свои ноги в воздухе, кидая их от лужи до лужи. Сама того не заметив, она чуть не переступила обочину Донтэга, но железное перило уперлось ей в живот. Резко ухватившись руками за него, она почувствовала дрожь по всему телу. Секундное дело, и меня бы здесь не было.   

**
— БЕРИ ВЫШЕ! ЧТО ТЫ ТВОРИШЬ?! — доносились крики из кабины самолета. Пилот - юная, молодая девушка, слишком растерялась и не смогла справиться с управлением. В ее взгляде виднелась паника, на приборах стрелки свалились на ноль. Человек, сидящий рядом с ней, скрестил на груди руки, начав что-то шептать про себя.

*
 Элен в отражении воды увидела самолет, который летел на слишком низко.  Наверно, какой-то неопытный пилот, юный мальчишка, вон, смотри, как крыльями машет! Она помахала самолету, одной рукой держась за поручень. Крест тени от него пронесся прямо над ней, над всем городом, и, подлетев к магазину 'Аппетит' 'железная птица' вспыхнула рыжим пламенем и стала стремительно падать. Через несколько секунд над землей поднялся гриб, как после ядерного взрыва, но заметно меньше. Из магазина, от которого утром доносился приятный аромат выпечки, торчала хвостовая часть самолета, а кусок металла резко откинулся в сторону Элен, прямо в воду, подняв воду так, что девушка стояла вся насквозь мокрая. 

Она стояла на месте несколько минут, не отводя голову, как за ее спиной пронеслась толпа орущего народа. Теперь никому до нее дела не было. 

Из-под серых облаков показалось солнце. 

В голове Элен возникали отдельные кадры: лужи, магазин, мост, самолет, взрыв. Люди услышали скрежет и звон металла. Девятнадцать, двадцать, двадцать одна секунда - толпа была в полном сборе.  Со стороны это было похоже на обратную сьемку взрыва, когда разбросанные взрывом частицы со всего города снова собрались в единое целое. К топоту бегущих ног присоединились колеса, с колесами - громкие сирены. Казалось, что только Элен стояла в стороне, с любопытством наблюдая за всей толпой, словно утопленник через толщу льда. 

Резкий толчок повалил ее с ног. 

 — Мама! ПИЛОТ - МОЯ МАМА! — На груди у Элен лежала девочка лет девяти. — Мама!

Элен резко схватила ее на руки и поднялась, чтоб их не затоптала гудящая толпа людей. Девочка стала дрожать, то ли от страха, то ли из-за того, что Элен была насквозь мокрая. Несмотря на это, она вжалась в ее мокрую одежду настолько сильно, что у Элен заметно прохрустели кости, из-за чего ей было трудно говорить. МАМА..