Эхо прошлого

Пролог

Встаю один,
Сердце рвётся из груди,
Поднимая знамя,
Не доживший до седин,
Под солнца зной,
Так ненадолго живой,
Так сегодня надо,
Никого со мной.

(Северный флот — Поднимая знамя)

Грязь, крики и смерть. Я уже успел привыкнуть к этому. Даже постоянный животный страх стал привычным фоном жизни. Никогда не думал, что когда-то к такому вообще можно привыкнуть.

Свист, взрыв и звук разлетающейся во все стороны земли. Я даже не дёрнулся: если слышно свист — летит не сюда. Но всё же решил поторопиться, нечего рассиживаться, меня ждут.

По пути до блиндажа встречались лишь напряжённые и такие же спокойные внешне, как я сам, мужчины. Взгляд зацепился за фигуру, устало прислонившуюся к деревянной стене у входа в блиндаж.

— Ну, здравствуй, Пётр, — я раскинул руки для объятий.

Фигура дёрнулась, отделилась от стены, в темноте блеснули белки глаз.

— Ванька, ты? — в голосе сквозила усталость, но друг был явно рад встрече, хоть и несколько обеспокоен. — Я уж боялся, что ты…

Петька тяжело сглотнул, но всё же обнял меня. Совсем худющий, как ещё душа в его теле держится — я вновь удивился, насколько мой однокашник был худым и угловатым.

— Рано ещё мне помирать, — я усмехнулся. — Вот победим, тогда и успокоюсь, а пока жить и сражаться. Тебе того же советую.

Друг скривился, а я покачал головой: никак он не привыкнет, как бы в беду не попал. Хотя, все мы тут в беде, вся страна.

— У себя? — я указал головой на вход.

— Да, – Петька кивнул. — Стёпку Стрельникова слушает. Приказал не впускать никого.

В груди потеплело: Стёпан всё же добрался. Новость была прекрасной.

— Скажи, что я пришёл, мне есть чем дополнить Стёпкин рассказ.

Петя скрылся в блиндаже, но через пару секунд появился и кивнул, приглашая внутрь. Я пригнулся и оказался в тёплом сумраке помещения. Отбросив, навалившуюся усталость, вытянулся у капитанского стола и отрапортовал:

— Сержант Иван Филинов прибыл с донесением.

***

А чего я ожидал? Отпуска? Отдыха? Сна, в конце концов? Я не спал нормально, казалось, целую вечность, но некогда, личный состав таял, как снег на весеннем солнце. Свист пуль и снарядов не прекращался ни днём, ни ночью. Можно бодриться сколько угодно, но пока мы отступаем и несём потери.

Я ударил берёзу, резкая боль пронзила руку и вернула контроль над эмоциями. Сведения о немецком командовании были ценными, но времени мало, а проводить диверсантов, кроме меня, некому. И вот я ждал на поляне, когда ж они подойдут.

Громкий хруст за спиной заставил обернуться и застыть на месте. Из-за кустов с тихим шорохом выходили люди, среди которых, словно слон в посудной лавке, был и Петька.

Я подошёл к другу, сделал знак командиру отряда, оттаскивая Петра в сторону.

— Ты совсем сдурел?! — я еле сдерживался. — Куда тебя понесло? Погеройствовать захотелось?

Друг поднял на меня усталые глаза, в которых была пустота.

— Вань, я устал, очень устал.

— А я не устал? А они, — я обвёл рукой отряд, который собрался вокруг сержанта Михаила Фёдорова, слушал указания. — Мы все устали, чертовски устали, но нельзя останавливаться. Нас теснят к Москве, бежать некуда. Каждый человек на счету, Петька! — моя отповедь не подействовала, я зашипел. — А Ленке я что скажу, ты подумал?

Петька дёрнулся, как от пощёчины, в глазах появилась злость.

— Не смей упоминать мою сестру!

— А вот буду, — меня это начинало раздражать, ещё не хватало подраться. — Если умрёшь, даже подраться со мной не сможешь.

Петька хотел что-то ответить, но его окликнул Фёдоров.

— Красноармеец Сидоров!

Петька тихо выругался и подошёл к командиру, я же остался ждать на краю поляны. Моим делом было отвести отряд к месту, дождаться возвращения и окольными тропами вернуть обратно. В чём заключалась диверсия, кто и чем будет заниматься, я не знал, да и не хотел: нет информации — нечего выдать врагу.

***

Ожидаемо всё пошло не по плану. До места мы дошли спокойно, быстро сверили часы, после чего диверсанты парами покинули укрытие. Всего их было восемь, достаточно большая группа, но Фёдоров успешно водил и большие группы.

Отсчитав двадцать минут, я направился к месту встречи, куда и дошёл без происшествий. А вот потом…

Метрах в пятидесяти от меня что-то упало и с оглушительным грохотом взорвалось. Я вовремя пригнулся, радуясь, что хватило мозгов устроить место встречи в небольшом овраге. Полностью избежать последствий не удалось, в ушах звенело, но никаких ран на мне не было.

Вдалеке послышалась стрельба, сердце ухнуло вниз, пропустив удар. Откуда же прилетела эта чёртова мина? Да ещё так невовремя.

Я выругался, но продолжал лежать на земле. Неужели отряд, попавший в окружение, решил именно сейчас начать прорыв… Но ведь Стёпка смог доставить им весточку, как же так.